Поэтому отец поручает С. Д. Игнатьеву неотступно
следить за Рюминым и его командой. И уже через месяц Игнатьев докладывает отцу,
что у него есть данные, раскрывающие истинный замысел „дела врачей“. Маленков и
Игнатьев докладывают эти данные Сталину, и тот произносит не оставляющую
сомнений фразу: „В этом деле ищите Большого Мингрела“ (на мафиозном жаргоне
Берия). Над Берия нависла непосредственная угроза: он стал опасен самому
Сталину. Тогда Берия решается на прямую борьбу с грозным Хозяином. В декабре
1952 г. он организует налет на дачу Сталина, устраняет всех преданных
Сталину людей (в частности, Поскребышева, Власика) и окружает его своими людьми.
Готовится последняя акция режима, которая должна была уничтожить его творца. Я
не знаю, завершил ли Берия этот замысел или Сталин умер своей смертью. Во
всяком случае, отрицать возможность того, что Берия убил Сталина, тоже нет
полных оснований».
Однако объективные факты говорят за то, что в заговоре Берия
участвовали также Маленков, Хрущев и Булганин. Ведь только они вместе с Берия
провели ночь рядом с умирающим Сталиным, они караулили его смерть, они же
вместе с Берия отказались вызвать врача к больному, пока ясно не обозначился
летальный исход. Бесспорно и другое: четверка была искусственной и
противоречивой комбинацией, созданной по расчету. Каждый из четверки — Берия,
Маленков, Хрущев, Булганин — метил самого себя в наследники Сталина: Берия,
Маленков и Хрущев претендовали на это по своим рангам в иерархии, вождей, а
Булганин, как выражаются американцы, в качестве темной лошадки, то есть
бесцветного компромиссного кандидата.
В своей работе я разбирал только одну политическую сторону
загадки смерти Сталина: организовался ли в Кремле заговор против жизни Сталина.
Анализируя все доступные мне официальные и неофициальные документы о
политической обстановке в стране и на верхах Кремля к началу 1953 года,
взвешивая все аспекты знаменитого дела кремлевских врачей-«убийц» и его
политико-стратегического умысла, присматриваясь к объективной логике развития
политических событий накануне и в первые дни после смерти Сталина, изучая
материалы XX съезда КПСС и кампании по разоблачению культа личности Сталина,
читая, наконец, мемуары Хрущева и Аллилуевой, я пришел в своей книге к выводу:
не в том загадка смерти Сталина, был ли он умерщвлен, а в том, как это
произошло. Этого вывода я держусь до сих пор. Близка к нему и Светлана
Аллилуева, которая так неубедительно оспаривала его в письме-отзыве.
Для исследования первой стороны загадки я опирался на так
называемые косвенные улики, но чтобы выяснить вторую сторону загадки, как
Сталин был умерщвлен, нужны улики прямые — судебно-медицинские. Накануне или в
первые дни болезни Сталина четверка во главе с Берия сняла с постов министра
здравоохранения СССР, а также начальника Лечебно-санитарного управления Кремля.
Обе должности заняли доверенные люди Берия. Цель ясна: они должны руководить
комиссией по «лечению» Сталина. После смерти Сталина создается и другая
комиссия во главе с теми же лицами — эта комиссия должна подтвердить, что
первая комиссия правильно поставила диагноз болезни Сталина и правильно его
лечила, тем более, как указывало официальное коммюнике, «лечение товарища Сталина
проводится под постоянным наблюдением Центрального Комитета КПСС и Советского
Правительства».
Вторая комиссия засвидетельствовала то, что от нее
требовали: «Данные патологоанатомического исследования установили необратимый
характер болезни И. В. Сталина». Никому эти «данные» не известны. Они
остались секретными. К тому же, чтобы исследовать данные вскрытия трупа о том,
не стал ли покойник жертвой преступления, нужна не комиссия врачей, пусть даже
из академиков, а нужны эксперты из специальной области медицины — судебной.
Разумеется, таких экспертов в составе комиссии не было, и поэтому подлинная
причина смерти Сталина осталась неизвестной. Также осталась неизвестной и
причина смерти Василия Сталина. С. Аллилуева замечает: «19 марта 1962 года
он (Василий) умер при загадочных обстоятельствах. Не было медицинского
заключения, вскрытия… Мы так и не знаем в семье, от чего он умер… еще не хотят
раскрытия всех обстоятельств».
Если правовое государство не пустышка, то надо расследовать
не только преступления Сталина, но и преступления против Сталина и его сына.
Такое расследование возможно и сейчас, поскольку их останки не были преданы
кремации, а некоторые из членов бериевских комиссий, вероятно, еще живут.
2
Передо мною лежит сейчас стенографический отчет пленума ЦК
КПСС от 2 7 июля 1953 года, на котором обсуждалось «дело Берия». Этот отчет
тридцать восемь лет держался в строгом секрете и только теперь впервые
опубликован в «Известиях ЦК КПСС» (1991, № 1, 2). На этом пленуме с
докладом о заговоре Берия против партии и правительства выступил
Г. М. Маленков. В прениях участвовали все члены сталинского Политбюро
плюс ряд министров и местных секретарей партии. И докладчик и ораторы в прениях
доказали одно: не было заговора Берия против нового руководства, а был заговор этого
нового руководства против Берия, который возглавила группа в составе Хрущева,
Маленкова, Булганина, Кагановича и Молотова. Другие члены сталинского
Политбюро, Ворошилов и Микоян, присоединились к заговору против Берия на самом
заседании Президиума ЦК КПСС 26 июня 1953 года, на котором Берия был арестован
и, вероятно, через несколько часов расстрелян, ибо следующие слова Кагановича
на пленуме я не считаю случайной обмолвкой:
«Центральный Комитет уничтожил авантюриста Берия» («Известия
ЦК КПСС», 1991, № 1, стр. 192–193). За что же? За то, что Берия хотел
провести десталинизацию во внутренней и внешней политике, что мы увидим из
анализа докладов и прений.
Я проанализировал отчет июльского пленума ЦК КПСС с тем
вниманием, какое заслуживает этот исторический документ в свете уже
исследованных мною событий и проблем в «Загадке смерти Сталина». Такой анализ
только подкрепил меня в старом убеждении, что в последние месяцы жизни Сталина
внутри руководства сложилось два заговора: один — заговор четверки (Берия,
Маленков, Хрущев, Булганин) во главе с Берия против Сталина, второй заговор
внутри четверки (Хрущев, Маленков, Булганин) во главе с Хрущевым против Берия.
Позволю себе напомнить, что говорится в «Загадке…» в отношении обоих заговоров.
Сначала о заговоре против Берия. Хрущев рассказывал, что еще тогда, когда
Сталин заболел, он говорил Булганину: «Если Сталин умрет, Берия хочет стать
министром госбезопасности. Если он им станет, то это начало конца для всех нас…
Мы абсолютно не должны допустить этого. Булганин сказал, что он согласен со
мною… Я сказал, что я поговорю обо всем этом с т. Маленковым». Это я взял из
английского текста «Khrushchev Remembers», опубликованного в Америке. Кремль
заставил пенсионера Хрущева объявить на страницах «Правды» свои подлинные
воспоминания, продиктованные им на магнитофон, фальшивкой ЦРУ.
Отчет пленума подтверждает, что заговор троих из четверки —
Хрущева, Маленкова и Булганина — составился еще тогда, когда Сталин боролся со
смертью. Вот выступление Хрущева на пленуме: «…примерно за сутки до смерти
товарища Сталина я товарищу Булганину сказал: „…после смерти Сталина Берия
будет всеми способами рваться к посту министра внутренних дел… это приведет к
очень плохим последствиям для партии“. Булганин: „Был такой разговор“» (там же,
стр. 149–150). А вот и выступление Булганина: «Товарищ Никита Сергеевич Хрущев
перед кончиной товарища Сталина действительно говорил мне о Берия… „Как видишь…
мы стоим накануне смерти нашего вождя, но я предвижу и боюсь, что Берия нам
сильно осложнит дело. Я предвижу, что, когда умрет Сталин, он рванется к МВД. А
зачем, ты думаешь, ему нужно МВД? Затем, чтобы… подчинить себе партию и
государство“» (там же, стр. 172–173).
