В городе пробки, давай в понедельник, время
прежнее…
Но и в начале недели Анечка не дождалась врача
— тот снова лишь по телефону объявился и перенес сеанс на пятницу. И вот,
увидав вруна во дворе, Аня взбесилась. Она вылетела полуголой из подъезда и
заорала:
— Ага! Ты обманул меня! Обещал и бросил!
Ну, погоди! Я тебя убью! И Лизку тоже! Как ты мог так поступить? Я надеялась,
вся извелась от ожидания, просто горю! А ты… К другой шляешься, да? К другой?
Речь шла о массаже. Извелась Анечка не от
сексуального желания, а от боли в спине. Фраза «К другой шляешься?» не имела
никакого отношения к ревности, Аня упрекала Антона в том, что тот взял себе
новую клиентку, не выполнив обязательств по отношению к ней самой. Но
присутствующие во дворе бабы поняли ситуацию по-своему…
— А еще, — грустно объясняла
Ирина, — Аня пару раз в халате ездила в лифте. Думала Антона дома врасплох
застать, лечь у него на диване и заявить: «Не встану, пока спину не поправишь».
— Вот уж глупость, — скривилась я.
— Хорошо тебе ее осуждать! —
внезапно обозлилась соседка. — Только Антону много долларов за лечение
заплачено было, а хребет дочке просто выкручивало! Но злые языки наших дворовых
сплетниц замололи со страшной силой, пошел слух о любовной связи между
массажистом и Анечкой.
Тамара тронула меня за рукав.
— Вилка, ты только вспомни, какие про нас
глупости рассказывают. Олег — генерал!
Я прикусила нижнюю губу. А ведь верно! Откуда
местные сплетницы взяли такую информацию? Куприн практически никогда не
надевает форму, он ни с кем не общается во дворе…
— Ну, вы еще не все знаете! —
азартно воскликнула Галкина. — Такое несут! Вот Вера Данильченко, местная
совесть, чтоб ей под трамвай завтра попасть и обеих ног лишиться, говорит:
Виола и Тамара лесбиянки.
— Я замужем, — хором ответили мы с
Томуськой.
— О-о-о! А Олег и Семен педики. Вы ловко
устроились, якобы нормальные семьи… — тараторила Ирина, похоже, страшно
довольная тем, что может передать нам гадкие сплетни.
Я пожала плечами.
— Глупее и не придумать. Есть дети:
Никита и Кристина.
— Они из приюта.
Томочка схватилась за голову:
— Чушь! Ну ладно, Крися дочь Сени от первого
брака, в ее случае я хоть понимаю, откуда ветер дует. Но Никитка! Я же ходила с
животом, сидела во дворе, дышала воздухом, меня все соседи беременной видели…
— Так подушку подсунула, —
продолжала Ирина, — чтобы народу глаза замылить. А Никиту усыновили.
Неохота вам, лесбиянкам и педикам, в порочных наклонностях признаваться. У
Вилки муж генерал, он все и придумал. А то с какой же тогда стати вы все вместе
живете?
— Мы просто дружим, — пролепетала
Томочка.
— Ха! Да ни одни друзья бок о бок больше
недели не продержатся, перелаются. А вы столько лет общее хозяйство
ведете, — отрезала Ира.
Я не нашла нужных слов в ответ, у Тамарочки
тоже иссякла вербальная активность. А Ира усмехнулась:
— Я-то не верю местным кумушкам. И в
отличие от них понимаю: дружба существует на свете. Только о вас по двору
плохая слава ползет. Теперь подумайте о нашей ситуации. Данильченко и остальные
просто оболгали Аню. Не верите мне, поболтайте с Машей Левкиной, она с дочкой
дружит, как вы между собой. Всю правду Маня про Анечку знает. Моя девочка
попала в ужасную ситуацию, но она никого не убивала! Знаете, что случилось на
самом деле?
— Говори! — велела я. — В
подробностях, медленно, постарайся не упустить детали.
Ира снова прижала кулаки к груди, продолжила
рассказ…
Сегодня в первой половине дня Ане позвонила
Лиза Макаркина и заявила:
— Антон больше к тебе не придет.
— А деньги? — завопила Галкина.
— Вернем, — сухо пообещала
Макаркина.
— И когда?
— Приходи ровно в час.
— Сами спускайтесь, — уперлась
Аня. — Нашли дуру, стану я за своими бабками носиться.
Макаркина издала смешок.
— Не дури. Антон не должен ничего знать,
поэтому поднимайся. Да не опаздывай. А то ненароком Макаркин вернется и
наподдаст мне. У него, правда, весь день занят, но он может пообедать заехать.
— Ты желаешь вернуть мне деньги тайком от
мужа? — осенило Аню. — Но почему?
— Он считает, что совершенно прав, —
хмыкнула Галкина, — дескать, такая кривая спина, очень трудная,
кропотливая работа… Но я полагаю: конфликт следует прекратить. Отдам тебе
личные сбережения, и забудем проблему, найдешь другого массажиста. Мне не
нравятся сплетни, которые ползут по двору.
— Ладно, — повеселела Аня.
— В общем, к часу подходи, — еще раз
напомнила Лиза.
Аня глянула на часы: было двенадцать. У
девушки с утра болела голова, и она решила почитать. Неожиданно задремала, а
когда открыла глаза и глянула на часы, те показывали начало второго.
С воплем: «Блин!» — вылетела из квартиры и
вскочила в лифт, где стояла я, желавшая выйти. Поругавшись со мной, девушка
доехала до нужного этажа. Очутившись у двери Макаркиных, Аня нашла ее
приоткрытой. Она вошла в квартиру и, пару раз крикнув: «Лиза, Лиза!..» —
заглянула в спальню.
От увиденного зрелища ноги ее приросли к
паркету. Посередине красиво убранной комнаты лежало тело Лизы. То, что жена
Антона мертва, Аня отчего-то сообразила сразу. Дальше у нее в памяти провал —
она ничего не помнит!
Придя в себя, Аня кинулась к выходу, но тут ее
ждало неприятное открытие: дверь оказалась заперта. Сначала Аня повертела
ручку, потрясла ее и так и сяк, затем попыталась сконцентрироваться и
вспомнить, может, сама захлопнула створку, входя к Макаркиным? Но память
отказывалась ей служить. Анечка поискала ключ, его не было ни в замочной
скважине, ни на полу.
Окончательно растерявшись, девушка вытащила из
кармана мобильный, соединилась с мамой и залопотала:
— Ой, иди сюда, пожалуйста.
— Куда? — не врубилась в ситуацию
мирно гладившая белье Ира.
— Да к Макаркиным… — заплакала дочь.
Мать стала одной рукой натягивать пуловер,
второй прижимая к уху сотовый, из которого доносился плач Ани. Через пару минут
до Иры дошло: случилось нечто экстраординарное, дочь попала в невероятную
ситуацию.
