Пилоты двух оставшихся в строю ИБээРов — «Вурдалака» и «Кровавого Гончего» — сейчас находились на боевом дежурстве, в бетонных укрытиях где-то там, за сопкой. Два гравилета барражировали вокруг базы — по сравнению с боевыми роботами они казались лишь крупными причудливыми насекомыми. ИБээРы, «мэры», штурмовики — на этом, конечно, защита базы не заканчивалась. На склонах окружающих гор были оборудованы четыре дота с «Кротосами» — автоматическими ракетно-пушечными комплексами, способными при необходимости обрушить шквальный огонь с четырех направлений на противника, находящегося как на земле, так и в воздухе…
Так, кажется, я увлекся, лучше вернуться к настоящему. Ближе всех от челнока оказался контейнер с ПАРКом — полевым автоматическим ремонтным комплексом. Существенный довесок к шести боевым роботам. Этот семидесятитонный «малыш», если его реанимировать в первую очередь, по большей части сможет заменить погибших техников. Именно поэтому сейчас возле него и наблюдалась деловитая суета. Десятка три киберов-ремонтников, напоминающих видом крупных глянцево-серых пауков размером с футбольный мяч, вскрывали рабочими лазерами покореженный транспортный контейнер, который из-за чудовищной деформации от удара о землю приходилось резать на части. А грузовые роботы покрупнее — старые знакомые «жуки», трехтонные роботизированные кары на мощных антигравах, подхватывали механическими манипуляторами урезанные части и отволакивали в сторону. Другого способа освободить ПАРК не было. Оставалось надеяться, что он уцелел, ремонтный комплекс все-таки по прочности уступал боевым роботам.
Работу механизмов контролировали пилоты еще двух гравилетов — «Пятерки» и «Шестерки», больше оказалось некому. Гравилеты — самая маневренная техника на базе, так что в случае атаки чужаков ее можно мгновенно отвести к защитному периметру. Не отвлекать же для технических работ от боевого дежурства штатные ИБээРы. Или рассредоточенных на укрепленных позициях пехотинцев в штурмовой броне. Те двое, которые подбирали нас на транспортном глайдере, уже вернулись на свои посты.
А теперь вернемся к нашему сержанту. Причина его недоверчивого изумления сразу стала понятна, как только я глянул в том же направлении, что и он. Из-за склона холма по соседству с местом падения ПАРКа выполз еще один гравилет. Летел аппарат странно, очень низко, почти цепляя днищем камни, и как-то скособоченно, а его нос так и норовил ткнуться в землю, с заметным трудом сохраняя горизонтальное положение. Пилоты обоих гравилетов, занятые суетой вокруг ПАРКа, его откровенно проморгали.
— Это ваш разведчик, Суреш? — Я уже проверил по лоцману сержанта, все так же незаконно хозяйничая в ВИУС, — связи у появившегося аппарата с базой не было. Похоже, гравилет здорово поврежден, а его пилот…
— «Двойка»… — вырвалось у сержанта Мидянина. — Мы думали, он не выжил!
ГЛАВА 18
Лимсей
Бронированные двери, утопленные в вертикально срезанном участке склона Сигнальной сопки, с пронзительным скрипом разошлись в стороны, пропуская внутрь вернувшихся с обхода боевых постов прима-полковника Алеху Чертого и прима-майора Лимсея Журку.
Лимсей досадливо поморщился — клятые двери словно отреагировали на пропажу техников: еще утром они работали едва слышно, а теперь от их скрипа хотелось заткнуть уши. Прямо траурные вопли по усопшим. Не отставая от сухопарой, невысокой фигуры командира, бодро вышагивавшей впереди по слабо освещенному коридору, прима-майор скинул в сеть распоряжение прислать кибер-ремонтников для устранения неполадок. Команды техников больше нет, но киберы пока имелись, а управляющий ИскИн базы способен справиться с такой малостью, как неисправная дверь, и без них…
Ответ ИскИна заставил его недовольно поджать губы — все киберы в данный момент занимались распаковкой деформированных контейнеров с боевыми роботами. Лимсей Журка спохватился — нашел время думать об исправности каких-то дверей. Все равно базе существовать осталось недолго. Скорее всего. Можно сказать, нападение иноров пришлось даже кстати. Если все грамотно разыграть, то это событие довольно удачно увязывалось с личными планами самого Лимсея, разве что заставляло привести их в действие раньше намеченного срока, ведь исследования доктора Кероша-6 еще не завершены… Ничего, и того, что уже имеется, вполне хватит для дальнейшего безбедного существования. Безбедного существования лично для него, Лимсея.
Они вошли в помещение операционного центра, которое по совместительству служило прима-полковнику как рабочим кабинетом, так и жильем. Командир базы «Зеро» не желал обитать как остальные офицеры — в казармах, расположенных снаружи сопки. Он обожал комфорт, который понимал исключительно по-своему. Роскошные интерьеры его мало интересовали, поэтому кабинет Алехи Чертого был обставлен предельно скромно — просторный стол, оснащенный всей необходимой для работы компьютерной начинкой, да два удобных кресла возле него, вот и вся обстановка. Откидная кровать в рабочее время убиралась в стену, санузел и шкаф для одежды тоже были замаскированы стенными панелями, так что помещение выглядело пустовато, но прима-полковника это нисколько не тяготило. Превыше всего он ценил удовольствия тела. Поэтому во встроенном в стол мини-баре не переводились запасы ланара — красного кофе с Бергана, одна порция которого стоила недельного жалованья для иного солдата, и не менее дорогих сюитос — сигар все с той же благословенной планеты. Весь джентльменский набор всегда располагался на столе: сундучок на сотню сигар — хьюмидор, настольная сигарная гильотина в форме обнаженной женской фигурки с весьма пикантно расположенным отверстием для обрезки, коробка специальных спичек для раскуривания и продолговатая пепельница-подставка в форме сфинкса. Все предметы из одного гарнитура, инкрустированы черным перламутром и стоят целое состояние.
В свои сто тридцать три универсальных Алеха Чертый выглядел бодрым, сухощавым стариканом, вполне довольным жизнью. Подчиненные его любили — несмотря на некоторую эксцентричность в поведении и поступках, со стариканом вполне можно было ладить. Роль «злого начальника» приходилось отрабатывать прима-майору, к чему он относился философски. На то он и глава службы безопасности базы, должность такая. Как ни старайся, а все равно люди будут относиться к тебе предвзято. Вот и нечего стараться, к ногтю всех, в ежовые рукавицы, завинтить гайки до упора. Пусть боятся, раз не желают уважать.
К месту говоря, шеф Лимсея Журки относился к своим обязанностям весьма… как бы это выразиться помягче… демократично. Всякая работа состоит из массы организационных мелочей, несущественных на первый взгляд, но весьма важных для функционирования любой системы в целом. Мелочей, отнимающих львиную долю рабочего времени руководителя. Но прима-полковника рабочая рутина не привлекала. Он любил прогуливаться по территории базы, заводил приятельские разговоры с солдатами и офицерами, о которых тут же «забывал», изображая старческий склероз, благодаря чему мог повторять свои вопросы снова и снова, заставляя подчиненных воспринимать его как чудаковатого, но вполне безобидного старпера. Все остальное время он дул свой кофе и курил сигары. Больше его ничего не интересовало. Он вел себя так, словно вместо службы попал на курорт и проводил вечный заслуженный отпуск. Так что Лимсей вынужден был вертеться, как белка в колесе, выполняя служебные обязанности за двоих. Но Лимсей и не думал жаловаться. Спихнув на него свои обязанности, командир тем самым увеличил границы его власти, а прима-майору нравилось ощущение, что всем на этой клятой базе управляет именно он.
