Ванда спокойно поправила волосы:
– Что ж, не обеднею. Только лучше тебе даже не
думать о таком.
Я усмехнулась, а колдунья без всяких эмоций
закончила:
– Ненадолго свою разлучницу переживешь. Нет
проблем и тебе на смерть наговорить.
– Она пошутила, – зачастила появившаяся
словно из воздуха Рита, – глупо немного, но ты, Ванда, прости ее.
Понимаешь, ситуация нервная. Да и кому приятно? Муж любовницу завел.
– Так разве я сварюсь? – вполне
миролюбиво откликнулась колдунья. – Ясное дело, нервы сдали, просто я
объяснила ей ситуацию: она меня обманет – я приму адекватные меры, только и
всего. Поэтому лучше денежки отдать по-быстрому.
– Конечно, конечно, – закивала
Рита, – ты ведь нас знаешь! Только солидных клиентов привозим! Больше двух
раз в год и не обращаемся.
– А и правильно, – отозвалась
Ванда, – вы хорошо знаете, если человек от вас пришел и не заплатил, плохо
всем будет!
– Она отдаст, – испуганно воскликнула
Рита и сжала мой локоть, – ведь так?
– Да, – поспешила ответить я, –
через неделю, день в день. Прямо сейчас стану доллары по приятелям собирать.
– Можешь отдавать частями, – милостиво
разрешила Ванда, – Маргарите приноси, а та уже мне передаст.
– А вдруг колдовство не подействует?
– Такого не случается, – заверила
Ванда, – через две недели твоя Ира Штамм покойница, а уж дальше сама
раздумывай: стоит ли мужа привораживать. Может, он без меня вернется. Любовница
исчезнет, он к жене метнется, так чаще всего и случается. Ну уж если не
захочет, тогда снова придешь.
Мы спустились с Ритой во двор и сели в
«Нексию».
Девушка повернула ко мне встревоженное лицо:
– С Вандой шутить нельзя!
– В каком смысле?
– Ни в каком! Деньги ей всенепременно отдать
надо. Если ты решила обмануть ее, то лучше выбрось эту мысль из головы.
Во-первых, нас подведешь, но на это тебе, предположим, наплевать. О себе
подумай! Ванда страшный человек, ясно?
Я кивнула, и остаток пути мы проделали в
напряженном молчании.
Возле центра «ТИС» я пересела в свои «Жигули»
и призадумалась. Ну и что я узнала? Да уж, негусто! Галка обращалась к Ванде,
заплатила она пять тысяч, следовательно, «заказала» кого-то. Но кого? Любовницу
Леньки, своего мужа? Ну, такое вполне возможно. Вероятно, Леонид сходил налево,
а женушка узнала об адюльтере. Каким же образом мне уточнить, что задумала
Сорокина? Минуты текли, а в голове никак не появлялись конструктивные мысли. И
тут ожил телефон. Я схватила трубку, глянула на экранчик, увидела, что
определился незнакомый, но очень легко запоминающийся номер – семь троек, и
услышала чуть глуховатый женский голос:
– Евлампия?
– Да, слушаю.
– Ты обещала мне помочь, это были просто
слова?
– Простите, вы кто?
– Альмира.
– Ой, добрый день, – обрадовалась
я, – как вы чувствуете себя?
– Хуже некуда, – рявкнула Альмира, –
одной ногой в могиле, но второй, правда, пока на земле. Ладно, сие неинтересно.
Так поможешь мне или нет?
– Если сумею, то с удовольствием.
– Сумеешь, – заверила Богачевская, –
дело плевое. Можешь сейчас приехать и уделить мне часа три-четыре или немного
больше, если в городе пробки?
– Да, уже мчусь.
– Пропуск заказан, – коротко ответила
Альмира и отсоединилась.
На проходной стоял другой охранник, очень
толстый, кабанообразный дядька, с почти лысой головой.
– Вы пешком хотите пройти? – одышливо
просипел он.
– А что, нельзя? – обозлилась я. –
Надо лошадь напрокат брать?
Секьюрити хмыкнул:
– Экие все нервные стали! У вас пропуск на
машину выписан. Если желаете, можете прямо к корпусу подкатить. Наверное,
больную забираете, да?
Я не стала тратить время на разговор с ним, а
просто вернулась на стоянку и села в «Жигули».
Альмира встретила меня одетой не в спортивный
костюм, а в элегантное, явно очень дорогое, платье изо льна.
– Надеюсь, твоя машина у входа? – резко
поинтересовалась она.
Я кивнула.
– Хорошо, теперь пошли, – велела
Богачевская.
– Куда? – удивилась я, глядя, как
Альмира, слегка пошатываясь, двигается к двери.
– Ты обещала мне помочь? – категорично
воскликнула Богачевская. – А как до дела дошло, на попятную?
– Хотелось бы все-таки узнать, что от меня
потребуется, – тихо сказала я.
– В машине объясню, – коротко уронила
Альмира, – если ты, конечно, не передумала!
Я подчинилась ей, мы преодолели коридор и
добрались до лифта. В холле Альмира, сильно побледнев, прислонилась к стене. Я
слегка испугалась.
– Может, вам лучше вернуться в постель?
– Нет, – неожиданно бодро рявкнула
Альмира, – едем вниз. Дай руку.
Опираясь на меня, она преодолела расстояние до
выхода, увидела «шестерку» и скривилась.
– Да уж, колымага!
Неожиданно я разозлилась. Понятно теперь,
отчего у Альмиры нет подруг и почему ей в трудную минуту пришлось прибегнуть к
помощи постороннего человека. Если бизнесвумен по поводу и без повода
демонстрирует редкостный снобизм, то чего же она ждет в ответ.
– На жуткой раздолбайке ездишь, –
продолжала сердиться Богачевская, усаживаясь на сиденье, – как вообще
можно пользоваться этой консервной банкой? Ни кондиционера, ни удобного кресла…
Хотя это ерунда, намного хуже полнейшее отсутствие подушек безопасности и
многих штук, которые должны помочь в случае аварии. Да еще коробка передач не
автоматическая! Просто убитый драндулет.
– Извини, на «Мерседес» не накопила, –
буркнула я, поворачивая ключ в зажигании, – скажи спасибо, что такие
колеса есть. Так куда едем?
– Тверская улица, салон «Жак Дессанж».
Я удивилась и решила, раз она не говорит мне
«вы», то и мне следует общаться с ней на равных.
– Ты надумала сделать прическу?
Альмира хмыкнула:
– Это только первый этап. Закрой окно, жутко
воняет с улицы, меня сейчас стошнит.
– Но мы задохнемся.
Неожиданно Богачевская рассмеялась:
– Да уж! И так, и этак плохо. Ладно, вперед.
