Глава 1
Если жизнь вдруг начинает осыпать тебя с
головы до ног розами, внимательно посмотри вверх, не летит ли с подоконника
вслед за ароматными лепестками большой цветочный горшок.
Ночью меня разбудил телефонный звонок. Вытащив
из-под одеяла руку, я схватила трубку и, мысленно ругая на все корки человека,
который надумал тревожить меня ни свет ни заря, сонно протянула:
– Слушаю.
Послышался писк, треск, потом странный,
похожий на кряхтение звук. Я обозлилась и села, нужно на ночь отключать
аппарат, но Олег улетел в командировку во Владивосток, и я хотела убедиться,
что муж благополучно совершил посадку в аэропорту. Только Куприн должен прибыть
на место примерно в шесть утра по московскому времени, а сейчас три ночи,
наверное, на том конце провода хулиган, страдающий бессонницей тип, решивший
развлечься.
– Это кто? – гаркнула я в
трубку. – А ну немедленно отвечайте, у меня стоит определитель номера,
сейчас увижу цифры – мало не покажется.
Кстати, я давно собираюсь поставить АОН,
показывающий на экранчике номер звонящего, да все недосуг.
Я надеялась, что, услышав мои слова,
безобразник испугается, отсоединится и более не станет забавляться с телефоном,
но внезапно из трубки раздалось:
– Хэллоу, этто госпожа Тараканофф?
Говоривший владел русским языком, но слова
произносил с явным акцентом.
– Да, – отчеканила я, – Виола
Тараканова вас внимательно слушает.
– Простить, пожалуйста, –
затараторили из трубки. – Я звонить вам из Америка, только сейчас
сообразить, разница во времени есть огромна, у нас день. Ищо раз извиняйт!
– Ерунда, – бодро отозвалась
я, – вы мне совершенно не помешали.
– Является ли госпожа Тараканофф
писателем Ариной Виоловой? – не успокаивался голос.
– Да, это мой псевдоним.
– О, иес! Супер! Восхищение! Разрешите
представиться, главный продюсер кинокомпании «Уорнер Бразерс» Поль Смит.
Счастлив беседовать с великим литератором.
Я чуть не выронила трубку.
– Кто?
– Я есть владелец одной из кинокомпаний
Голливуда, Поль Смит, – забубнил мужчина, – мой мать был русским,
иес?
– Иес, – в полном обалдении ответила
я, – ферштеен. Простите… э… ай донт спик инглиш… не говорить по-английски…
Вот ведь странность, я давно заметила, что
невольно попадаю в резонансные колебания с собеседником; если он заикается,
немедленно начну заикаться или, как сейчас, коверкаю родную речь, и уж совсем
по-идиотски я начинаю вести себя, если нечаянно сталкиваюсь с прихрамывающим
человеком. Очень хорошо понимая, что подобное поведение может быть расценено
как прямое издевательство, но все равно мгновенно начинаю волочить ногу. Я
делаю это без всякого злого умысла, сама не понимаю, отчего такое происходит.
Ну с какой стати я сейчас произнесла глупость? «Не говорить по-английски».
Хотя, по сути, это абсолютно справедливо, я и впрямь не сумею прочитать
Шекспира в подлиннике, да что там пьесы великого драматурга, я не способна даже
спросить: «Как пройти к вокзалу?»
– Не есть проблем, – откликнулся
Поль Смит, – мой мать был из семьи Трубецких, мы болтать на русском. Наш
компаний желать снять фильм по вашей книге «Гнездо бегемота».
– Что?
– О, иес! Сорок серий! Режиссер господин
Лукас, он снимать «Звездные войны», о`кей? Слышать про такой кино?
В состоянии, близком к коматозному, я
закивала:
– Иес, иес, слышать и смотреть! «Звездные
войны» есть супер! Любить фильму!
– Фантастик! – воскликнул
Смит. – Сценарий писать вы, о`кей?
– Иес.
– Прилететь в Америка! На год! Мы
оплатить все: гостиниц, еда, автомобиль, врач, массажист, психотерапевт,
адвокат. Вам только писать! Гут?
– Но…
– Вы не есть довольны?
– Я замужем и…
– Супруг лететь с вами.
– Он работает.
– Ноу проблем, пусть трудиться у нас. Как
это… о… не парьтесь, все устроим!
Умение владеть членораздельной речью покинуло
меня, осталась лишь способность воспроизводить отдельные звуки, причем в
протяжно-воющей манере.
– О… о… о, а… а… а…
– Гонорар за серию пятьсот тысяч.
– Чего? – вырвалось из меня.
– Долларов. Вам данная сумма кажется
маленькой? Вопрос обсуждаем!
Теперь мои голосовые связки парализовало
окончательно, а Поль Смит, явно не думавший о счете, который телефонная
компания выставит ему за бесконечный роуминг, принялся живописать условия,
которые писательнице Виоловой создадут в Голливуде. Потом он плавно перешел к
творческим проблемам.
– Главную женскую роль играйт Джулия
Робертс!
– Вау!
– Второстепенную Анджелина Джоли или
Николь Кидман.
– Господи!
– Из мужчин Том Круз.
– Ой.
– Брэд Питт.
– Мама!
– И Марлон Брандо.
– Простите, – робко напомнила
я, – он умер.
– Кто?
– Брандо скончался.
– Да ну, я не знал, ошибочка
вышла, – без всякого намека на акцент заявил Поль Смит и захохотал словно
безумный.
Я замерла с трубкой возле уха, а из нее
неслось:
– Ой, Вилка! Вот уж и предположить не
мог, что ты так легко купишься… Ха-ха-ха.
Тут только до меня дошло, что я стала жертвой
идиотской шутки.
– Коля! Это ты!
– Ага, – еще громче заржал коллега
Куприна Николай Реутов, – а как ты догадалась?
И что было ответить кретину? «Ты обожаешь
подкладывать людям «пукательные» подушечки и подбрасывать в чай пластмассовых
мух, поэтому очень многие давно перестали звать милейшего Николашу в гости и
постарались свести общение с «юмористом» к нулю»? Коля любитель кретинских
розыгрышей, он из породы людей, цепляющих вам незаметно на спину табличку:
«Стоимость три рубля» или «Продается за договорную цену».
