Да, новости с его корабля не доставили радости, но ещё хуже было то, что сообщали офицеры, плавающие в невесомости его кабинета. Нахмурившись, Омигато уставился на голографический дисплей. Полковник Тео Рамачандра из тактической группы штаба указывал на миниатюрные фигурки, суетящиеся на площади главного купола Библа.
– Мы потеряли центр города, – сказал он. – Не имея пространства для манёвра, не определившись, нужно ли стрелять по мирным жителям, получая противоречивые приказы…
– Что толку теперь критиковать наши промахи, – по-японски сказал Омигато. Все присутствующие говорили на этом языке. – Лучше скажите, что нам нужно делать сейчас?
Рамачандра сделал жест, и «картинка» на дисплее изменилась. Теперь на экране было Библское Плато – выбеленные морем скалы и захудалая деревушка Галфпорт. Через джунгли с севера на юг пролегла монорельсовая дорога. На юге лежала военная база Нимрод, а за ней, ещё дальше, лагерь повстанцев Эмден.
– Гвардейские части только что совершили налёт на Эмден, – сказал Рамачандра; и голос его, и лицо совершенно не выражали каких бы то ни было эмоций. – Захвачено небольшое количество оборудования, несколько дезертиров, но ничего особенного. Похоже на то, что главные силы мятежников мобилизованы для поддержки беспорядков в самом Библе.
– Первый Широнский полк получил подкрепление из Нимрода. Батальон «Обаке» перебрасывается воздухом из Винчестера и прибудет к месту событий через два часа.
На объёмной трёхмерной карте замигали голубые прямоугольники, затем они стали смещаться по направлению к Библу. Табло с красными цифрами отсчитывало время.
– Мы полагаем, что спасти Библ невозможно, – добавил подполковник Бартон. Сам он находился вместе со своим полком на планете, а в совещании принимал участие его аналог. – В самом городе наши силы незначительны. Однако мы считаем, что мятежники должны выйти за пределы купола, чтобы попытаться защитить население.
Белые прямоугольники выплыли из разноцветного скопления городских куполов и заняли позиции южнее, между Библом и Нимродом. Карта ясно показывала подавляющий перевес гвардейцев, уже расположившихся возле города. Моделирование продолжалось: после прибытия аэрокосмолёта из Винчестера, на фланге повстанцев высадился мощный десант – почти целый полк уорстрайдеров и пехоты. Сжимаемые с двух сторон правительственными войсками, мятежники оказались в «мешке» – слева скалы и море, сзади – городские купола.
– А если нет? – проскрипел Омигато.
– Тогда, мой господин, мы штурмуем город, – сказал Рамачандра. – Понесём тяжёлые потери, но город будет разрушен, и примерно половина населения погибнет. – Он помолчал, дав всем время обдумать сказанное. – Рассмотрим. Существование мятежников зависит от доброго отношения к ним со стороны гражданского населения и его поддержки. По данным разведки во время столкновений на площади в Библе погибло несколько сотен человек. Мятежники не могут рисковать и ставить под сомнение эту важнейшую для них опору. Наилучшая стратегия – это выйти из города и попытаться воспользоваться свободой манёвра.
Омигато задумчиво кивнул.
– Я понимаю. В любом случае, останутся они в городе или выйдут на равнину, у них есть лишь один шанс – стоять насмерть.
– Именно так, мой господин.
– Что это за так называемая Декларация Разума? – поинтересовался гвардейский генерал. – Похоже, она оказала необыкновенно сильное влияние на минеи. Более сильное, чем ожидалось.
– Всего лишь трюк, рассчитанный на временный эффект, ничего больше, – ответил уверенным тоном Омигато, хотя в глубине души он такой уверенности не ощущал. Вместе со всеми он следил за тем, как развивались события на площади после того, как выступление Прэма было сорвано. То, как толпа поступила с опрокинутым уорстрайдером, произвело на него сильное и неприятное впечатление.
– Пропаганда, – продолжал он. – Припоминаю, что один американский военный назвал это однажды «завоёвывать сердца и умы».
– Если мы потеряли их, я имею в виду местное население… э… сердца и умы, то нас ждут большие неприятности, – указал Бартон. – Тем более, что мы уже утратили поддержку из космоса.
Это было уже намеренное оскорбление, и Омигато почувствовал, как кровь холодеет у него в жилах. Рука метнулась к висящему на поясе лазерному пистолету, но усилием воли он заставил себя успокоиться. Бартон всего лишь гайджин, гегемонийский варвар, не более того. Нельзя ожидать, чтобы такой человек был способен понять. Кроме того, он ведь в сорока тысячах километров отсюда, и любая угроза будет выглядеть смешной, и восприниматься как признак слабости.
После слов Бартона в штаб-квартире наступила Мёртвая тишина, все ожидали реакции дайхьо. А тот удивил их улыбкой.
– В отношении «Токитукадзе», джентльмены, – неспешно проговорил он. – Судно сильно пострадало, так что рассчитывать на его вмешательство в наши операции здесь не приходится. Сейчас сюда идут ещё два дополнительных имперских звездолета – «Гекко» и «Шусуи». С ними прибудут подразделения морских пехотинцев, чтобы уничтожить наших противников и в космосе, и на планете. Что же касается «сердец и умов», то я настаиваю на том, чтобы это было предоставлено имперским войскам. К тому времени, когда мы закончим здесь, каждый житель планеты станет преданным сторонником Гегемонии и Императора.
Он не стал добавлять, полагая, что это и так ясно: «или же будет мёртв».
Глава 31
Каковы принципы боя? Удерживай господствующую позицию, не допускай противника на фланги. Подвижность, стойкость, внезапность. Сражайся, ведь твои братья стоят слева и справа. Таковы константы боя, которые не изменились за шесть тысячелетий.
Кокородо: Дисциплина Воинов,
Йеясу Суцуми, 2529 год.
Луч лазера опалил переборку над головой Дэва, что-то упало, и он пригнулся: впереди люди и стрелять было нельзя. Схватка на борту «Токитукадзе» не имела ничего общего с классическим боем уорстрайдеров на открытой местности, не лишённом определенной элегантности. Здесь же в тесноте и неразберихе столкнулись две группы, не имеющие никакого представления о силах противника и его диспозиции. Впереди взорвалась граната, кто-то вскрикнул.
Пробиваясь по лабиринту коридоров к главному переходу, им не оставалось ничего другого, как расчищать себе дорогу огнём. Система жизнеобеспечения корабля уже ликвидировала брешь, проделанную ракетами, сохранив вполне приемлемый для дыхания уровень кислорода, но и за это короткое время штурмующие успели просочиться на борт эсминца и пробивались теперь к мостику.
Звуки боя становились всё громче, всё страшнее. Кто-то захрипел… Ещё один взрыв… и вдруг полная тишина, ещё более тревожная и нервирующая, чем треск, стук и гром. Дэв пробежал вперёд…
…и оказался перед разбитой дверью, ведущей на мостик. Большое круглое помещение с низким потолком, затянутое дымом. В центре три безоружных морских пехотинца с поднятыми руками. Ещё два лежат на полу. Группа повстанцев с лазерными пистолетами. Из множества линк-кабин занято лишь четыре-пять.
