– В недостроенных поселках частенько селятся
бомжи, – я легко разрулил и это недоразумение. – Зашли в дом
погреться, увидели труп, раздели, сняли часы, унесли портфель или что там у
него было с собой.
– А потом обрядили в лохмотья? Зачем?
– Хороший вопрос, ответа не знаю.
– Возникло предположение, что он работал над
каким-то материалом, переоделся в лохмотья, желая нарыть сведения, и, очевидно,
был раскрыт теми, за кем следил. Его убили и бросили в таком месте, куда редко
заглядывают люди. Если бы не случайность – хозяин поселка таки уладил проблему
с землей и приехал осмотреть недострой, – лежать бы трупу до полного
разложения. Вот я и пытаюсь найти какие-нибудь нити, устроилась в «Час пик»,
кропаю материалы, прикидываюсь журналюгой. Пока без особого успеха, но…
– Может, вы все усложняете? – я не дал ей
закончить фразу. – Детективам свойственно искать преступление там, где его
нет. Вполне вероятно, что криминал отсутствует. Какие-то дела привели Романа в
поселок, он случайно схватился руками за оголенные провода и умер, потом его
ограбили бездомные.
Наташа прищурилась:
– Есть одно обстоятельство.
– Какое?
– К поселку не подведено электричество.
Глава 9
Я поперхнулся и начал кашлять.
– Хочешь воды? – заботливо спросила Ната
и вынула из сумки небольшую бутылку с минералкой.
– Нет электричества? – переспросил я.
– Ну да, – подтвердила девушка. –
Вернее, ток есть, но в дома он не поступает, коробки зданий стоят без всяких
проводов.
– Постой, ты же говорила, что труп нашли возле
стены, из которой торчали оголенные концы.
Наташа кивнула:
– Верно, но знаешь, какая штука? Оказалось,
что кто-то просто воткнул в кирпичи два провода, они никуда не вели.
– Зачем?
– Не знаю!
– Но как можно скончаться от удара током там,
где нет напряжения! – воскликнул я.
– Понятия не имею, – скривилась Наташа.
– Романа убили в другом месте, привезли в
поселок и бросили, – предположил я.
– Нет, тело не перемещали. Он умер в
недостроенном доме от остановки сердца, вызванной электрошоком, на трупе есть
характерные поражения.
– Ничего не понимаю. Это так же загадочно, как
случай в Екатеринбурге.
Капустина вопросительно глянула на меня.
– Ну помнишь, ты читала в Интернете «Желтую
правду», – продолжил я, – статью про некую Суржикову, воровку,
которую, несмотря на показания свидетелей и запись, сделанную камерой слежения,
отпустили после суда. Дали бабе условный срок. Я так и не понял, чью фотографию
демонстрировал адвокат и зачем? Нина-то стояла перед судьей!
Наташа внимательно на меня посмотрела, а потом
спросила:
– Ты так и не догадался?
– Нет, – честно признался я.
– В Екатеринбурге была чепуха, – пожала
плечами девушка, – даже и не загадка вовсе, любой человек запросто
догадается. А вот что с Романом… У тебя есть хоть какие-нибудь предположения?
– Боюсь, что нет, – вновь ответил я,
ощущая себя идиотом, – ничего умного в голову не приходит.
– Вот и мне тоже, – кивнула Ната. –
Единственное возникшее предположение я уже озвучила: убийство связано с его
профессиональной деятельностью. Ваня, никто не знает, кем я являюсь на самом
деле, в редакции меня считают отвязной девицей, способной на идиотские
поступки. Убедительно прошу, не мешай мне. Хозяин мой дико зол на то, что мы
никак не можем найти следы. Выпускные экзамены на носу, Ирина обещала помочь его
сыну Павлу, но лишь в случае обнаружения убийц Романа. Нет результата – нет
хороших отметок. Не путайся под ногами, занимайся своим делом, даже не упоминай
фамилию Бурлеева в редакции.
– Согласен, – кивнул я, – а где
расположен тот самый недостроенный поселок?
– Возле деревни Озерки, – сказала
Наташа. – Она мертвая, никто в ней не живет, санэпидемстанция дома ядом
обработала.
– Чем? – удивился я.
– Отравой, – пояснила Наташа.
– Тараканов морили?
– Нет, вроде лет пять назад там какая-то
эпидемия вспыхнула, жителей спешно переселили, я не знаю подробностей, да и к
чему они?
Я схватил Наташу за руку.
– Послушай, я вчера ехал по проселочной
дороге, очень хорошо помню, как миновал указатель «Озерки – 5 км», увидел
впереди стройку и столкнулся, слава богу, не в прямом смысле слова, со
Светиком. Знаешь, что лежало у нее на заднем сиденье?
– Фаллоимитатор черного цвета, размер
кинг-сайз, модель с непрерывным суточным сроком работы! – хмыкнула Наташа.
– Нет! Отвратительного вида грязные тряпки,
рубище и ботинки, воняющие, словно грузовик с дохлыми кошками! Высокие такие,
почти до колен, со шнуровкой, подобные носят безумные тинейджеры в момент
обострения полового созревания. Как ты думаешь, подходит такая обувь гламурной
девочке?
– Прикольно… – протянула Ната. – И вы
встретились неподалеку от деревеньки Озерки?
– Верно.
– Интересненько! Лады, давай завтра
поболтаем, – предложила Ната, – ясное дело, не в кабинете. У Митяева
повсюду микрофоны и камеры, в редакции уши не только у стен, но и в полу,
потолке… даже, как сегодня выяснилось, из унитаза торчат!
– Прости, конечно, за неуместное
любопытство, – не выдержал я, – но если ты знала о слежке, то зачем…
э… почему… ну… с… кхм… э… э… Федей…
– Ой, прекрати, – засмеялась
Наташа. – Я знала про камеры, поэтому и затащила Федьку в тубзик, думала,
все же в сортире не зырят! Ошиблась! Ерунда! Даже лучше вышло, а то бы мне худо
пришлось. Интересно, какая сука подставить меня решила? Что, та тетка в кафе
похожа на меня?
– Очень! Волосы, губы, походка, фигура… А еще
звонок по телефону!
– Прикольно! Тут мне одна идейка в голову
пришла. Меня раскусили, кто-то знает, что я частный детектив, работаю по делу
Романа Бурлеева, вот и решил избавиться от сыщицы, замутил кашу, переоделся
Капустиной. – Наташа остановилась и стала лихорадочно грызть ногти на
левой руке.
– Но мы поменялись телефонами случайно, –
напомнил я.
