Кононов вздыхал и замолкал, но спустя
некоторое время вновь заводил свое:
— А представь себе, Ира, вот иду я по
лесу, глядь, бумажник, а в нем миллион долларов. И что делать станем?
Ира старалась не слышать протяжный,
неторопливо-напевный голос мужа, она убегала во двор, твердя про себя:
— Ну, не идиот ли? Разве миллион в
кошельке поместится? И кто его обронит? Такие деньжищи крепко держать станут.
Но в целом жизнь текла ровно. Голодная,
бедная, почти нищая, в тяжелой работе, но без особых зигзагов. Ира знала, что
по весне надо постараться, несмотря на плохое самочувствие, посеять огород и
заманить к себе дачников, а зимой можно вообще не выходить на двор. Но чтобы не
было скучно, следует изредка кататься в Москву, где на помойках пачками
валяются прочитанные людьми газеты и журналы. Набрав рюкзак прессы, Ира
возвращалась в Прюково и укладывалась на печь.
И в эти минуты ее охватывало настоящее
счастье. В избе относительно тепло, в подполе банки, на плите картошка, в руках
журнал с красивыми картинками… Жаль, кота ласкового, мурлыкающего, рядом нет.
Нельзя было кота заводить, его зимой надо кормить, а это лишний расход. Но,
впрочем, в качестве домашнего животного — бесполезного, типа хомяка — выступал
Алексей, который с раскладушки в летнем огороде зимой перебирался на кровать.
Муж читать не любил, он самозабвенно мечтал.
Привычный распорядок рухнул внезапно.
Однажды в избе — Ирина была дома одна —
появился незнакомый, очень хорошо одетый и пахнущий дорогим одеколоном мужчина.
— Ну, привет, — сказал он, входя в
кухню. — Грязно-то у тебя как… И убого…
— Здрассти, — пролепетала Ира, не
понимая, что за птицу такую занесло к ним в Прюково.
На потенциального дачника гость совсем не
походил, такие люди не снимают для семьи сараи.
Хотя, может, это представитель стройконторы?
Кое-кто из прюковцев продал свои земельные
наделы, и на месте избенок вознеслись замки…
— Ты чего, меня не узнала? — усмехнулся
незнакомец.
— Нет, — вжалась в стену Ира.
— Я Костя.
— Кто? — шарахнулась в сторону
Кононова.
— Константин Ведерников, твой младший
брат. Или совсем про родную семью забыла? — очень ласково осведомился
Костя.
— Ну.., помню.., конечно, —
забубнила Ира, — только мы с вами давно не встречались.., да.., много лет!
— Может, я присяду? — спросил брат,
показывая на табуретку.
— Ясное дело, — спохватилась
Ира, — устраивайтесь. Чаю могу дать, только заварки у нас нет, но из
смородинового листа еще душистее выходит.
Константин зацокал языком.
— Бедно живешь.
— Уж как выходит.
— Муж-то жив?
— Что ему сделается…
— И где бродит?
— Небось в огороде спит.
— Зови сюда, — распорядился
нежданный гость, — я вам подарков привез.
Ира кинулась в глубь участка. Когда они с
Алексеем вернулись в дом, на столе было разложено угощенье, а на стульях
развешана новая одежда: пара платьев и куртка для женщины, спортивный костюм,
кроссовки и джинсы для мужчины.
— Может, с размером не угадал, вы
примерьте, — велел Костя, — коли мало, съездим да поменяем.
Удивительным образом обновки «сели», словно
влитые. Костя довольно крякнул и завел рассказ. Ира слушала брата с изумлением.
Если честно, она давным-давно забыла о существовании Константина, а он,
оказывается, постоянно вспоминал о старшей сестре.
После смерти Олега и бабки Костя, оставшись
один, не пропал — более того, со временем ухитрился поднять свой бизнес.
Конечно, олигархом Ведерников не стал, покупка яхты или футбольного клуба ему
не по карману, но он вполне нормально зарабатывает на жизнь, хватает на многое.
Семьи у Кости нет, жены не завел, детей тоже.
Довольно длительное время Костя увлекался зарабатыванием наличных, теперь же,
когда бизнес катится по ровным рельсам, он затосковал по родным людям и
вспомнил про Иру.
— Вот, — завершил брат
рассказ, — совесть заела. Мы же одна кровь.
— Вроде я от другого отца, —
пробормотала Ирина, — поэтому Олег меня и лупил.
— Ерунда, — отмахнулся Костя, —
пили родители, вот им дурь и виделась. Вижу, ты нуждаешься.
— Да нет, нормально, — пожала
плечами Ира.
— Может, еще клад найдем, — влез в
разговор Алексей.
Костя глянул на зятя и кивнул.
— Случается такое. Ладно, покантуюсь у
вас недельку, не прогоните? Отдохнуть хочется, детство вспомнить. Ирка, а сарай
еще жив? Ну, тот, где мы как-то сено подожгли?
Сестра засмеялась.
— Стоит покосюха.
— И колодец фурычит?
— Ясное дело, воду из него берем.
— А яблоня, кривая? — с жаром
продолжал расспрашивать Константин.
— Срубили, жук завелся.
— Эх, жалко-то! — чуть не заплакал
вновь обретенный брат. А затем скомандовал:
— Ну-ка, покажи мне участок…
За семь дней, проведенных в Прюкове,
Константин развел бешеную деятельность. Он носился по селу, словно торнадо,
приволок кучу стройматериалов и трех молдаван, которые наклеили на стены обои и
залатали текущую крышу.
— На будущий год ремонт сделаем,
капитальный, — пообещал Костя, — а пока займемся тобой. Плохо
выглядишь, вся серая, с синяками под глазами, устаешь быстро. Болит чего?
Ира приложила руку к груди.
— Тут ноет, прям сил нет!
Костя сунул сестру в свою машину и отвез в
клинику. Там моментально поставили нехороший диагноз: у Ирины рак молочной
железы. Не успела женщина испугаться, как Костя уложил ее на операцию.
Все события заняли от силы дней десять. По
счастью, болезнь была в самом начале, Ира отделалась сравнительно легко, видно,
господь решил воздать женщине за тяжелое детство и безрадостную юность, послав
ей в нужный момент брата.
Константин привез сестру домой и накупил ей
много дорогих лекарств, в частности новое средство под названием Фемара. О нем
много говорили в больнице, его хвалили и врачи, и больные.
Костя не пожалел денег, взял сразу несколько
упаковок и велел сестре:
