Книга Воспоминания души, страница 31. Автор книги Влада Крапицкая
Cтраница 31
А вообще, вторая неделя выдалась ещё насыщеннее, чем первая. Фирма
выиграла тендер на внутренний ремонт и перепланировку старинного особняка, и
почему-то именно нас, все ратующие за сохранение старинных зданий, сделали
крайними. Телефон просто раскалился, но я стойко держала оборону и не
беспокоила Эмиля, а потом, на правах пресс-секретаря и дала небольшое интервью,
прикатившему к офису новостному каналу.
Это событие повлекло за собой два последствия и одно
открытие для меня лично. Во-первых, кто-то из знакомых мамы увидел меня по
ящику, и вечером я имела с ней продолжительный разговор, в котором пришлось
признаться, что я развожусь с мужем и переехала в Москву. Конечно, мама обиделась,
что я раньше всё ей не рассказала, и мне стоило большого труда сохранить то
хрупкое доверие и понимание, что в последнее время у нас с ней возникло. И вот
в этом и заключалось открытие – раньше я бы недовольно фыркнула в трубку, или
раскричалась бы, а в этот раз старалась объяснить всё тихо и спокойно. Во мне
появилась дипломатичность, которая раньше была не присуща. Но в принципе поняв
это, удивилась я не сильно. Работая у бывшего брата и понимая, что фирма у него
солидная, я должна была держать себя в руках, чтобы меня не уволили раньше
срока, а значит – спокойно и сдержанно со всеми разговаривала, и это постепенно
стало в ходить в привычку.
А вторым последствием событий с выигранным тендером являлось то,
что Эмиль впервые меня похвалил, сказав, что я профессионально справляюсь со
своими обязанностями и как пресс-секретарь и его личный секретарь, полностью
его устраиваю. Выслушивать похвалу из его уст оказалось делом приятным и
захотелось работать ещё лучше. Поэтому вечерами, после посиделок с Серафимой
Павловной, я подолгу начала зависать в интернете, постигая все тонкости
строительного бизнеса и всего, что связанно с ним. Благодаря этому, на третью
неделю работы я уже чувствовала себя в офисе, как рыба в воде. Теперь для
неудобных посетителей и звонивших, у меня имелись заранее приготовленные
ответы, или аргумент в защиту фирмы и нашей деятельности, я успела изучить все
привычки своего босса, и даже порой могла предугадывать его возможные
распоряжения, чем ещё больше заслужила его уважение. Постепенно тон Эмиля из
холодного и сухого начал становиться тёплым и доверительным, и моей душе начало
твориться чёрте что. Одна часть тихо нашёптывала, что может всё же стоит
остановиться и не мстить за смерть Варвары, ведь прошло много лет, и раз я
тогда умерла, значит, так нужно было. Но вторая часть упорно твердила, что
смерть девочки нельзя оставлять безнаказанной и меня стало раздирать от
противоречий. После долгих и размышлений и пары бессонных ночей, я решила, что
пока лучше занять выжидательную позицию. А именно – хорошо работать и изучать
работу фирмы изнутри, чтобы если всё решу однажды мстить, знать - куда
конкретно ударить, чтобы одним махом поставит всю семью на колени.
Ну а дома, вернее, у Серафимы Павловны, всё шло просто идеально.
Мой переезд казалось, добавил старушке жизненных сил. Именно благодаря ей я
более-менее нормально пережила первую неделю работы. Приползая домой выжатая и
обессилившая, я окуналась в атмосферу понимания и заботы. Бабулька хлопотала
надо мной, кормила вкусными ужинами, живо интересовалась моими делами, а потом
же сама и гнала спать, чтобы я отдохнула, а утром готовила мне завтраки и
постоянно напоминала, чтобы я что-нибудь не забыла. Иногда мне казалось, что я
дочь, а она мать, собирающая меня в школу. Было и странно, и одновременно так
приятно ощущать искреннюю заботу о себе в уже далеко не детском возрасте.
Хотя порой я испытывала и стыд за это. Предполагалось, что это я
должна заботиться о бабульке, а не она обо мне. Поэтому пару раз я попробовала
первая подняться утром и приготовить завтрак, однако получила такой нагоняй,
что посчитала правильным скрыться в ванне, чтобы не слушать претензии в свой
адрес, что я её не ценю, не хочу считаться с её мнение, и что теперь она вообще
никому не нужна. Поняв, что бабульке за счастье заботиться обо мне, я решила
вообще не лезть в кухонные и домашние дела. Единственное, на чём я категорично
настояла, что теперь походы в продуктовые магазины всецело моя прерогатива. И
сама начинала возмущаться, если вечером обнаруживалось, что Серафима Павловна
ходила в ближайший супермаркет. Тут уже ей пришлось со мной согласиться, иначе
я грозилась съехать и больше никогда у неё не появляться.
Ещё я пыталась пару раз поднять вопрос о плате за аренду комнаты,
потому что покупка продуктов была незначительной платой за роскошную, большую и
уютную спальню, которую мне выделили в четырёхкомнатной квартире, и где впервые
после отъезда из семейного гнезда я ощутила себя комфортно и уютно. Но старушка
ничего и слышать не хотела про это и даже устроила мне бойкот на сутки, когда я
попыталась подсунуть ей деньги. После я предприняла ещё одну попытку хоть
как-то отблагодарить за всё и предложила оплачивать квартплату, но и здесь
потерпело фиаско, наткнувшись на грозные и недовольные взгляды с её стороны. А
потом и узнала, что она этих вопросов вообще не касается. За всё платил её сын
или Ростик, полностью ограждая её от бытовых проблем.
Постепенно, сидя вечерами за чашкой чая, я рассказа Серафиме
Павловне всё про себя. Причём правду – и про Бэрика, и про пьянство, и про мои
фортели на работе и про мужа. Единственное, что я утаила, это причину своего
приезда в Москву и не стала рассказывать, что сейчас работаю в фирме Эмиля,
чтобы она ничего не заподозрила. Ведь бабульку бы очень заинтересовало, что я сначала
пыталась разузнать о семье Соболиных, а потом и устроилась работать на фирму к
одному из них.
Мои рассказы шокировали её, но осуждения не было, и она просто
попыталась меня понять и ещё больше начала жалеть. А также постепенно я
узнавала и всё про её жизнь.
Оказалось, что её отец был известным академиком, и благодаря
этому получил квартиру в этом доме. Здесь же она познакомилась со своим первым
мужем, который приехал в гости к одному из жильцов. Он был военным, и она много
лет моталась с ним по гарнизонам, пока не родила Игната. Как только это
случилось, её отец сделал всё возможное, чтобы выбить для её мужа тёплое
местечко в Москве и вернул дочь в отчий дом. Но когда Игнату исполнилось
четырнадцать, его отец погиб. Вертолёт, в котором он летел на инспекцию
военных учений разбился, и она стала вдовой, а ещё через год похоронила и
своего отца. Она долго оплакивала их, но потом жизнь взяла верх и Серафима
Павловна встретила своего второго мужа. Игнат, к сожалению, его не принял.
Мальчик решил идти по стопам своего отца и в тот момент как раз поступил в
военную академию. Выехав жить в общежитие, он и познакомился с будущей мамашей
Ростислава, а когда та особа сбежала, оставив сына, вернулся домой. Но прожил
здесь недолго. История с Варей причинила ему боль и, выпустившись из академии,
он забрал сына и начал колесить по необъятным просторам Родины.
Но к несчастью, и второй муж бабульки прожил недолго. Похоронив
его и оставшись в одиночестве, она обратилась к друзьям своего первого мужа и
сделала всё возможное, чтобы те нашли Игнату место в Москве. Парень он оказался
умным, плюс помогли друзья отца, и благодаря этому он сделал успешную карьеру.
Правда, кем точно сейчас работал Игнат, и какое звание имел, я так пока и не
узнала. Серафима Павловна закатывала глаза, когда я об этом спрашивала и
многозначительно говорила, что он большая шишка в министерстве обороны. А я,
когда однажды вечером он приехал в гости, чтобы так сказать лично взглянуть на
новую помощницу своей матери, не решилась задавать вопросы.
