Он скучал по Кате, тосковал по ней еще больше, если это вообще возможно, чем в прошлый раз, но она была там, где должна быть – со своим полком на борту другого корабля. Она преодолевала путь к Алии на борту «Виндемиатрикса» и не могла перейти на «Орел» вплоть до их прибытия на место назначения. В любом случае, после ужасного кошмара в грузовом отсеке он едва ли посмел бы открыться кому-нибудь. Командование гарантировало ему уединение, которое он сейчас очень ценил.
ИИ продолжал выдавать ему уровень техномегаломании в четыре десятых. Он был убежден, что с ним что-то не так, что-то тянулось из ксенолинка. Он разрывался… с одной стороны ужасаясь силе, которую испытал во время ксенолинка, а с другой стороны, мечтая о чувстве силы, законченности и полноты, которые ощущал во время подключения к корабельному ИИ. Сначала он не мог связать эти два ощущения, кажущиеся совершенно различными, пока, наконец, не стал задаваться вопросом, не может ли удобное окружение корабельного ИИ в какой-то степени заменить ему более обширную и основательную трансформацию сознания и тела, которые он короткое время чувствовал на Геракле.
Не сошел ли он с ума? Мог ли он знать это, если бы сходил с ума?
Ответа на это не было, даже обещания ответа. Все, что у него было, так это растущее желание снова подключиться к ИИ «Орла» и вести корабль в бой.
Только в подключении он чувствовал себя уверенным. Вне подключения он пытался избегать других членов команды «Орла», удаляясь от них в найбуно секай, раз этого нельзя было сделать в реальности. Его статус командора в операции «Далекая Звезда» помогал ему поддерживать определенный уровень личной изоляции, что он с радостью принимал.
Конечно, он остался доступен для тех, с кем необходимо было общаться. Многие из людей на борту «Орла» имели жен, подружек и членов семей, все еще остававшихся на Новой Америке или на других мирах, захваченных Империей, и вынужденная разлука также добавляла свою долю в атмосферу корабельной жизни. Время от времени когда давление поднималось слишком высоко, случались драки или другие нарушения правил и установлений, по которым жил каждый корабль и по которым он умирал. И тогда он вынужден был наказывать провинившихся. Иногда наказание состояло из временного лишения подключения к модулям отдыха Но очень часто получалось, что принуждение членов команды к влачению корабельной жизни без временных исчезновений в ВИР-туальную реальность приводило к обратным результатам. Чаще всего драки между членами команды разрешались ими же самими через ВИР--симуляцию с аналогами двух поспоривших сторон в сражении на уорстрайдерах или флайерах. Терапия, как решил Дэв, могла быть также и тренировкой, средством для поддержания его людей в полной готовности встретить то, что ждало их на Алии.
От всего этого Дэв старался держаться в стороне, не вмешиваясь, насколько это было возможно. Он не мог позволить себе показать даже намек на расположение к кому-либо, чтобы в глазах команды быть честным и объективным. В то же время он понимал, что ставит все больше барьеров между собой и другими офицерами, дойдя до того, что к концу перелета он даже ел в одиночестве в своей каюте и разговаривал с другими только в четких рамках профессиональных обязанностей.
Через пятнадцать недель после отбытия с Мю Геркулеса, «Орел» вынырнул в нормальном пространстве на границе с системой Алия А.
«Созвездие», «Мятежник» и корветы «Неустрашимый» и «Дерзкий» были уже там, прибыв несколькими часами раньше. Пассивное сканирование выявило в системе нейтринную эмиссию пятнадцати кораблей, двенадцать из которых находились на орбите вокруг Алии А-6, а остальные три в перелете на поверхность планеты или с нее. До сих пор не было никаких признаков того, что вновь прибывшие обнаружены.
Солнце Алии А представляло собой крохотный, интенсивно сиявший диск, висевший в млечном сиянии зодиакального света, в то время как его далекий близнец сиял ярче, чем Венера, видимая с Земли. Алианские солнца были молодыми звездами. Менее миллиарда лет прошло с тех пор, как они явились из плотного газа, породившего их, и воцарились в центре огромной массы планетоидов, пыли и метеоритных обломков. Кометы тоже часто встречались в этих молодых звездных системах, некоторые сияли бледными изящными пучками, их хвосты были направлены в сторону от солнца.
Дэв подключился к сенсорам «Орла», анализируя тонкий слой светящейся пыли и обломков, вращавшихся вокруг планеты Алия А.
Скорость, с которой здесь возник разум, ошарашивала. Еще удивительнее была хватка, которой жизнь держалась за свое существование в системе, где падение на планеты метеоров и комет было обычным делом. Дэв помнил метеоры, видимые в золотых вспышках на фоне ночной стороны ШраРиша во время своего предыдущего визита три года назад. Брэнда Ортиз говорила ему во время путешествия, что убийственные удары, подобные тому, что привел столько видов на Земле к вымиранию шестьдесят пять миллионов лет назад, возможно, случались на ШраРише каждые несколько десятков тысяч лет. Каким-то образом жизнь на мирах ДалРиссов научилась переживать космическое бомбометание. Современная теория предполагала, что, вполне возможно, частые падения метеоритов ответственны за разнообразие и жесткость алианских форм жизни. Если радиация молодых, горячих звезд ускорила эволюцию на планете, то обстрел ее астероидами и кометами, похоже, относился к холодной дискриминации естественного отбора.
Пыль также диктовала и стратегию, которую Дэв отрабатывал в симуляциях почти большую часть путешествия с Геракла. Они намеренно появились на границах пыльного облака звезды достаточно далеко от ШраРиша, чтобы всплеск энергии, высвободившейся из К-Т пространства во время их прибытия, прошел незамеченным, также как и постоянный поток нейтрино от раскалившихся энергетических станций. Обломки закрывали их от радаров и гасили их собственное излучение.
Крохотный флот ожидал прибытия остальной части эскадры. В то время как К-Т приводы пятого поколения позволяли кораблям преодолевать космос со скоростью один световой год в день, искусство корабельных джекеров и непредсказуемые эффекты течений Божественного Океана или просто невезение могли повлиять на ожидаемое время прибытия… И гораздо хуже, если поломка привода оставляла корабль беспомощно дрейфовать в глубинах межзвездного пространства.
Однако они не могли позволить себе ждать слишком долго, даже укрывшись за пределами пыльного облака Алия А. Нейтрино, высвобождаемые энергостанциями, невозможно замаскировать межпланетной пылью. То, что корабли Конфедерации смогли обнаружить нейтринную эмиссию имперских кораблей, говорило о том, что империалы в свою очередь тоже могли обнаружить их. Каждый час увеличивал вероятность того, что сенсорное оборудование на борту одного из имперских кораблей засечет корабли Конфедерации… или, что какая-нибудь ошибка или элементарное невезение тем или иным способом выдаст их присутствие.
Дэв хотел бы иметь возможность применить обычную тактику, чтобы подобраться поближе к неприятелю и атаковать, но он знал, что рассчитывать на это нельзя. Слишком велика была вероятность того, что здесь уже знали о подобных обманах на Асене и Новой Америке. Кроме того, необходимо проводить опознавание классов кораблей врага и сканировать их вооружение, а ни одна имперская эскадра не стала бы этого делать.
