Но ширма сдвинулась вновь, и вошёл юноша.
Очень молодой, едва ли ему больше пятнадцати, прикинул Уилл. В руках у него был
поднос с маленькой бутылочкой сакэ и чашкой. Встав на колени у ног хозяина, он
замер.
– Готовы ли твои пушки открыть огонь, Уилл
Адамс? – спросил Иеясу.
– Думаю, что да, мой господин принц, – ответил
Уилл. – Хотя дождь неблагоприятен для пороха.
– Дождь прекратился. Подойди ближе.
Уилл пересёк комнату и преклонил колени рядом
с принцем. Юноша смотрел на них обоих из-под полуприкрытых век и, казалось,
почти не дышал. На нём было кимоно, но без нижней набедренной повязки. Пояс уже
развязан. Его нетерпеливая юность являла собой незабываемую картину.
Иеясу наполнил чашку, отхлебнул.
– Я беседовал о тебе со своим секретарём,
Косукэ но-Сукэ. И за эти месяцы я много думал о тебе, Уилл Адамс.
Он снова наполнил чашку, протянул её Уиллу:
– Пей.
Уилл осторожно отхлебнул тёплую жидкость. Оба
продолжали напряжённо разглядывать возбуждённую наготу юноши, прислушиваясь,
несомненно, к собственному телу. Боже мой, подумал Уилл, меня гипнотизируют.
– Что бы ты сейчас делал дома, Уилл Адамс?
Не задумываясь, Уилл отхлебнул ещё глоток сакэ
– без приглашения – и заметил, как вздрогнули ресницы юноши.
– Без сомнения, я был бы сейчас в море, мой
господин Иеясу, но стремился бы оказаться на суше. В октябре у нас погода очень
похожа на здешнюю.
– В октябре?
– Это название месяца, мой господин Иеясу.
– А что оно означает?
– Это очень просто, мой господин Иеясу. Оно
означает восьмой месяц года. Иеясу снова наполнил чашку и, сделав глоток,
усмехнулся. – Твой народ полностью подчинён математике в своём подходе к жизни.
Я хотел бы, Уилл Адамс, чтобы ты обучил меня математике. В Японии она
используется недостаточно.
– Сделаю всё, что могу, мой господин принц.
– И звёздам. Косукэ но-Сукэ говорит, что ты
сведущ в звёздах, знаешь их все по именам и даже можешь предсказывать их
положение на небесах.
– Это часть науки навигации, мой господин
Иеясу, в которой должен разбираться каждый моряк.
– Я изучу и её. Я хочу узнать побольше о
кораблях и морях. Ты построишь для меня корабли, Уилл Адамс.
– Я, мой господин? Последний корабль я строил
много лет назад, но даже тогда я был всего лишь плотником на судоверфи, а не
конструктором. Сомневаюсь, что мне это под силу.
Юноша терял силы. Иеясу протянул руку,
коснулся пальцем его пениса, и тот снова напрягся. Убрав руку, Иеясу впервые
взглянул в лицо Уиллу.
– Тем не менее ты построишь мне корабль, Уилл
Адамс. Не бойся моего гнева, если ничего не выйдет, но в случае удачи
рассчитывай на мою щедрость и благосклонность. Будущее моего народа – в
кораблях, Уилл Адамс. Мы находимся посреди океана, полностью окружены морями,
но мы не знаем их. Когда Хидееси отправился в Корею десять лет назад, его планы
чуть не рухнули из-за нескольких китайских джонок, а, насколько я понимаю,
корабль, на котором ты пересёк океан, больше и лучше любого китайского
судёнышка.
– Вас волнует судьба страны, мой господин
Иеясу?
– А кого она оставляет равнодушным, Уилл
Адамс? И запомни: теперь это и твоя страна. Хотя от исхода событий ближайших
трёх лет зависит то, что нам удастся для неё сделать. Ты отправился за мной в
поход. Почему?
Дыхание мальчика изменилось, стало учащённым и
прерывистым, поднос в его руках дрожал. Казалось, все его тело разбухло. Всего
лишь под действием воображения?
– Я иду под вашим командованием. Мой господин
Иеясу.
– Других причин нет? – Иеясу протянул чашку. –
Тебе не нравится этот мальчик?
– Мой господин… – Уилл почувствовал, как
загорелись его щеки. – Мне непривычны обычаи вашей страны.
– Ты как португальские священники, которые
разносят по стране свои хитроумные доктрины бесчестья, – сказал принц. – Они
называют нас содомитами и утверждают, что мы обречены на вечное проклятие. Но
нам не нужны пустые слова. Я игнорирую речи священников, ибо это люди,
отрёкшиеся от плоти. Но секретарь сказал мне, что ты женат?
– Да, мой господин Иеясу.
– И у тебя есть ребёнок. Это хорошо для
мужчины. Но, женившись, чего ещё ты можешь достичь с женщиной?
– Мой господин…
– Красота, на которую можно смотреть, – сказал
Иеясу. – Но разве этот юноша не прекрасен? Скоро он достигнет совершенства.
Жаль только, что это продлится недолго. Но тебе этого не понять. Ты хочешь
женщину.
– Мой господин…
Совершенство было достигнуто, но, как и сказал
принц, через секунду закончилось. Левой рукой юноша подхватил извергающееся
семя, а правая почти роняла поднос. Расширенными глазами он уставился на своего
господина. Иеясу махнул рукой, мальчик задом попятился к двери и исчез.
– Теперь ты видишь, – сказал принц, – он
послужил мне. Когда я смотрел на него в эту секунду, кровь быстрее забегала в
моих жилах.
– В моих тоже, мой господин Иеясу.
– Но ты молод и легко возбуждаешься. Я же –
старик. Может быть, даже не столько по годам, но я жил слишком долго. Знаешь ли
ты, сколько раз я водил клан Токугава в битву, Уилл Адамс?
– Нет, мой господин Иеясу.
– Я тоже не знаю. Как не знаю того, скольким
детям я прихожусь отцом. Но сейчас значение имеют битвы. Ты когда-нибудь дрался
в бою?
Его торговый корабль входил в состав флота,
когда англичане сражались против Непобедимой Армады. Но при Аннабоне он бился
вместе с голландцами.
– Один раз, мой господин Иеясу.
– Тебе было страшно?
– Думаю, что да, мой господин. Я был среди
своих товарищей, шедших в бой. Больше делать было нечего. Когда они побежали, я
побежал тоже.
Иеясу взглянул на него.
