— Нннннет. — Элла попыталась защититься крыльями, но сестры продолжали налетать на нее, царапались когтями. — Н-нет, — проговорила она. — Н-не!
— Прекратите! — крикнул Перси.
Он и его друзья бросились на помощь Элле, но было поздно. Большая желтая гарпия схватила блинчик — и вся стая взлетела, а Элла, зябко поеживаясь и дрожа, осталась на спине слона.
— Мне жаль. Ты в порядке? — Хейзел прикоснулась к ноге гарпии.
Элла высунула голову из-под крыльев. Она все еще дрожала. Плечи у нее сутулились, и Перси увидел кровоточащую рану на спине, там, где Финей ударил ее газонокосилкой. Она принялась чистить перышки, выдергивая склеившиеся.
— Мм-ма-а-ленькая Элла, — сердито пробормотала она — Сс-сла-а-бенькая Элла. Нет для Эллы корички. Только сыр.
Фрэнк кинул сердитый взгляд на другую сторону улицы, где на клене расселись гарпии, разрывающие на куски блинчик.
— Мы тебе достанем что-нибудь еще, — пообещал он.
Перси поставил тайскую лапшу на скамейку. Он понял, что Элла не такая, как все, даже среди гарпий она особенная, но, увидев, как ее обидели другие гарпии, он утвердился в желании помочь ей во что бы то ни стало.
— Элла, — сказал он. — Мы хотим быть твоими друзьями. Мы можем достать тебе еще еды, но…
— «Друзья»,
[12]
— сказала Элла — «Десять сезонов. С тысяча девятьсот девяносто четвертого по две тысячи четвертый». — Она скосила взгляд на Перси, потом устремила глаза к тучам и принялась декламировать: — «Полукровка старейших богов, ему шестнадцать исполнится вопреки всему». Шестнадцать. Тебе шестнадцать. Страница шестнадцать. «Осваиваем искусство французской кухни». «Ингредиенты: бекон, масло…»
У Перси зазвенело в ушах. Голова у него кружилась, словно он нырнул на сто футов и тут же вынырнул на поверхность.
— Элла… что такое ты сказала?
— «Бекон». — Она поймала дождевую капельку прямо из воздуха. — «Масло».
— Нет, до этого. Стихи… Я знаю эти строки.
Рядом с ним стояла Хейзел, тоже смущенная словами гарпии.
— Что-то знакомое… вроде как… не знаю, похоже на пророчество. Может быть, она услышала это от Финея?
Услышав имя «Финей», Элла в ужасе закудахтала и взмыла в воздух.
— Постой! — крикнула Хейзел. — Я не хотела… О боги, какая же я дура.
— Ничего, — сказал Фрэнк. — Вон, смотри.
Элла теперь уже двигалась не так быстро. Она, хлопая крыльями, взлетела на крышу трехэтажного кирпичного здания и исчезла там из вида. На тротуар, кружась, упало одинокое красное перышко.
— Ты думаешь, у нее там гнездо? — Фрэнк прищурился, читая надпись. — «Библиотека округа Мултнома».
Ребята перебежали на другую сторону, вошли в холл.
Из всех возможных вариантов Перси выбрал бы библиотеку в последнюю очередь. С его неспособностью к чтению он и вывески-то с трудом читал. Целое здание, забитое книгами? Это обещало столько же удовольствия, сколько китайская пытка водой или удаление зубов.
Они прошли по холлу, и Перси подумал, что Аннабет понравилось бы это место. Оно было просторное, хорошо освещенное, с большими сводчатыми окнами. Книги и архитектура, это явно был ее конек…
Он замер на месте.
— Перси, — позвал Фрэнк. — Что случилось?
Перси отчаянно пытался сосредоточиться. Откуда у него брались эти мысли? Архитектура, книги… Аннабет как-то раз брала его в библиотеку дома в… в… Память отказывала ему. Перси ударил кулаком по боковине книжной полки.
— Перси? — мягко проговорила Хейзел.
Он был так зол, отсутствие памяти так выводило его из себя, что готов был разнести в прах эту книжную полку, но озабоченные выражения на лицах друзей вернули Перси к реальности.
— Я… я в порядке, — солгал он. — Голова на секунду закружилась. Давайте посмотрим, как нам пробраться на крышу.
Не сразу, но они все же нашли лестницу, ведущую на крышу. Наверху была дверь с ручкой, подключенной к сигнализации, но кто-то держал ее открытой, подперев толстым томом Диккенса.
Наверху в гнезде из книг под самодельной картонной крышей сидела гарпия Элла.
Перси с друзьями приближались к ней медленно, чтобы не спугнуть. Элла не обращала на них внимания. Она чистила перышки и бормотала что-то себе под нос, словно повторяла роль в пьесе.
Перси подошел к ней футов на пять и опустился на колени.
— Эй. Извини, мы тебя напугали. Слушай, у меня маловато еды, но…
Он вытащил кусочек вяленого мяса. Элла тут же метнулась и выхватила его, потом снова устроилась в своем гнезде, понюхала мясо, но, вздохнув, зашвырнула его прочь.
— Н-не с его стола. Элла не может есть. Печально. Вяленое мясо хорошо для гарпий.
— Не с его… Ах да, — сообразил Перси. — Это часть проклятия. Ты можешь есть только его пищу.
— Но должен быть какой-то способ, — сказала Хейзел.
— «Фотосинтез», — пробормотала Элла. — «Существительное. Биология. Процесс образования органических веществ». «Это было самое прекрасное время, это было самое злосчастное время, — век мудрости, век безумия, дни веры…»
[13]
— Что она говорит? — прошептал Фрэнк.
Перси уставился на горку книг вокруг нее. Все они казались старыми и заплесневелыми. На некоторых обложках маркером были написаны цены, словно библиотека избавлялась от них на распродаже.
— Она цитирует книги, — предположил Перси.
— Альманах фермера за тысяча девятьсот шестьдесят пятый год, — сказала Элла. — «Начните скрещивать животных двадцать шестого января».
— Элла, — спросил он, — ты прочла все это?
Она моргнула.
— Больше. Больше внизу. Слова. Слова успокаивают Эллу. Слова, слова, слова…
Перси взял первую попавшуюся книгу. Это оказался потрепанный экземпляр «Истории скачек».
— Элла, ты помнишь… ммм… третий абзац на странице шестьдесят два…
— «Секретариат, — тут же проговорила Элла, — ставки три к двум на Кентуккском дерби тысяча девятьсот семьдесят третьего года, пришел на финиш, установив рекорд трека, сохраняющийся и по сей день: одна минута пятьдесят девять и две пятых секунды».
Перси закрыл книгу. Руки его дрожали.
— Слово в слово.
— Удивительно, — сказала Хейзел.
— Она гениальная курица, — согласился Фрэнк.
Перси стало не по себе. У него возникло жуткое подозрение относительно того, зачем Финей хочет пленить Эллу — вовсе не потому, что она его поцарапала. Он вспомнил строку, которую она цитировала: «Полукровка старейших богов…» Он был уверен, что это про него.
