Через неделю после описываемых событий вечно
клубящаяся на станции метро «Белорусская-кольцевая» толпа снесла Риту под
колеса прибывающего поезда. Никто не усмотрел в трагедии криминала.
И вот сейчас Юра, задыхаясь от восторга,
рассказывал Марфе, как он незаметно толкнул Семину, как ловно смешался с
пассажирами и спокойно ушел.
– Я сделал это! Сделал! – чуть не
кричал Попов. – О-о-о! Какое наслаждение! Сначала планировать
преступление, а потом его выполнить! Ничего нет на свете острее.
– Зачем ты мне все это
рассказываешь? – в полуобмороке поинтересовалась Марфа.
Юра с удивлением посмотрел на нее.
– Но ведь должен же кто-то знать о том,
какой я ловкий, умный и гениальный. Ты меня не выдашь, потому что связана таким
понятием, как врачебная тайна. Я выложил тебе правду, как врачу. Знаешь, я еще
в тот день, когда Аньку зарезал, понял, какой это кайф.
– Убивать? – в изнеможении
прошептала Марфа.
– Это ерунда, – отмахнулся
Юра, – убийство просто логическое завершение процесса. Ну нельзя же,
тщательно все спланировав разместив по полочкам, оставить намеченную жертву в
живых. Согласись, это проявление ненужной слабости, расписка в собственной
трусости. С Анькой нелепо вышло, я маленький был, вот и попался. И с Риткой я
поторопился, быстро удовольствия лишился. Теперь стану кайф растягивать на
месяцы, а то и годы.
– Тебе надо срочно обратиться к
психиатру, – воскликнула Марфа, – начать принимать соответствующие
препараты!
Юра засмеялся:
– Я не псих. Здоров абсолютно! Только
попробуй кому-нибудь сообщить! Сына имеешь, думаешь, я не сумею с ним
расправиться?
– Юра, – заломила руки Марфа, –
очень тебя прошу, если в голову придет что-то криминальное, иди быстро ко мне,
вместе ситуацию обсуждать станем.
– Хорошо, – улыбнулся Юра, –
это еще лучше! Сначала поговорим, потом я все тщательно распланирую и
осуществлю.
Испуганная Марфа перерыла горы специальной
литературы и нашла описания поведения, подобного Юриному, такие случаи встречались,
но все они уже относились к области большой психиатрии, а не к психологии.
Оставалось только гадать, это вакцина сделала
детей такими или они сами по себе получились дефектными.
Эдик Малина пил и обладал
необузданно-гневливым характером. Миша был помещен в психоневрологический
интернат в Гопакове. Марфа навещала изредка парня и каждый раз уходила от него
с камнем на сердце. Тихому, бессловесному Мише суждено было мести двор да
убирать мусор. Кстати, медперсонал в Гопакове любил парня за услужливость и
незлобивость. Мише даже выделили отдельную каморку, где он проводил свободное
время. Санитарки часто угощали паренька домашней едой, но надежд на его
возвращение к нормальной жизни не было вовсе.
Петя исчез в неизвестном направлении. У Лены
Ивановой старшая девочка погибла, а к младшей она Марфу не допускала. Кибеллу
лечила другой педиатр, пожилая Екатерина Михайловна. Но Марфа все равно знала:
Кибелла очень слабенькая, болезненная, подхватывает все инфекции. Как врач и
как исследователь, Марфа хорошо понимала: эксперимент провалился полностью. Его
участники заплатили за романтические бредни Демьяна Попова непомерную цену. Они
вмешались в биохимию человеческих организмов и получили либо душевно, либо
физически больных детей. Лучше было бы их наследникам остаться бесплодными.
Впрочем, в умных книжках Марфа начиталась еще
и всяких советов. Один из них гласил: мужчину, подобного Юрию, следует женить
на тихой, во всем ему покорной женщине, которая не станет протестовать против
побоев и пинков. Очень часто агрессия супруга выливается лишь на вторую
половину, злоба оказывается внутри семьи, не выплескивается наружу.
И Марфа отважилась поговорить с уже тяжело
больной Верой.
Попова мигом воскликнула:
– Надо найти Юрочке девку! Вот я
выздоровею и займусь этим!
Марфа только вздохнула, она-то понимала, что
Вере осталось немного, и от нее сейчас требовалось лишь одно: заставить сына
согласиться на брак.
Еще Марфа знала: Юра ее крест до конца дней.
Ефимова считалась отличным детским врачом, ее ценили и на работе, и частная
клиентура. У Марфы имелся сын. Юноша переборол тяжелое заболевание и был слаб
здоровьем, его следовало хорошо кормить, покупать дорогие витамины. А деньги
Ефимова в основном получала от частных больных, и их количество напрямую
зависело от репутации Марфы. А теперь представьте, что история с обменом детей
выплывет наружу! Ну и скандал разгорится вокруг Ефимовой, педиатра сразу
обвинят во всех грехах, объявят ее не соответствующей статусу врача, могут
лишить диплома, выгонят с работы. Ясное дело, Марфе нужно молчать и старательно
приглядывать, чтобы Юра не слишком распоясался.
Вера умерла, так и не увидев невестку. А Марфа
встретила домработницу Нину, и дело неожиданно завершилось к обоюдному
удовольствию. Юра женился на Василисе.
Марфа вздохнула с облегчением, умные книги не
врали. Юра с упоением принялся мучить жену. Он нигде не работал, существовал за
счет Васи и старательно доводил ту до нервного срыва. Его возбуждал вид
рыдающей супруги, Юре нравилось пинать жену ногами. Но вот парадокс! Стоило Василисе
показать зубы, как Юра начисто терял кайф. Ему доставляло удовольствие видеть
униженно плачущую Василису, Юра хотел довести ее до самоубийства и испытывал
невероятную радость и душевный подъем, наблюдая страдания жены. Но вдруг все
пошло наперекосяк.
Вася неожиданно подняла голову, дала мужу
отпор и превратилась в личность. Юра мгновенно потерял всякий интерес к
супруге, а та нашла в себе силы уйти от него назад к матери. Развод оформлять
не стали.
С тех пор утекло много воды. Юра не работал,
жил мошенничеством, и Марфа понимала – тут ничего сделать нельзя. Попов в
полном восторге от подобного образа жизни. Юра выстраивал целые спектакли, он
оказался гениальным режиссером. Главным для него было понять, что он сильно
обидел или унизил человека. Убивать он больше не пробовал, научился радоваться
процессу «игры», и, кстати, иногда зарабатывал деньги.
В частности, прочитав в журнале об успехах
Пети, Юра моментально решил наказать ненавистного брата и начал очередной
спектакль. Уж как он веселился, когда глупый Петька сначала водрузил на могиле
родителей монумент, а потом устроил Юру к себе на работу, известно лишь ему
одному. К тому же в бутике мгновенно нашлась глупая Ника, и Юра получил двойной
кайф: он надувал брата и вертел дурой.
