Впрочем, иногда мужья ссылаются на смертельную
болезнь второй половины, сообщают со слезами на глазах: «Бедняжке до смерти от
силы год остался, не надо ее травмировать».
Услышав подобное заявление, многие дамочки
окружают ловеласа заботой. Но дни бегут, а законная супруга вовсе не торопится
на тот свет, более того, через некоторое время выясняется: стоящая одной ногой
в могиле дама беременна от своего мужа!
– Что-то я не врубаюсь, зачем вы меня
расспрашиваете? – наморщила лоб Лика и снова потянулась к пачке с
сигаретами.
– О какой тюрьме вы вели речь на похоронах
Милослава? – резко спросил я. – Что вы знаете?
Лика округлила глаза:
– СИЗО? Их в Москве несколько! А! Сообразила!
Вас Анька прислала. Должна вас разочаровать, я давно уволилась, старые связи
растеряла, помочь не сумею!
– При чем тут каторга?
Лика вздрогнула и растерянно повторила:
– Каторга?
– Да.
– Но в России ее нет! – помотала головой
бывшая сотрудница милиции. – Есть колонии и…
Я погрозил собеседнице пальцем:
– Лика, не лукавьте! Лучше дайте мне телефон
Антонио!
Глава 25
Произнося имя Антонио, я хотел обескуражить
собеседницу, напугать ее, выбить из колеи. По моим расчетам, Лика должна была
занервничать, захотеть выпить, я бы предложил ей ящик водки и купил бы его в
обмен на ее откровенность, алкоголики при виде горячительного делаются покладистыми,
но женщина повела себя нестандартно.
– Антонио! – протянула она. –
Значит, он до меня добрался. Хорошо! А я-то все понять не могла, ну почему он
меня отпустил? Как Славку похоронили – ни разу не тронул. Правда, я никогда с
ним не встречалась!
– С Новицким? – спросил я.
– Нет, с Антонио, – резко ответила
Лика. – Думаешь, я мозги пропила? В том-то и беда, что нет! Вовсю
стараюсь, а не получается! Пока под газом брожу, хорошо мне, чуть отойду –
снова голова светлая. Ну почему я никак в маразм не впаду, а? Отвечай!
– Наверное, у вас несокрушимое
здоровье, – машинально подхватил я нить разговора, – сделайте выводы,
бросайте пить, иначе…
– Что? – презрительно наморщила нос Лика.
– Умрете молодой!
Лика откинулась на спинку стула и захохотала.
Я, ожидавший какой угодно реакции, кроме безудержного веселья, растерялся.
– Дурак, – наконец справилась с приступом
истерического хохота хозяйка, – я как раз в ящик сыграть мечтаю. Надо бы
руки на себя наложить, повеситься или из окна сигануть, только страшно: боли
боюсь и решиться никак не могу. А жить после смерти Славки мне тошно! Ой, как
плохо без него! Не понять тебе. Я ведь не Лизка, та лишь обрадовалась, дом
продала и в Америку смоталась. Сорок дней даже тут не отметила, все связи
включила и умелась. А я однолюбка, раз в неделю Славку во сне вижу и люблю его
все сильней!
– Наверное, вы очень ранимая натура, –
покачал я головой, – если умерший вам так долго снится!
Лика встала, опять напилась сырой воды и
сказала:
– Слушай, давай договоримся.
– О чем?
– Тебя ведь Антонио прислал?
– Вовсе нет, я сам по себе.
– Во дворе тебе сказали, что я клиентов
принимаю, ты и припер? – фыркнула Лика. – За сексуслугами причапал?
Лады, раздевайся! Прямо тут, на кухне могу, беру дешево, купишь бутылку, и мы
разойдемся. Так как? Че тебе охота?
– Пока просто побеседовать, – быстро
ответил я.
Лика удовлетворенно кивнула:
– Значит, Антонио тебя подослал! Занят наш
босс был, обо мне позабыл. Даже с таким волком прокол случается, выпала Ликуша
из его памяти! А потом в голову-то и вонзилось: а че там Славкина дура
поделывает? Может, болтает? Пора ей язык укоротить! И тебя сюда направил! Давно
тут сидишь?
– Достаточно, – кивнул я.
– Значит, бухой меня видел?
– Да, вы находились не совсем в адекватном
состоянии.
Лика шумно вздохнула:
– Хочешь квартиру?
– Я не бомж! – удивился я.
– Хорош выеживаться, – треснула кулаком
по столу алкоголичка, – я в ментовке долго работала, мне брехать
бесполезняк, у меня чутье, и все я про тебя вычислила!
Я молча слушал хозяйку. От лучшего друга Макса
Воронова знаю, что хорошие сотрудники правоохранительных органов обладают
звериным чутьем.
– Доказать не могу, но знаю: он убийца, –
порой говорит Макс, – внутренний голос подсказывает.
Внутренний голос приятеля никогда не
ошибается, интуиция у Макса развита до умения читать чужие мысли. Похоже, и
Лика ранее отличалась таким талантом, она привыкла доверять своим впечатлениям.
Но ежедневные возлияния сделали свое дело, сейчас Солодкина фатально ошибалась,
я не имел никакого отношения к Антонио, сам хочу отыскать его.
– Как Славка погиб, – деловито говорила
тем временем Лика, – я к нему на тот свет захотела. Но на самоубийство не
способна. И чего мне оставалось?
– Допиться до смерти, – кивнул я, –
вот вы какой метод выбрали.
– Во! Сечешь фишку! Но только мне не
катит, – грустно продолжала хозяйка, – с работы меня поперли, да я
только рада. Ну, думаю, раз ханка убить не спешит, можно еще СПИД подцепить,
или туберкулез, сифилис тоже, если его не лечить, в могилу утянет! Вот и стала
мужиков на улице подбирать. Ну не поверишь! Ничего мне не делается! Здоровая
как лошадь! Вот уж невезуха!
Я растерянно заморгал, не зная, как
реагировать на это заявление.
– И голова работает, – постучала себя
пальцем по лбу Лика. – Возвращайся к Антонио и скажи ему: все она помнит,
ее убить надо, только быстро и без боли! Отравите меня! Или пристрелите! Вот
под электричку совать не надо, как Славку! Его на километр разнесло, Лизка еле
опознала! Ну чего, сделаешь? А я тебе квартиру в благодарность оставлю, по
завещанию. Все равно больше некому!
– И что ты знаешь? – я решил во что бы то
ни стало вытряхнуть из Лики хоть какую-нибудь информацию.
– Проверяешь, – прищурилась
пьяница, – успокойся, я знаю все! У Славки от меня тайн не было. Я ему
была женой, а не Лизка, хоть штамп у нее в паспорте стоял.
– Мне ведь не поверят, если я вернусь и
заявлю: Лика обо всем слышала. Лучше какие-то детали указать, – решил
схитрить я.
Неожиданно дама попалась на крючок.
