Надя швырнула недокуренную коричневую сигарку
в пепельницу.
— Очень трудно объяснить. Бизнес есть,
но… его нет.
— Не понимаю!
— Я же сказала.., трудно объяснить. Хотя
из-за фирмы «Леди» и загорелся весь сыр-бор. В конечном счете я сама во всем
виновата. Но он был столь мил и любезен, абсолютно свой! Кстати, с Костей бы
трюк «Вирджиния Вулф» не прошел, он много читал. Я так хотела.., а зря… Дура!
Поняла потом ему цену, но поздно!
— Сделай одолжение, расскажи подробнее!
Надя сцепила пальцы, захрустела ими,
забормотала:
— Рассказать.., тебе.., хотя… Я совсем
одна!..
И мне очень плохо.., прямо жутко.., плакать
все время хочется, от всего… Ладно, слушай.
* * *
Наденька Ладожская запомнила свое детство, с
одной стороны, как яркий праздник, с другой — словно истинный кошмар.
У девочки имелся любящий папа, всегда
приносивший дочери конфеты, цветы, игрушки, и мама, постоянно покупавшая Надюше
красивую одежду. Ребенок ни в чем не знал отказа, любая прихоть Наденьки
исполнялась мгновенно. Это была одна сторона медали, но существовала и иная.
Мама постоянно ругалась с папой. Стоило Матвею
войти в дом, как Раиса кидалась осматривать и обнюхивать мужа. Каждый раз жена
обнаруживала нечто, не слишком ей нравящееся, и разгорался скандал. Но какой!
Крик, вой, битье посуды, разламывание мебели. Раиса могла схватить ножницы и
изрезать пальто актера. Один раз она кинулась на Матвея, сжимая в побелевших от
напряжения пальцах тесак для разделки мяса.
— Убью! — визжала мама. — Сяду
в тюрьму, но и ты другой не достанешься!
Надюша от страха залезла в своей комнате под
кровать. После этого случая у ребенка начался энурез, но на мать это никак не
повлияло.
Домработницы в семье долго не задерживались,
их Рая со скандалом выгоняла вон через месяц. Дольше всех продержалась в доме
старушка Ниловна. Это она рассказала Наде, что мама хорошая, просто очень
ревнивая, а папа — «кобель поганый, сто лет скоро исполнится, все по бабам
носится, никак не успокоится, потаскун».
Потом Матвей умер. Раиса, прорыдавшая полгода,
стала пить. Надю она окончательно забросила, совершенно дочкой не
интересовалась. Вдова покупала бутылку коньяка, ехала на кладбище, садилась у
могилы мужа и, выпив все до капли, засыпала прямо на земле. Домой ее приводили
сотрудники погоста, получали деньги за услугу и отбывали прочь. Потом Рая
перешла на водку, затем на бормотуху и спиртосодержащие настойки. Умерла она в
тот год, когда Надя переползла на четвертый курс театрального института.
Смерть мамы не огорчила, а обрадовала дочь.
Раиса давно превратилась для нее в обузу.
Теперь же Надя осталась одна и могла спокойно жить, продавая собранный папой
антиквариат.
Говорят, природа отдыхает на детях талантливых
людей. В данном случае примета оказалась абсолютно точной. Наде не досталось ни
крошки таланта отца, но девушка не унывала. Фарфоровые статуэтки и картины из
коллекции Матвея Ладожского стоили хороших денег, и Надюша жила припеваючи, не
задумываясь о работе.
Она была веселой, хорошенькой и по-глупому
гостеприимной девушкой. Очень скоро вся Москва узнала — если вам охота
порезвиться, но испытываете трудности со средствами, поезжайте к Надюше. Там
всегда есть выпивка и закуска, звучит музыка и толчется много народа.
Праздник длился без перерывов. Надюша порхала,
словно стрекоза из басни, особо не думая о предстоящей зиме, лето жизни
казалось бесконечным. В стеклянных витринах теснился фарфор, о котором мечтали
музеи, на стенах висели картины, достойные экспозиций Третьяковской галереи…
Беспечная Надюша каталась по восемь раз в год на лучшие курорты. Но однажды,
вернувшись после очередного отдыха, она обнаружила апартаменты обворованными.
Грабители вынесли все, не оставили даже
постельного белья. Шкафы зияли пустотой, о картинах напоминали лишь
невыгоревшие места на обоях. Список украденных ценностей составляли неделю.
Надюша с трудом вспоминала то, чем обладала. Сколько было статуэток
восемнадцатого века?
А фиг их знает! Может, тридцать. Или двадцать
пять.
Какие полотна украшали столовую? Ну, спросили!
Подлинники, не копии, это точно. Кто автор?
Вроде Репин и Кустодиев. Хотя нет, эта мазня висела в спальне у Раисы, а в
комнате для еды маячили натюрморты. Чьи? Вроде какие-то голландцы…
Оперативники только крякали, слушая, как
Наденька размышляет, загибая музыкальные пальчики:
— Серебро от Фаберже.., э.., шкатулки
вроде… их было… Ну да, верно, семь. Нет, пять. Или девять? Не помню! Полно
барахла было!
Глупая девушка сначала не поняла, в какой ситуации
она оказалась, но потом, постепенно, ее голова стала трезветь.
Глава 27
Вместе с пропажей ценностей из дома выдуло
всех приятелей. Надюша вдруг, впервые в жизни, оказалась перед проблемой: где
взять денег. Не на вечеринку, а элементарно на еду и метро, о такси, на котором
она до сих пор передвигалась по столице, пришлось забыть сразу. Шкафы были
пусты, стены тоже, продавать нечего. Как-то у Надюши не нашлось мелочи даже на
батон хлеба.
Решив не унывать, Надя поехала к одной из
своих лучших подруг, Светке, но та даже не впустила Ладожскую в квартиру.
Высунулась на лестничную клетку и рявкнула:
— Чего явилась? Я тебя не звала!
— Но ты ко мне всегда приезжаешь без
предупреждения, — растерялась Надя.
— Так одна живешь и гуляешь, как хочешь,
а у меня родители. И вообще, завтра мне на работу!
— Ты где-то служишь? — искренно
поразилась Надя.
— А как же, — кивнула Света, —
не всем же, как тебе, везет, приходится зарабатывать.
Для Нади наступили тяжелые времена. Она
научилась ловко ездить зайцем и.., воровать в магазине продукты. Надюша снова
начала бегать по вечеринкам, но уже не из желания развлечься, а экономя на
ужине. Хотя, если честно, обедневшую Ладожскую звали в гости все реже и реже.
Потом наступило время, когда о ней перестали вспоминать, телефон замолчал.
