– Моего герцога, – Карваль казался удивленным, и правильно казался. Для капитана Робер Эпинэ – монсеньор. Кто ж виноват, что Ричард Окделл привык так называть другого человека?! Настроение немного испортилось, и Ричард торопливо подъехал к Роберу и Альдо. Они о чем-то спорили.
– …место короля на холме у знамени, к тому же ты не знаешь местности, а люди не знают тебя.
– И никогда не узнают, если я стану прятаться за других. В том числе за тебя!
– Тебе за меня не спрятаться, – засмеялся Робер, – ты же выше! Альдо, пойми, это не то сражение, где нужно махать шпагой и бросаться вперед. Нам главное – продержаться до вечера.
– Я сам поведу отряд!
– Отряд поведет граф Агиррэ, он здесь свой, а Борны ему помогут. Ты должен командовать всей битвой, если, разумеется, собираешься стать королем, а не полковником.
– Убедил, – улыбнулся Альдо, – я остаюсь.
– Мы остаемся, – поправил Робер, – ты, я и Ричард. Не волнуйся, драки на наш век хватит.
– Хватит, – глаза принца блеснули. – Робер, мы на нашей земле, и мы наконец-то взяли свою судьбу в собственные руки! Начинается новая жизнь. Сейчас самое время принести клятву.
– Клятву? – не понял Робер. – О чем ты?
– Ты и так мой маршал, и другого мне не надо. Но ты еще не приносил присяги своему королю.
– Не рано ли? Матильда говорит, снимать шкуру с неубитого медведя – дурная примета.
– Ерунда, – твердо сказал принц. – Я вернулся в свое королевство и вернулся навсегда. Все происходит стремительней, чем я рассчитывал, но удивляться не приходится: на носу излом эпох, а я венчан на царство самой Кэртианой. Когда я добуду реликвии Раканов, я присягну в Гальтаре своим предкам, но сегодня я жду клятвы своего маршала.
Робер без лишних слов обнажил шпагу:
– Клянусь Честью служить Талигойе и своему королю!
– Не сомневаюсь, – улыбнулся принц, расстегивая седельную сумку, – но возрождение величия начинается с памяти. Вот древняя клятва, я нашел ее в поучениях Бланш.
– Альдо, – Робер взял листок, – сейчас здесь будет отряд, который я отправляю в тыл Манрикам. Я не успею все запомнить.
– Запоминать ничего не нужно. Просто прочти и произнеси вслух последние слова, а потом поговорим о сражении.
Иноходец кивнул и опустил глаза. Когда он вновь взглянул на сюзерена, его лицо выражало недоумение.
– Ты уверен, что это та самая клятва?
– Конечно, – принц казался удивленным, – а что такое?
– Она чуть ли не слово в слово повторяет присягу Первого маршала Талига, нам ее читали в Лаик.
– Значит, Франциск украл и ее, но я не стану выбрасывать трон предков потому, что на нем сидел узурпатор. То же и с присягой. Итак, мой маршал, я жду! Колени можешь не преклонять, это эсператистские выдумки, они унижают и меня, и тебя.
Так говорить может лишь истинный король. Ничтожество вроде Фердинанда будет кутаться в горностаевую мантию и протягивать руку для поцелуев, но Фердинанду осталось чуть больше года. Грядет новое время, и оно станет временем Чести.
– Во имя Ушедших и Их именем, – медленно произнес Робер, глядя в низкое небо, – моя кровь и моя жизнь принадлежит Талигойе и Раканам!
Робер по праву стал маршалом, он не просто Повелитель Молний и потомок великих полководцев. Он потерял семью, прошел через ад; он в конце концов поднял восстание, которое сметет с лица земли черно-белую плесень, но Повелитель Скал тоже имеет право на клятву.
Ричард Окделл звонко выкрикнул прямо в серые осенние облака:
– Клянусь, моя кровь и моя жизнь принадлежат Талигойе и Раканам! Во имя Ушедших и Их именем!
3
…Резкая боль в запястье, отдаленный удар грома и покой, блаженный, неслыханный покой. Осознание того, что все правильно, так, как должно быть, ничего не пройдет зря, не будет забыто, не исчезнет. Он там и с теми, с кем должен, он больше не один, теперь все будет хорошо…
– Монсеньор, вы все-таки ранены!
– Ранен?
– Рука…
– В самом деле, Робер! – Сюзерен казался растерянным, Никола – сердитым, а левая манжета и впрямь намокла от крови. Робер быстро засучил рукав: ничего особенного, ранка совсем небольшая, и кровь уже почти не идет.
– Все в порядке, – он зажал руку платком, – старая царапина. Открылась не вовремя. Никола, все готово?
– Да, но я продолжаю настаивать на своем участии.
– Капитан Карваль, – иногда приходится рычать, иначе доброхоты сядут на голову, – вы мне нужны здесь.
Леворукий тебя побери, Никола, мне без тебя не обойтись, когда я буду гнать это стадо в Ургот. Шуэза больше нет, зато есть сюзерен, с которым справиться потрудней, чем с четырьмя ослами. И потом, ты еще не нюхал пороху, ты почти такой же щенок, как Альдо Ракан.
– Робер… Мой маршал…
Дикон, и какой серьезный!
– В чем дело, Ричард?
– Я… Прошу меня отпустить с графом Агиррэ. Я имею опыт кавалерийских стычек.
Опыт? Ах да, в Сагранне он был вместе с Эмилем, но это не повод.
– Герцог Окделл, вы поступаете в распоряжение капитана Борна, – улыбнулся Альдо. – Я уверен, вы не уроните Чести Скал!
– Честь и Верность!
Закатные твари, нечего Ричарду там делать. Нечего! Но спорить сразу с ним и с Альдо, да еще при южанах…
Робер тронул поводья и поравнялся с Рихардом и Удо.
– Мы так и не поздоровались как следует.
– Сам виноват, – рассмеялся Рихард. – Развоевался тут! Нам обещали прогулку в горы, а ты что учудил?
– Не я, – признался Иноходец, – жизнь. Приглядите за Ричардом. И за Агиррэ. По справедливости командовать тебе, но мои земляки, мягко говоря, закусили удила.
– Я заметил, – усмехнулся Удо.
– Для того чтоб бунтовать сейчас и здесь, нужно взбеситься, – Рихард задумчиво тронул усы, Робер помнил этот жест. – Кто их укусил?
– Штанцлер, раздери его кошки!
Удо присвистнул, Рихард промолчал, но глаза его потемнели.
– Долгий разговор, – вздохнул Робер, – а вам пора. Проводник у вас неплохой, но граф Агиррэ – дурак. Впрочем, тут все такие. Кроме барона Гаржиака, но он нужен мне здесь.
– Я понял, – кивнул полковник Борн. – За Окделла не беспокойся, Удо его придержит. Леворукий, как же я рад тебя видеть!
– А я вас, – засмеялся Робер. Он и впрямь был рад появлению Борнов. Но насколько больше бы он был рад, если б Альдо и Дикон остались в Сакаци.
Глава 8
Эпинэ
«Le Neuf des Bâtons & Le Valet des Êpêes & Le Chevalier des Deniers»
[99]
