Примостившись на старом сундуке, окованном толстенными
железными полосами, он внимательно наблюдал в бинокль за акваторией. Бинокль
был старый-престарый, купленный третьего дня за пятерку на местном завале –
конусовидные бронзовые трубки со стершейся черной краской, вокруг одного
окуляра выпуклые буквы FOURNISSEUR DE MINISTERE DE LA GUERRE, вокруг другого –
A. BARDOU-PARIS.
Со своими микроскопическими познаниями во французском Мазур
совершенно не представлял, что такое «FOURNISSEUR», но все остальное понял
прекрасно. Надо полагать, стандартный армейский образец, судя по антикварному
виду, даже не времен Первой мировой, а пораньше.
Однако, несмотря на древность, бинокль оказался в идеальном
состоянии – линзы не битые и не замутненные временем, винт регулировки
вращается легко. Увеличение – восьмикратное, но больше сейчас и не
требовалось, Мазур прекрасно видел белый теплоход, стоявший на якоре примерно в
километре от берега. Он был красивым, изящным, довольно новым – что, надо
полагать, и соблазнило туристов, решивших отправиться на нем посмотреть
прилегающие необитаемые острова.
И кто же знал, что вместе с кучей беззаботных отпускников на
него просочатся террористы...
Несколько автоматных очередей в воздух, парочка гранат,
брошенных в воду для вящего шума и переполоха. Раз-два – и мирное суденышко
захвачено. Вероятнее всего, там имелась парочка тихарей в цивильном из
соответствующего отдела полиции, одновременно и приглядывающего на всякий
случай за туристами на таких вот райских островках, и обеспечивающего
безопасность. Наверняка. Но если они и были, то либо затаились сейчас, либо
дернулись сгоряча со своими пистолями и получили свинец в дозах, безусловно,
смертельных для организма – прошло уже часа два, а на борту не заметно
переполоха, перемещения людей, сумятицы...
Радио исправно сообщало обо всех новостях – судя по
растерянности диктора, такое тут случалось впервые – но, собственно, и не было
новостей. Почти сразу же после того, как неизвестные захватили судно, его
отвели на то самое место, где оно стояло сейчас, и отдали якорь. Полицейский
катер, сдуру попытавшийся было открыто подойти к теплоходу, был обстрелян из
нескольких автоматов и ретировался без убитых на борту, но с парой раненых.
Чуть позже из автоматов лапанули и по легкому вертолетику с
журналистами, попытавшемуся подлететь поближе.
С тех пор и до настоящего времени никто уже не пробовал
подобраться к злосчастному теплоходу. Радио сообщало, что террористы вышли на
связь, на полицейской волне, отрекомендовались, как вежливые люди – некий Фронт
Солнечного Пути Народного Счастья – и объявили, что требования у них, конечно
же, имеются, но сообщены они будут в более подходящее, с точки зрения напавших,
время. А пока что властям и полиции настойчиво рекомендуют ждать у моря погоды
и заранее оставить всякие попытки не то что взять судно на абордаж, но и вообще
подойти близко по воде или по воздуху. В случае если таковые попытки все же
будут иметь место, начнут расстреливать заложников.
Властям и полиции хватило благоразумия поступить в полном
соответствии с ультиматумом. За все время, что Мазур проторчал на чердаке, небо
осталось пустым, ни один катер не то что попытался подойти к теплоходу, но и
вообще не отчаливал от берега. Вдоль побережья сновали полицейские моторки с
зелено-бело-красной полосой государственного флага на борту. По радио и
телевидению каждую четверть часа повторяли полный и решительный запрет любым
плавсредствам удаляться от берега дальше, чем на метр. Вся прилегающая
акватория была закрыта, на берег стянули все имевшиеся в стране полицейские
силы – Мазур видел там и сям патрули, отгоняющие толпы зевак подальше от
набережных и причалов.
Он видел и пирс, где в трогательном соседстве стояли бок о
бок «Русалка» и «Ла Тортуга», откуда, едва началась заварушка, организованно,
без малейшей паники, отступили и капитан Монро со своим экипажем, и ребята
Мазура, прихватив казенное имущество в виде аквалангов со всеми причиндалами.
Там опять-таки торчали полицейские, прямо напротив «Русалки» – опереточная
шатия в шортах, рубашках хаки с короткими рукавами и белоснежных портупеях с
кобурами. Было достоверно известно, что в кобурах у них все же не соленые
огурцы, а боевое оружие, но все равно, из-за этих шортиков-рубашечек они
казались Мазуру несерьезными, как юные пионеры на далекой родине.
Вообще-то британцы не так уж давно на совесть выучили
здешние полицейские кадры – как-никак для себя готовили, когда ни о какой такой
независимости и речи не шло. И тем не менее... Эти голоногие ребятки, быть может,
и неплохо справлялись с классической мелкой уголовщиной, но вряд ли смогли бы
качественно разобраться с настоящими, профессиональными террористами из
очередного фронта, которых в Южной Америке, что блох на Барбоске. Ни малейшего
опыта. Такое тут впервые. А если вспомнить, что вся здешняя армия состоит
из роты президентского почетного караула и сотни национальных гвардейцев, а
военный флот – это десяток актеров с пулеметами...
Вот он, этот флот, в полном составе – патрулирует вдоль
берега, чтобы ни один придурок не рванул в море... Скверная ситуация.
Собственными силами Пасагуа ничегошеньки не добьется.
Конечно, имеются и другие силы, уж Мазур-то это прекрасно
знал. С завязанными глазами, ночью разбуди, мог указать на хорошей карте, где
эти силы дислоцируются, как вооружены и кто командует в конкретной
географической точке...
К американцам президент вряд ли станет обращаться –
как-никак его страна входит в Содружество. А значит, террористами вплотную
займутся англичане, если точно – ребятки из САС. Вот это и в самом деле
профессионалы, к которым Мазур относился серьезно. Приходилось общаться, чего
уж там...
Не исключено, что самолет с профи из «сабельного эскадрона»
или «крыла противодействия революционному экстремизму» уже взлетел с одного из
британских аэродромов. Но будет он здесь не раньше чем через десять
часов – и даже когда приземлится, британцы не ринутся в драку с колес. Не
мальчики. Будут изучать обстановку – как Мазур на их месте – разработают
варианты, выберут самый надежный, начнут осуществлять...
Иными словами, если очень повезет, то теплоход зачистят не
раньше чем через двое суток. А это, в свою очередь, означает, что ближайшие
двое суток Мазур и его команда проведут в самом пошлом бездействии. Пока все не
кончится, ни одно судно не выйдет в море, власти опасаются новых нехороших
сюрпризов и жертв. И это в то время, когда янкесы могут и отыскать свою
пропажу...
Слишком давно он занимался своим делом, чтобы поддаваться
кипящим эмоциям. Но все равно, пребывал в тихом, рассудочном бешенстве: работа
сорвана в силу непреодолимых обстоятельств... и от этого ничуть не легче.
Окажись это шторм, цунами, очередной тайфун с красивым женским именем, на душе
было бы спокойнее – человек, в общем, не в силах противостоять неразумной
стихии, когда та разгуляется на всю катушку. Однако потерпеть крах из-за того,
что какие-то «суперреволюционные придурки выбрали именно это место, чтобы в
очередной раз нашуметь, напакостить, нагадить…
