— Стефан болен и бездетен, кого в Таяне теперь считают наследником? Марко?
— Не все так просто. Король может прожить еще лет двадцать, он здоров и крепок. Его отец умер в девяносто шесть лет, родив сына, когда ему было за шестьдесят. Сейчас наследник — Стефан, хотя многие, как я понял, его успели заживо похоронить. Если Стефан умрет раньше отца и бездетным, ему должен наследовать средний брат, но он пропал. По закону он жив, пока три свидетеля под присягой не подтвердят, что видели его мертвым.
— Расскажи об этом исчезновении.
— Я знаю очень мало. Известно, что против женитьбы Зенон восстал категорически. Однако, когда невесту ему все-таки показали, сменил гнев на милость. Как мне рассказывал Марко, Зенон даже казался влюбленным и торопил со свадьбой. Если он и притворялся, то делал это весьма искусно, а среднего Марковича можно было обвинять в чем угодно, но не в лицемерии.
— А невеста?
— Герика, как всегда, была ласкова и спокойна. Жених казался куда более нетерпеливым. Надо сказать, что симпатия между Герикой и Стефаном возникла сразу же, а Ланка, не жалующая Марину-Митту, во всеуслышанье говорила, что уж лучше бы королевой стала Рика, а не подлая и пустоголовая арцийка. Я, впрочем, считаю, что курица на троне не лучше шлюхи, но не в этом дело.
— А что говорил Стефан?
— Он с первого дня играл роль старшего брата и благородного рыцаря. Впрочем, они и виделись-то всего ничего, вскоре старый герцог (хотя он всего на два года старше меня, его частенько зовут именно так) увез дочь в Тарску.
До свадьбы оставалось два месяца, когда забросивший своих подружек Зенон засобирался в гости к невесте. Тайны из этого не делали. Весь замок видел, как принц с двумя оруженосцами и двумя дюжинами воинов ускакал на восток. Его ждали через три недели, но он не вернулся. Не вернулся никто. Поиски были напрасными, след терялся у развилки дорог, одна из которых вела в Тарску, другая — в Арцию. О разбойниках в том краю давно не слышали. К тому же справиться с отрядом Зенона могла лишь добрая сотня шпаг. Никаких ураганов и паводков не было, земли в тех краях паханые-перепаханые — ни лесов, ни болот.
Единственным разумным объяснением казалось, что принц предпочел семейной жизни скитания инкогнито по белу свету, а его эскорт подался на поиски приключений вместе с ним. Король был в бешенстве от выходки сына, но о нем самом не волновался. Чтоб загладить мерзкий поступок, он пригласил Герику в Таяну. Она и приехала со все той же телячьей покорностью и нежданно-негаданно стала любимой и единственной подругой взбалмошной Ланки, уговорившей «сестричку» перезимовать в замке.
— А как случившееся восприняли Стефан и его супруга?
— Стефан никак не мог прийти в себя после поступка Зенона и, мне кажется, продолжал поиски, когда все отступились.
— Он что-нибудь нашел?
— Спроси его сам. Вы же теперь друзья.
— Действительно. А Марина-Митта?
— Она Герику ненавидела. То есть ненавидела-то она Ланку, но с принцессой были шутки плохи — могла и хлыстом протянуть, а уж язычок-то у нее и вовсе змеиный. Тарскийку Ланка взяла под свое крыло, думается, из-за ее беззащитности. Дурочка никогда ни на что и никому не жаловалась, вот Митта и принялась ее изводить, когда этого никто не видел. Однажды рядом случился Стефан. Что между супругами произошло, никто не знает, но вечером Митта перебралась в отдельные покои. Марко же пригласил в замок своего троюродного племянника, владетеля Альвского плоскогорья…
— Альвского?
— Говорят, там когда-то жили альвы, — лукаво пояснил Рене, — хотя нас и учат тому, что их никогда не было и быть не могло. Название тем не менее откуда-то взялось. Так вот Гергей Альвский прекрасно понимал, что ему предлагают загладить выходку Зенона, но согласился на это с радостью. Граф и мечтать не смел о столь выгодной партии. Герика ко второму жениху относилась так же, как и к первому, — дружелюбно и спокойно. Гергей, будучи старше невесты лет на пятнадцать, ждал свадьбы с удовольствием, но ему судьба готовила другой обряд. Во время последней осенней охоты беднягу понесла лошадь. Альвианец был наездник, каких поискать, однако в седле не удержался.
Он умер мгновенно, ударившись об оледеневший валун. Кто-то решил сорвать зло на коне, но… за животное вступилась Герика, и Стефан распорядился отвести помилованного иноходца на конюшню.
— Я поговорю завтра со старшим конюхом.
— Изволь. Я должен был сам догадаться. Начало зимы ознаменовалось новым несчастьем. Эти дурочки умудрились провалиться под лед. Ланка наверняка бы выбралась, но Герика тонула. Стефан, наблюдавший за девушками с берега, бросился их спасать, все кончилось благополучно, но после «купания» принц слег. Истинную причину знаешь только ты.
— А что Митта?
— Красотка не собиралась сидеть у изголовья больного мужа. Он, впрочем, также не горел желанием ее видеть. Неудивительно, что ранней весной Митгу обнаружили в постели с одним придворным. Разразился скандал. Жене наследника по всем канонам грозило заточение или, как минимум, монастырь, но Стефан ее отпустил, отписав Императору, что, поскольку врачи и астрологи в один голос утверждают, что до конца своих дней он будет прикован к постели, он просит развода, дабы не губить вместо одной жизни — две.
Узнавший от своего посла (кстати, очень умелого шпиона) истинную причину разрыва, Император, а вернее его многомудрый зятек, не только безропотно принял любвеобильную дуру назад, но даже прислал в Таяну отступное. Теперь Герика просиживает целыми днями у кресла Стефана, и, похоже, несмотря на несчастье, им вместе хорошо. Даже самые отъявленные сплетники не смеют бросить в них камень. Более того, девочка первый раз в жизни проявила характер, отказавшись от найденного отцом нового жениха.
Годой, кстати, теперь тоже живет тут. Вместе с Марко они гадают, слать ли посольство к Архипастырю, испрашивая благословения на брак Герики и Стефана, или же принц не жилец, и не успеет гонец одолеть половину пути, как все будет кончено. К тому же развод официально был признан Церковью только из-за невозможности Стефана исполнять супружеские обязанности…
— Но теперь мы знаем причину болезни, а значит, у Стефана появился шанс…
— Думаю, Архипастырь пойдет навстречу, хотя тесный союз Эланда, Таяны и Тарски может окончательно добить одряхлевшую империю…
— И все-таки что собой сейчас представляют, если так можно сказать, наследники наследника?
— Ланка, как женщина и как будущая королева Эланда, не имеет прав на престол. К тому же девчонка ненавидит все связанное с придворными церемониями. Она мне заявила, что отдуваться в Идаконе за нее придется мне, раз уж мы не воспитали путного короля, а ее дело гонять белых лисиц.
По закону Стефану наследует Марко-младший, которому сейчас семнадцать. Он исключительно милое создание, но говорить о его способностях я не рискнул бы.
— Рене, тебе не кажется, что все крутится вокруг Герики?
