– Милый мой, – кокетливо пропела Ада
Марковна, – я, конечно, кажусь вам старой, выжившей из ума кошелкой, но на
самом деле я еще способна соображать!
– Мне и в голову не придет заподозрить молодую
даму в маразме, – я начал привычно льстить старухе, – вам до пенсии
еще далеко!
– Мне уже пятьдесят пять, – проворковала
Ада Марковна.
Я бросил беглый взгляд на обвисший подбородок,
мешки под глазами, дряблую шею, морщины вокруг губ, отметил большое количество
пигментных пятен, усеявших желтоватую кожу, и подавил вздох. Пятьдесят пять?!
Как минимум на двадцать лет больше! Но, спасибо Николетте, благодаря ей я
хорошо знаю, как положено вести беседы с перезрелыми кокетками.
– Пятьдесят пять? – всплеснул я
руками. – Как минимум на двадцать лет меньше!
– Комплиментщик, – довольно засмеялась
Ада Марковна, – хотя, понимаю, я выгляжу намного лучше своих ровесниц. Ну
да не о них речь. Знаете, кем я работала? Кстати, я тружусь до сих пор.
Я на секунду призадумался, оглядел бесконечные
шкафы с книгами и высказал предположение:
– Вы профессор?
– Угадали, дружочек, а теперь сделайте еще
одну попытку, чем я занимаюсь?
– Ясно, что не математикой, – улыбнулся
я, – на полках сплошь мировая классика и книги по искусству.
Ада Марковна радостно засмеялась:
– Я удачный пример того, что трудолюбивый
человек может отлично получать деньги в любом возрасте и при любой власти. В
свое время я занималась изучением ритуальных рисунков, написала на эту тему
кандидатскую и докторскую диссертации, потом обвал, революция, ну кому наш НИИ
с его изысканиями по искусству нужен, и моя книга «Орнамент в жизни коренных
жителей Африки» тоже не бестселлер. Одно время я даже кассиром работала. Но я
переквалифицировалась. Знаете, чем сейчас увлеклась? Сейчас покажу!
Ада Марковна быстро встала, взяла стопку
альбомов, водрузила их на стол и раскрыла первый. Я ожидал увидеть фотографии,
но на странице оказался рисунок странного горбатого существа.
– Это Пифо, оберег племени Краток, –
пояснила Ада Марковна, – если сделать его изображение на теле, то вы
приманите здоровье. Но есть нюансик. Коли его правая лапа снабжена пятью
когтями, случится беда, на ней непременно должно быть шесть «пальцев».
– Татуировки, – догадался я, – вы
делаете рисунки для салонов.
– Верно, я создаю уникальный вариант, шедевр, –
не удержалась от похвальбы Ада Марковна, – могу повлиять на судьбу
человека. Имейте в виду, орнамент на теле вещь серьезная и…
– Давайте вернемся к той странной даме в
шляпе, – перебил я старуху, которая вознамерилась прочитать мне
многочасовую лекцию о тату.
– Я сразу поняла, что она бывшая проститутка,
выбившаяся в содержательницы притона, – презрительно изогнула губы
хозяйка, – у дамы на ноге, чуть повыше щиколотки, имелось характерное
тату.
– Какое?
– Ангел с одним крылом.
– Ангел с одним крылом, – повторил я,
моментально вспомнив Наташу Капустину, у которой была точь-в-точь такая
отметина.
– Ну да, – не заметив моего волнения,
продолжала Ада Марковна, – всякие там ангелочки – рисунки для падших
женщин, а любая ущербность символизирует подчинение. В данном случае татуировку
следовало расшифровывать так: работница сферы сексуальных услуг, принесшая
клятву верности сутенеру. Немного, правда, меня смутил цвет рисунка:
розово-голубой, но я предполагаю, что это намек на бисексуальность!
– И как только вы разглядели подробности!
Ада Марковна вздохнула:
– Я профессионал, даже под одеждой татуировку
учую.
– С какой целью приходила женщина?
– Она назвалась подругой Ани, –
усмехнулась старуха, – сказала, что уехала за рубеж жить, а сейчас
вернулась и решила возобновить дружбу. Соврала. Я ее раньше никогда в нашем
подъезде не встречала! И потом, возраст! Девка намного младше Анечки, в дочки
ей годилась. Выслушала я врунью спокойно, ну и рассказала, что все умерли,
квартира по завещанию отошла посторонним.
– Вы не стали ей сообщать подробности о
Светлане?
– Иван Павлович, – нежно проворковала Ада
Марковна, – я сейф. Храню внутри великое множество чужих секретов, не имею
никакого права их выбалтывать. И потом, та баба мне просто не понравилась! От
нее текла отрицательная энергетика. А вы милый, надеюсь, мы подружимся и еще не
раз выпьем вместе чайку!
Я растянул губы в улыбке. Теперь ясно, а то у
меня уже возник вопрос, по какой причине Ада Марковна разоткровенничалась с
посторонним мужчиной. Но сейчас я получил исчерпывающий ответ: да потому, что я
представитель сильного пола. Ада Марковна, похоже, ненавидит женщин и отчаянно
кокетничает с мужчинами.
Только не надо напоминать мне о возрасте
перезрелой дамы. Зюка, Мака, Люка, Кока и другие подружки моей маменьки,
абсолютно не смущаясь, носят мини-юбки, обтягивающие кофты и лихо строят глазки
юношам, годящимся им в правнуки. Я на самом деле понравился Аде Марковне, и она
решила приковать к себе мое внимание.
– Думаю, я сумею описать внешность гетеры в
шляпе, – улыбнулся я, – знаете, я обладаю экстрасенсорными
способностями. Вы сейчас подумали о гостье, а я считал ее образ с ваших мыслей.
– Ой, как интересно, – словно
первоклассница, засюсюкала Ада Марковна, – давайте.
– Тщедушная фигурка без всяких намеков на
грудь и бедра, подобным дамам не следует носить черное, они делаются похожи на
гвозди. Волосы светлые, собранные в хвост, глаза голубые.
Ада Марковна засмеялась.
– Никудышный из вас телепат. Все наоборот!
Высокая брюнетка, с большим ртом, глаза карие, чуть раскосые, кожа смуглая,
волосы длинные, темные, блестящие.
Глава 31
Заверив Аду Марковну в вечной дружбе и
пообещав ей приехать в первый свободный вечер, я сел в «Бентли». Татуировка на
ноге указывает на Капустину, я очень хорошо помню картинку, видел ее несколько
раз. Сначала на планерке в кабинете у Митяева, когда мы случайно оказались
рядом. У Наташи зачесалась щиколотка, журналистка нагнулась и бесцеремонно
задрала край штанины. Второй раз я узрел ангела с одним крылом на пленке.
Наташа подняла юбку, а потом закинула ноги на Федора, татушка на некоторое
мгновение очутилась в зоне внимания камеры, ну а затем, к сожалению, на столе
прозектора.
Значит, можно предположить, что к Аде Марковне
заглянула Капустина, но зачем она приходила к ней? Почему хотела узнать об
Анне, матери Светы?
