Бог отвел от монитора почти полностью
затуманенный взор, встряхнул головой, на секунду вновь стал Аликом и буркнул:
— Она Нина Ивановна, там на листке все ее
координаты. Когда она пришла, сказала: «Лучше зовите меня Нинон». Отстань!
О-о-о! Он идет к Мелу! Думают, Великий Али спит! Ошиблись! Да! Попутали!
Я сунула клочок бумаги в сумочку и ушла.
* * *
По пути домой я прокручивала в голове разные
мысли. Конечно, я знаю Алика не очень давно, всего пару лет, но в момент нашей
первой встречи он был вполне милым человеком, нормальной наружности и приятным
в обращении. Никаких забабахов, сальных волос и речей о своей исключительности.
Просто обычный мужчина, увлеченный неким проектом. И вот во что это вылилось!
Алику явно нужна помощь специалиста, а я не
знаю никого из его родственников или друзей. Да есть ли они у него? Почему
разрешили Модестову опуститься почти до уровня бомжа? Отчего не побеспокоились
о судьбе парня? Наверное, Алик одинок, отсюда и увлечение Интернетом. Но
Модестова нельзя сейчас надолго оставить в подобном состоянии. И как поступить?
Что делать?
Я потрясла головой, желая прогнать назойливые
вопросы, но в мозг моментально полезли другие. Почему Кононов обманул жену?
Зачем женился на Алисе?
Подавив усилием воли разбушевавшуюся
умственную деятельность, я припарковала «Жигули» в родном дворе и пошла к дому.
Значит, так! Нельзя решать все проблемы
одновременно, скопом, надо выложить их в ровный ряд и брать по одной. Лишь в
этом случае я сумею справиться со всеми задачами. Что у нас первое?
Кирюша!
Мальчик встретил меня в прихожей.
— Ты не забыла? — нервно воскликнул
он.
— Нет, — ответила я, — все
уладила.
— Bay! Могу вернуться в Алиленд?
— Погоди пока.
Кирюша сразу поскучнел.
— Так и знал! Наболтала зря.
— Вовсе нет, послушай внимательно, —
велела я.
Через час напряженных разговоров Кирик
перестал ахать и вполне спокойно спросил:
— Значит, Великий Али псих?
— Похоже, да.
— И мне можно будет увидеть его в реале?
— Абсолютно верно.
— Придется прикинуться селедкой,
изобразить, что вижу комп впервые?
— Да, я же объяснила: Алик не подпустит к
себе никого, кто хоть чуть-чуть похож даже на пользователя, иначе заподозрит в
нем шпиона. В особенности сейчас, когда идет война с Гардором и когда он держит
коды под рукой.
Кирюша вздрогнул.
— Лампа, ты хоть понимаешь, что сейчас
сказала?
— Вполне.
— Думаю, нет. Тот, у кого на руках личные
коды участников игры, владеет Алилендом. Это огромная тайна!
— Вот и… — начала я, но мою речь прервал
звонок в дверь.
— Сережка ключи потерял, — хихикнул
мальчик.
— Пойду открою, — вздохнула
я, — потом договорим.
Звонок прозвенел еще раз.
— Иду-иду! — закричала я и,
подскочив к двери, распахнула створку, забыв произнести сокраментальное «кто
там?».
Вместо ожидаемого Сережки на пороге возник
незнакомый дядька в потертых джинсах и мятой ветровке. За руку он держал
маленькую девочку в белых гольфах и розовом платье, щедро украшенном спереди
коричневыми пятнами. Очевидно, папа угостил дочку шоколадным мороженым, большая
часть которого попала не в рот ребенку, а осела на его одежде.
— Здрассти, — заулыбался
дядька. — Олька, что надо сказать?
— Здравствуйте, — тоненьким
голосочком прозвенела девочка, — мы к вам пришли.
Мне стало дурно. О нет, только не люди,
приехавшие в гости! У нас иногда останавливаются пятиюродные племянники пятой
жены седьмого мужа девятой свекрови близкой знакомой Катюши из города N-ска.
Чаще всего они появляются именно так — сваливаются на голову неожиданно, безо
всякого предупреждения, входят в квартиру и ласково говорят:
— Добрый день, пустите переночевать
разок, опоздали на поезд, на гостиницу денег нет. Впрочем, если оказались
некстати, то уйдем, ляжем с детьми спать на картонке у мусорного бачка.
Ясное дело, хорошее воспитание велит, навесив
на лицо слишком ласковую улыбку, воскликнуть:
— Мы вам так рады! Входите, пожалуйста!
Далее события всегда развиваются абсолютно
одинаково. Билеты на поезд, отходящий в N-ск, на завтра в кассах отсутствуют,
уехать можно лишь через месяц, «родственнички» спокойно живут у нас, иногда к
ним приезжают приятели, тоже случайно застрявшие в Москве.
Интересно, что потом, наконец-то избавившись
от гостей, Катюня никак не может вспомнить ни имени, ни фамилии той самой
близкой приятельницы из N-ска, чьи «племяннички» третировали нас. Но еще
интереснее иное: сама родня ошибается и именует подружку Кати то Липой, то
Аленой, то Алиной, то Александрой.
Понимаете теперь, отчего я сейчас не испытала
радости при виде затрапезного папашки и его дочки?
— Мы к вам пришли, — повторил
папенька вслед за Оленькой.
«Навеки поселиться», — мигом продолжилась
у меня в голове известная фраза.
Мозг моментально отреагировал на стресс,
выбросил в кровь необходимые вещества, моя спина покрылась потом, а уши
загорелись огнем. Но делать нечего.
— Очень, очень рада! — воскликнула
я, пытаясь растянуть рот в улыбке. — У нас на ужин сосиски. Вы их любите?
— Я такую дрянь не ем, — отрезал
гость.
Из моей груди вырвался тяжелый вздох. Похоже,
мужчина — малоприятный тип, еще не спел песню о родственных связях, пропаже
документов, денег и билетов, даже не успел сообщить, что прибыл всего на пару
часов, а уже начал капризничать. Нехорошо нарушать установленный порядок!
Сначала стон о бедах, а уж потом уточнение меню!
— Пройтить можно? — почти агрессивно
спросил мужик. — Или в дверях держать станете?
Поведение наглого гостя вывело меня из себя.
— С какой стати мне вас впускать? Вы кто?
— Я Олечка, — пискнула
девочка, — а это мой папа, его Ильей зовут.
— Во народ! — начал возмущаться
Илья. — Фиг ли объявление давать!
— Какое объявление?
— По Интернету! Это у вас домашнее
животное есть?
