– Без мебели? – задала восхитительно
глупый вопрос домработница.
– Без тебя! – уточнил я.
– А-а-а, – протянула Ленка, – так бы
сразу и сказали. Ну лады, сгоняю на рынок, куплю к весне плащ за ваш счет.
– Возьми нужную сумму, – щедро предложил
я.
– Еще у меня туфель нет, демисезонных.
– Хорошо.
– И сумочки!
– Не слишком ли дорого стоит твой уход из
квартиры?
– Могу остаться, тогда тратиться вообще не
придется, – обиделась Ленка, – сяду тихонько с сериальчиком, а вы че
хотите делайте, мне даже в голову не придет на вашу прости господи смотреть!
Тут я увидел, как из здания редакции
выпорхнула Светик, и моментально согласился на все условия Ленки.
– Плащ, туфли, сумка, платье, сапоги… Только
немедленно покинь территорию.
– Ох, грехи наши тяжкие, – застонала
домработница, – пойду прачку остановлю!
Всю дорогу Светик болтала без умолку, не
забывая говорить мне комплименты и как бы невзначай демонстрируя стройные ноги.
Когда мы наконец вошли в квартиру, девушка совершенно искренне воскликнула:
– Ваня, за фигом тебе на Серегу в «Часе пик»
париться, похоже, ты ни в чем не нуждаешься!
– Квартира мне досталась от родителей, отец
был известным советским писателем, – сказал я полуправду.
– А «Бентли»? На улице нашел?
– Нет, в гараже, – улыбнулся я. –
Как-то утром спускаюсь вниз, ба! Стоит!
Светик засмеялась:
– Где руки помыть можно?
Я довел ее до ванной, пошел на кухню, включил
кофемашину, достал из борсетки губную помаду – диктофон, положил ее на стол и
стал поджидать Светика. Девица появилась замотанная в банное полотенце.
– Ванечка, ты мне не продемонстрировал
спальню, – без всякого смущения заявила она.
– Может, сначала кофе? – предложил я.
– С коньяком! – подхватила Светик. –
Вон там бутылочка! А ну, покажи, что за марка. Вау, ты себе ни в чем не
отказываешь! А почему не женишься? На голубого ты не похож!
Я молча наполнил бокалы и поставил рядом с
ними чашки, из которых поднимался пар. Конечно, я не умею варить такой
замечательный напиток, как Веня, но агрегат, купленный Норой, делает совсем
неплохой капуччино.
Светик отхлебнула кофе.
– Попробуй положить сюда кардамон и чуток
корицы, – внезапно предложила она. – Один мой знакомый суперкофе
варит, как раз с кардамоном и еще чего-то добавляет, могу узнать рецепт.
– Ты уронила губную помаду. – Я решил
свернуть на нужную дорогу.
– Где? – изумилась Светик.
– Вот, – кивнул я на тюбик, – он
лежал у вешалки.
– Это не моя! Кто-то из гостей оставил.
– Исключено! Сюда не заглядывают женщины.
– Правда? – захихикала Светик. –
Прикольно.
– Косметика твоя, – настаивал я.
– Я не пользуюсь дешевкой! – отрезала
девушка.
– Все же посмотри!
– Только ради тебя возьму эту дрянь в руки, –
скривилась кокетка. – Слушай, она не открывается!
– Поверни верхнюю часть, – посоветовал я.
Светик, прикусив нижнюю губу, послушалась.
«Эй, чем занимаешься», – раздался голос
Наташи Капустиной.
– Мама!!! – заорала Светик. – Кто
тут?
«Не заводится, блин!» – прозвучал ее же голос
из тюбика.
– Не узнаешь? – спросил я.
«– Куда собралась?
– По делам.
– Хочешь подвезу?
– Вау, давай!»
– Это что? – почти теряя сознание,
залепетала Светик. – Не понимаю…
– Собственный голос странно слышать со
стороны, – пояснил я, – но неужели ты не узнала Капустину? Она
мертва, давай расскажи, кто убил ее?
Светик опрокинула чашку с кофе, темная
жидкость стекала на пол, но мне было наплевать на это.
– Светлана! Капустина никогда не была
журналисткой, – резко сказал я.
Девушка сгорбилась.
– А кем же она… была?
– Детективным агентом.
– Мамочки!
– Ее наняли расследовать смерть Романа
Бурлеева.
– Боже! – окончательно растеряла наглость
Светик.
– Вся беседа с тобой записана на диктофон,
там, кстати, есть твоя замечательная фраза про живого таракана и дохлого
лебедя, – окончательно добил я ее.
Блондинка посерела, из ее рта вырывались
нечленораздельные звуки. Я спокойно закурил сигарету, забыв спросить у нее
разрешения.
– Я с ней не встречалась, – прозвучала
наконец из уст гостьи относительно внятная фраза.
– Кисонька, – покачал я головой, –
на твою беду, я коллега Наты, вот удостоверение. Знаешь, криминалистика шагнула
далеко вперед. У тебя возьмут образец речи, грубо говоря, засунут запись в
компьютер и легко докажут: на пленке говорит Светлана. Понимаешь, что тебе
светит? Лет десять, за убийство!
– Я никого и пальцем не тронула, –
просипела она.
– Но это сделал по твоей наводке Антонио!
Фраза про живого таракана сильно подействует на судью.
– Ваня, Ваня, Ваня, – судорожно зашептала
лгунья, выпутываясь из полотенца, – делай со мной что хочешь! Давай я
выйду за тебя замуж? А?
Я поднял упавшую на пол махровую тряпку и
набросил ее на плечи девицы.
– Дорогая, я не принадлежу к категории мужчин,
которые теряют голову при виде голой груди. И потом, не в обиду тебе будет
сказано, я видал женщин намного красивее. Но вернемся к основной теме нашей
милой беседы: кто-то под кличкой Антонио вынуждает тебя совершать преступления.
Тебя шантажируют, верно?
Светик отчаянно закивала.
– Может, расскажешь мне все? – предложил
я. – Вместе подумаем, как тебе помочь!
Светик схватила мою чашку с кофе, выпила ее
одним глотком и тихо попросила:
– Принеси халат. Похоже, мне деваться некуда,
из двух зол следует выбрать наименьшее.
– Правильное решение, – кивнул я и пошел
в ванную комнату.
Получив велюровый шлафрок, Светик закуталась в
него и сказала:
