– Ну, теперь мы можем отразить вылазку, Андзин
Миура, – сказал Хидетада.
– Готовьте армию к этому, мой господин.
И в самом деле, все полки Токугавы
подтянулись, занимая боевые порядки по обе стороны батареи.
– Мы готовы, Андзин Миура. Однако я
сомневаюсь, что несколько пушечных залпов заставят их рискнуть ещё раз.
– Будем надеяться, мой господин сегун. А
теперь, ребята, – сказал он канонирам, – вы должны продвинуть пушки вперёд и
поставить их передними колёсами на насыпь. Только передними колёсами, учтите.
Задние должны остаться на земле, их нужно закрепить попрочнее.
Канониры обменялись взглядами; но людей было
достаточно для этой работы, хотя и неимоверно тяжёлой. Хидетада потеребил
кончик носа.
– Я, кажется, начинаю понимать твой замысел,
Андзин Миура. Вот уж, действительно, ты просто гений.
– Всего-навсего знания, мой господин. С
незапамятных времён разрушение неприступных стен представляло проблему для
осаждающих. Но в Европе ещё до изобретения пороха поняли, что для защитников
крепости не менее ужасно, когда ядра попадают в гущу их рядов сверху, потому
что в этом случае невозможно предугадать, куда они упадут. У нас даже есть
особые пушки с короткими стволами, но способные выдерживать большой заряд
пороха. Они созданы специально для этой цели.
– В таком случае наши оружейники под твоим руководством,
Андзин Миура, должны заняться изготовлением для нас таких орудий. – Конечно,
если вы собираетесь осаждать много крепостей, мой господин сегун. Но сейчас
достаточно будет и этих кулеврин – если, конечно, нам удастся получить
подходящий угол возвышения.
Он подошёл к орудиям, прикинул дистанцию и
направление и приказал заряжать. Он собственноручно поднёс фитиль к запалу
первой пушки, бросив ещё раз взгляд в сторону крепости. Казалось, стихли вдруг
все звуки, будто обе армии затаили дыхание. Он ткнул фитилём в отверстие.
Кулеврина рявкнула и, откатившись назад, опрокинулась набок. Уилл еле успел
отскочить… Ядро по высокой дуге пронеслось по утреннему небу и исчезло среди
гарнизонных строений, по случайности снеся заодно один из развевавшихся флагов.
Армия Токугавы издала торжествующий рёв, загудели сигнальные рожки, а из
крепости послышался сначала вопль ужаса, тотчас сменившийся воинственными
криками вызова.
– Конечно, – задыхаясь, вымолвил Уилл, –
сооруди мы осадные орудия специально для этой кампании, не было бы риска, что
эти наши пушки выйдут из строя. А теперь поторопитесь, парни, поставьте-ка её
на колёса.
Он шагнул ко второму орудию. Это тоже
откатилось назад, но устояло. И снова ядро обрушилось на защитников крепости.
– Предупреди командиров отрядов, чтобы они
были наготове, – велел Хидетада своему брату. – Если они решатся на вылазку, то
это случится скоро.
Есинобу кивнул и ускакал к группе
военачальников, собравшихся в стороне.
Но защитники никак не отреагировали даже после
того, как все четыре орудия выстрелили и были перезаряжены.
– И что теперь, Андзин Миура? –
поинтересовался Хидетата.
– Как что? Мы продолжим обстрел, мой господин
сегун. Я немного уменьшу заряд, чтобы ядра падали ближе и поражали вражеские
войска – они, как я полагаю, столпились сейчас за воротами.
– Твой план замечателен, Андзин Миура.
Конечно, если бы ядро взрывалось, падая на землю, то мы скоро вынудили бы
Тоетоми перейти к активным действиям. Но, боюсь, эти падающие ядра – хотя они и
довольно неприятная штука, – вскоре перестанут нагонять страх. Мы должны
использовать их получше,
– Охотно, мой господин сегун, знай я более
эффективный способ. – Ты чересчур скромен, Андзин Миура. Я предлагаю, чтобы ты
увеличил заряды; тогда ядра минуют внутренние укрепления и достигнут самого
замка. Будь уверен, именно оттуда Асаи Едогими наблюдает за полем боя. – Он
взглянул на Уилла. – Не нужно притворяться, Андзин Миура. Я знаю о твоей жизни
не меньше тебя самого. Принцессе пока удавалось держаться на расстоянии от
превратностей войны. Но если мы обрушим ядра на эти башни…
– Мой господин, стрелять по женщинам…
– По женщинам? По величайшей шлюхе и её менее
значительным шлюхам? Во всяком случае, Андзин Миура, мы не собираемся стрелять
по ним в том смысле, как если бы они стояли перед жерлами наших пушек. Мы только
припугнём их немного.
– Но увеличить заряды, мой господин, – это
риск и для самих орудий.
– В лагере есть ещё дюжина. Я приказываю тебе
направить огонь на башню, Андзин Миура.
Уилл заколебался. Но сегун был номинальным
главнокомандующим армией.
– Слушаюсь, мой господин сегун. – Он подошёл к
первому орудию, прикинул взглядом направление. – Нам нужно будет повернуть
пушки немного левее.
– Ну, так поворачивай поскорей, – бросил
Хидетада.
Уилл отдал распоряжения, и стволы пушек
медленно повернулись, нацелившись на огромную квадратную башню Осакского замка,
дворца квамбаку.
– Вы, конечно, понимаете, господин сегун, что
большая часть ядер теперь будет бесцельно падать в ров по ту и другую стороны.
– Достаточно будет, если в цель попадёт хотя
бы одно, Андзин Миура. Открывай огонь.
Уилл взмахнул рукой, первое ядро по отлогой
дуге пронеслось по небу. Дым развеялся, и они увидели, как оно, взметнув фонтан
воды, шлёпнулось в ров рядом с башней. Гарнизон издал презрительный вопль, а
сигнальные рожки Токугавы на этот раз промолчали.
– Ещё раз, – приказал Хидетада.
Громыхнуло второе орудие. Ядро ударилось о
каменную наружную стену замка и отскочило вниз, во двор. Но там никого не было,
и снова раздались насмешливые возгласы. – И ещё раз, – сказал Хидетада.
Третье ядро, казалось, повисло в воздухе –
траектория вышла круче, чем у остальных. Потом оно ринулось вниз и обрушилось
на крышу дворца. Деревянные обломки брызнули в стороны, ядро исчезло внутри башни.
Насмешки сменились воплем смятения.
Хидетада улыбнулся.
– Сегодня ты сослужил нам великую службу,
Андзин Миура. Тебя ждёт награда. Продолжай обстреливать башню. Я извещу отца.
