– О, с этим всё в порядке, господин Косукэ.
Похоже, что ваши люди в Бунго посчитали их ничего не значащей безделицей, не
существенней нашего такелажа. Но я не буду роптать по этому поводу, сэр, если
ваш хозяин даст нам хоть какую-нибудь одежду. У нас не осталось ничего, кроме
надетого на нас.
– Мой повелитель понимает ваше положение,
господин Квакернек, и очень сожалеет. Пока не в его власти заставить население
Бунго вернуть ваши вещи, но он распорядился выплатить вам и вашим людям
пятьдесят тысяч золотых, чтобы вы могли купить себе всё необходимое.
– Пятьдесят тысяч золотых? – воскликнул
Квакернек. – Боже милостивый, ваш хозяин, наверное, принц?
– Да, принц, – подтвердил Уилл. – Вы ни слова
не сказали мне об этом, господин Косукэ.
– Я не думал, что тебя так интересуют деньги,
Уилл Адамс, ведь ты обладаешь гораздо большим – расположением самого принца. По
сравнению с этим деньги не имеют никакой цены. Сумма будет выплачена по
прибытии корабля в гавань Эдо.
– Я понял, куда вы клоните. Вы не хотите
рисковать, господин Косукэ.
– Вся жизнь – один большой риск, Уилл Адамс, –
сказал Сукэ. – Умный человек по мере возможностей повышает свои шансы на
победу. Я не думал, что ты соблазнишься случаем сбежать от принца Иеясу, просто
мне хотелось, чтобы твои спутники отправились в дорогу с лёгким сердцем.
– Обещаю вам, что так оно и будет, – заверил
Квакернек. – Но где это место – Эдо?
– Там резиденция клана Токугава, – сказал
Уилл. – Это вдоль побережья, недалеко отсюда. Мы должны как можно скорее
доставить туда корабль. Ну, Якоб, пойдём, нам нужно обсудить план этого
перехода. Извините нас, господин Косукэ. – Он схватил друга за рукав и поспешил
вниз по трапу в кают-компанию. – А теперь расскажи – с вами всё в порядке?
– Все отлично, Уилл. С того момента, как твой
приятель Косукэ остановил нашу казнь, люди в Бунго обращались с нами как с
лордами. – Он хлопнул Уилла по плечу. – А как ты? Ты выглядишь вельможей.
– Я тебе все расскажу, Якоб. Прибыв в Осаку, я
обнаружил здесь мир, о существовании которого не подозревал… Я даже не думал,
что такое возможно на земле. Этот человек, принц Иеясу, он действительно принц.
Не заблуждайся на этот счёт. Его род по прямой насчитывает тысячу лет, вплоть
до императрицы Дзинго и даже дальше. А она, говорят, была потомком богов.
– И ты веришь в эти сказки?
– Нет. Во всяком случае, пока. Но я могу
сказать тебе, что в одной только его комнате больше драгоценностей, чем во всём
Уайтхолле. А ведь он всего лишь вельможа, глава могущественного клана. Он
только один из пяти регентов, правящих страной от имени квамбаку, который сам
является регентом сегуна. Тот, в свою очередь, действует от имени
императора-микадо. Он живёт в Киото. Можешь себе представить, Якоб, какое
богатство должно быть в Киото, какое великолепие, если его столько в такой дали
от трона!
– Тебя околдовали, – вздохнул Квакернек. –
Тебя охмурил языческий полководец.
– Языческий? Кто может сказать, где язычество,
а где христианство, Якоб? Христиане в Японии готовы были распять нас. Язычники
предлагают нам кров. Эти люди руководствуются простой философией, которая
основывается на достоинствах человека как такового, а не на сложных
метафизических аргументах. Дай мужчине меч и научи владеть им, и он сможет
завоевать весь мир. Дай женщине красоту и научи пользоваться ею, и она сможет
победить мужчину и таким образом овладеть миром.
– Околдовали, – сказал Квакернек. – Ну хорошо,
твои мозги, похоже, свернули набекрень. Я сомневаюсь, что тебе пригодится вот
это.
– Что?
Квакернек вытащил из стола предмет, похожий на
маленькую книгу. При ближайшем рассмотрении это оказалось всего лишь двумя
дощечками полированного дерева, соединёнными шнурками. Шнурки были продеты в
отверстия по краям дощечек, чтобы скреплять их в единое целое.
– Открой, – предложил Квакернек.
Уилл развязал тесёмки и раскрыл дощечки. Между
ними лежал цветок, теперь уже высохший, но всё ещё сохранивший свою красоту и
цвет, хотя аромат давно выветрился.
– Мисс Магоме просила меня передать тебе это,
Уилл. Она подстерегла меня наедине и сказала, что, к сожалению, несмогла
присутствовать при твоём отъезде и что надеется на благополучие твоих дел. Она
хотела передать тебе что-нибудь на память о том месте, где ты ступил на землю
Японии.
Уилл вглядывался в цветок, похожий своей
нежной прелестью на ребёнка. Здесь не было воли и силы, не было бросающейся в
глаза красоты. Просто девушка, которая хотела только одного – порадовать и
доставить удовольствие.
Магоме Сикибу.
В огромном здании гулко отдавались голоса
мастеров, перестук молотков; жара и шум волнами вздымались к крыше, выжимали
пот, струйками сбегавший по спине и рукам, хотя все работающие на складе,
включая Уилла, разделись до набедренных повязок. Но Уилл потел больше
остальных, ведь на дворе стояла пора Белой Росы. Это описание погоды было более
образно, чем английское название месяца. Приблизительно это время
соответствовало началу сентября и называлось так потому, что ночи уже
становились холодными. Чего нельзя было сказать о днях.
Уилл откинул волосы со взмокшего лба и
осмотрел своих людей. Они работали как одержимые, хотя и болтали между собой не
переставая. Они так старались, потому что пушки оставались для них чудом. Когда
их выгрузили с корабля, всё население Эдо высыпало на берег и не отрывало от
них глаз. Огромное количество людей.
Он вспомнил разочарование при первом взгляде
на город, выглядевший всего лишь скопищем глиняных хибарок, через которое
пробиралась медленная мутная река, впадающая в гигантский залив, начинавшийся
милях в тридцати к юго-востоку. За мазанками виднелись улицы и дома, но их было
значительно меньше, чем в кипящей жизнью Осаке. И замку, расположенному в
центре города, не хватало духа величия, хотя его и окружал заполненный водой
ров. Так, значит, он пошёл за меньшей звездой? Хотя, в сущности, он вообще не
выбирал, за какой звездой ему следовать; сердце его осталось на женской
половине Осакского замка. И даже больше, чем просто сердце. Слишком часто он
ловил себя на воспоминаниях о принцессе Едогими, об этих шелковистых ногах,
скользящих вверх по его телу, об этой рощице любви с таким кружащим голову
ароматом. Всю свою жизнь он мечтал обладать этим. Странно, что теперь, когда
это принадлежало ему, Уиллу оставалось только мечтать о других таких лесочках.
Потому что, в сущности, он не обладал ею. Замечательная женщина обладала им,
Уиллом.
