— Врешь.
— Правда.
— Почему?
— Перенервничал. К тому же не гуляешь,
плохо питаешься… — стала я загибать пальцы.
Модестов вскочил на ноги и кинулся к столу.
— Господи, коды! Слава богу, на месте. Ты
не трогала список? Отвечай! Признавайся!
— Не сходи с ума! Иди, ляг.
— У нас война! Гардор прет! У них теперь
есть супероружие!!!
Я постояла некоторое время в растерянности,
глядя, как Алик дергается у монитора, потом, сообразив, что Модестов после
обморока напрочь забыл про нашу беседу о Клифе, решила предпринять еще одну
попытку устроить судьбу Кирюши.
— Не жалеешь ты себя…
— На войне, как на войне! Победим и
расслабимся.
— Тебе хоть кто-то помогает?
— Нинон приходит.
— Она кто?
— Нинон? Это Нинон.
— Замечательно. Она твоя любимая?
Алик растерянно взлохматил волосы.
— Нинон? Ее прислал Саймон.
— Женщина — гражданка Алиленда?
— Да.
— И ты с ней общаешься в реале?
— Ага.
— Насколько поняла, у вас такое не
заведено.
Модестов пожал плечами.
— Я ни с кем не тусуюсь, я бог, обо мне
никто не знает!
— А как же Нинон?
— В прошлом году меня свалил
грипп, — разоткровенничался Модестов. — Я чуть не подох, еле до компа
добрел и Саймону отбил: «Рули сам, мне плохо».
Я, кивая, слушала его рассказ. Собственно, он
был коротким: начальник ФСБ забеспокоился и прислал к Алику Нинон, тихую,
скромную, безвозрастную тетку, которая купила недужному боженьке лекарства и
сварила суп. С тех пор Нинон регулярно появляется у Алика. В Алиленде она самая
последняя спица в колеснице, живет в скромной квартирке, ничего не добилась,
собственного бизнеса не имеет, ходит по богатым домам, служит поломойкой. В
реальной жизни Нинон зовет Модестова его настоящим именем — Олегом Михайловичем
и попросту не знает, что Великий Али и тот, кому она иногда приносит продукты,
одно и то же лицо.
— Если Нинон живет в Алиленде, —
задумчиво заговорила я, — то, войдя к тебе в комнату, она вполне может
сообразить, что к чему. Глянет на компы…
Алик хмыкнул.
— После той дуры, которая «клаву» тряпкой
протерла, я никого в комнату не впускаю. Нинон лишь на кухне шерудит и еще
ванную моет, сюда ей вход запрещен. Намертво! Я для нее Олег Михайлович,
веб-дизайнер, и точка. Да она ничем и не интересуется, придет тихая, молчком
суп сделает, и ку-ку.
— И сколько ты ей платишь?
— Плачу? — растерянно отозвался
Алик. — В смысле деньгами?
— А чем еще? Конфетными фантиками? Если
тетка ходит по чужим людям мыть полы, то навряд ли она особо обеспечена, —
заметила я.
Модестов запустил лапу в сальные волосы и
ничего не ответил, на его лице отразилось некое недоумение.
— Кстати, — напомнила я, —
сколько раз к тебе наведывалась и всегда слышала от тебя одну фразу: «Купи
пожрать».
— Тебе трудно? — пошел в атаку
Модестов. — Весь день ни фига не делаешь, супермаркет рядом, а у меня
отчего-то жратва мигом заканчивается. Ну, не оставлять же город без присмотра…
— Во-первых, я работаю; во-вторых,
продукты действительно имеют обыкновение быстро заканчиваться, никому еще не
удалось закупить их на год; в-третьих, харчи стоят денег. Ты в курсе, что в
Москве нет бесплатной раздачи хлеба с маслом?
Вот тут Модестов возмутился окончательно:
— Не считай меня идиотом! Кстати, у нас в
Алиленде практически изжита инфляция и малоимущим раздают некий необходимый
набор, типа потребительской корзины. Но я не кретин и знаю, что в вашей Москве
чумовые цены.
«В вашей Москве»! Интересная фраза для
человека, который родился, вырос и живет в столице. Данное заявление — лишнее
доказательство того, что Алик окончательно переселился в Интернет и перепутал
виртуальный мир с реальным.
— Модестов! — рявкнула я. — Ты
ни разу не предложил мне, девушке небогатой, оплатить принесенные мною продукты.
Между прочим, сегодня их имелось на пятьсот рублей.
— Да? — поразился Алик.
— Но хоть Нинон-то ты, надеюсь, вручаешь
купюры?
Боженька попытался снова взлохматить сальные
пряди.
— Э.., э.., но она же не просит…
— То есть?
— Ну.., придет и говорит: «Я вам суп
сварю, овощной, и котлеты пожарю». Я кивну, она на кухне кастрюлями погремит и
крикнет: «Все на плите, что могла помыла, до свидания».
— Ты свинья.
— Почему?
— По какой причине Ниной к тебе ходит?
— Я бог, — пожал плечами
Модестов, — любая с радостью побежит.
И как бы вы отреагировали на Подобное
заявление, а?
— Ты же минуту назад говорил, что Нинон
не в курсе, у кого наводит порядок, — напомнила я. — Женщина — тут
твоя божеская сущность не работает! Она служит поденщицей, живет в реальной
жизни на деньги, полученные от хозяев. Наверное, она не слишком образованна и
изворотлива, если и в Алиленде приобрела всего-навсего тот же статус. Но твоей
Нинон надо есть, пить и одеваться. Вполне вероятно, что она имеет ребенка.
— Да ну! — воскликнул Алик. —
Мне и в голову подобное не приходило!
Я обозлилась. Те люди, которые работают в
сфере обслуживания: шоферы, охранники, горничные, личные повара,
репетиторы, — иногда сталкиваются с малоприятными хозяевами, норовящими
обмануть служащих. Пообещают те большую зарплату, а потом дают лишь половину,
мило присюсюкивая:
— Ах, прости, сейчас с деньгами
форс-мажор, в следующем месяце должок верну, тебе даже лучше будет, получишь
сразу большую сумму, купишь телевизор…
Мой совет: если вы услышали подобную фразу от
хозяина — моментально увольняйтесь. Да, потеряете значительную часть обещанной
зарплаты, но будет лучше, если поймете: вас обманывают.
На следующий месяц повторится тот же разговор,
долг увеличится вдвое, потом втрое, вчетверо…
