А Ктрасс грохнулся на пол.
Обалдеть можно, но этот детский прием, которым Марана хвасталась на корабле Кассида Кассионийца, сработал.
Но еще рано радоваться.
Не теряя времени, я подхватил с пола свой станнер, и теперь в каждой руке у меня было по пистолету. Правда, игольник был бесполезен – даже если Ктрасс врал про блок мысленного управления, то дактилоскопический опознаватель, такой же, как в моем станнере, наверняка имелся… Что тут же и подтвердилось – на цифровой панели игломета замигал красный огонек, свидетельствующий об отказе в доступе.
Хорошо хоть с техниками, против ожидания, никаких проблем не возникло. Они наблюдали за мной с молчаливым интересом и, как мне показалось, даже с некоторой долей одобрения. Хихикать, по крайней мере, перестали. Видимо, эти парни из тех, кто уважает только грубую силу.
Ктрасс, нарочито неспешно, поднялся на ноги. Так же не спеша отряхнулся.
– Только не дергайся, Ктрасс, – попросил я. – Выстрел из станнера тоже может быть очень неприятной штукой, если попасть точно в лоб. А отметка мощности сейчас на стольнике, смертельный уровень.
– Ты посмотри, какой живчик! – Ктрасс неприятно расхохотался, выпрямившись. – А ты когда-нибудь убивал, парень?
Я промолчал, лихорадочно соображая, что делать дальше, как выбираться из этой дерьмовой ситуации. Ктрасс вообще хоть чего-нибудь боится?
– Я спрашиваю, ты когда-нибудь убивал, мозгляк? Вот так, глядя в глаза противнику? Сидеть в симуляторе и постреливать по виртуальным мишеням – это одно. А видеть, как луч станнера, пуля или рой игл – без разницы – впивается в живое тело, и человек после этого отдает богу душу… Лучше отдай игольник обратно, сам и без принуждения, не позорь боевое оружие, отправившее в ад немало моих врагов.
– Ты оказался прав, Ктрасс, – вдруг заговорил Мендел, и причина его отсутствующего взгляда запоздало прояснилась – он общался по лоцману с диспетчерской грузоперевозок космопорта, – конечной точкой грузовоза значится космопорт. Я уже вызвал Змеелова.
– А вот это необязательно. Я и без брата разберусь с такой мелкой проблемой.
– Не такая уж и мелкая, – возразил Мендел, уставившись на меня весьма недобрым взглядом. – Я тебя узнал, парень. Именно тебя я видел в «Темном Логове».
– Меня там многие видели. – Я нервно пожал плечами, не понимая, к чему он клонит. – Ктрасс, например, тоже. И что с того?
– Я его видел в симуляторе «подражателей», Ктрасс, – раздельно произнес Мендел. – Именно из-за него ты и проиграл свое месячное жалованье.
Я невольно попятился. Не знаю, каким краем я виноват еще и в этом, но ситуация мне совсем не нравится… Ставки, внезапно сообразил я. Таксист говорил, что вчера были большие ставки, и Ктрасс наверняка в этом участвовал. Какого хрена он поставил на меня? Что в моем поведении могло так обмануть его, опытного мехвоина? Черт… Нет, я отсюда сматываюсь. Подавитесь своим роботом…
– Отдай пушку, мозгляк! – рявкнул Ктрасс, его терпение истощилось. – Ты не можешь ею воспользоваться!
– Зато можешь ты. – Я продолжал пятиться в сторону ворот, не спуская излучающего наконечника станнера с переносицы Ктрасса. Нашел дурака. – Так что стой где стоишь.
– Кого там еще принесло, – недовольно проворчал Мендел, заметив кого-то за моей спиной.
Я сперва подумал, что это уловка. Но потом услышал шаги и вынужден был кинуть быстрый взгляд назад, чтобы оценить новую опасность, если таковая имелась.
От ворот по центральному коридору к нам шло четверо полицейских в желто-коричневой униформе, на ходу расстегивая лицевые маски. А за ними, возвышаясь над низкорослыми аборигенами почти на метр, размеренно шествовала Зайда. Полицейские рядом с ней смотрелись как дети. Никогда не привыкну к этому контрасту бикаэлок с нормальными людьми. И будь я проклят, если не был рад ее появлению больше всего на свете. От радости даже рука со станнером задрожала, а внутри словно ослабла невидимая, предельно натянутая струна. Как я мог забыть, что она обещала меня подстраховать?
– Кажется, эти люди мешают забрать собственность моего клиента? – ровным тоном осведомилась бикаэлка, остановившись рядом со мной и вперив свои золотисто-зеленые глазищи в людей Змеелова. – Или мне все-таки показалось?
– Ничего подобного, – буркнул Мендел. – Просто маленькие разногласия.
Впечатляющая комплекция бикаэлки кого хочешь заставит почувствовать себя неуютно. А зловещая слава свирепых и хладнокровных воительниц с феноменальной реакцией, буквально преследующая бикаэлок, заставит задуматься даже головорезов с сорванной «крышей», прежде чем решиться на ссору.
Ктрасс сплюнул на пол, но качать права на своего бывшего робота уже не рискнул. Ограничился малым:
– Теперь я могу получить свой игольник обратно?
Зайда молча забрала у меня игольник и кинула пистолет владельцу, черт бы его побрал.
– Мы еще встретимся, мозгляк, и ты крупно пожалеешь о том дне, когда появился на свет, – пообещал Ктрасс, одарив меня весьма красноречивым взглядом. – Я найду тебя. Понял?!
После чего развернулся и, гремя каблуками по железному полу, убрался восвояси, оставив нас с Менделом и техниками.
Все. Пронесло.
Однако, фразочка. «Мы еще встретимся, ты крупно пожалеешь…» Точно – сенс-боевиков насмотрелся. И чего он с этим «мозгляком» прицепился? Любимое словечко, что ли? Найдет он меня, видишь ли. Это вряд ли. Но все равно звучит как-то неутешительно. Грубый тип. Совсем не умеет вести себя в общественных местах, скотина. Никаких манер… да пошел он! Слишком много чести даже думать о нем.
– Так мы можем начать погрузку? – так же бесстрастно уточнила бикаэлка.
– Грузите, – вздохнул Мендел. А что еще он мог поделать?
Глава 8
Прощай, Сокта
Через пять минут грузовоз был загнан в механгар. С помощью кран-балки, перемещавшейся под потолком на специальных рельсах, «Костолом» был вынут из монтажного бокса и уложен на платформу. Предоставив техникам и полиции заниматься своим делом – техникам крепить робота к платформе, а полиции – присматривать за ними, чтобы чего не учудили, мы отошли в сторонку и перешли к общению по лоцману, чтобы скрыть разговор от чужих ушей:
«Поздравляю, малыш, ты стал мужчиной», – сообщила мне Зайда.
«Это почему же? Потому что мне еще раз набили морду? Невелика заслуга».
«Потому что ты завел себе настоящего врага, – вполне серьезно пояснила она. – В жизни любого человека должен быть хоть один настоящий враг. Помни о нем и старайся не расслабляться, когда остаешься один».
Я невольно потрогал губы. Кровь уже не сочилась, а ныло несильно. Похоже, ничего серьезного. Легко отделался.
«Так рад, что ты мне это сказала. А то я уже начал было волноваться, что так и не заведу себе на Сокте подходящего врага».
