– И все?
– А что еще-то нужно? – вылупил на него глаза Хайнц с
искренним удивлением. – Это же не Форт-Нокс с его золотым запасом, чтобы
разрабатывать изощренные планы... Простенько и изящно. Для здешних макак этого
вполне достаточно.
Мазур должен был мысленно признать, что этот ловец удачи
абсолютно прав. Чтобы устроить здесь качественный переворот, достаточно и
такого воинства, и таких планов...
– Как называется шхуна?
– «Виктория». Стоит в столице Сент-Каррадина, на пятом
пирсе.
До Сент-Каррадина, точно такого же острова-государства – сто
двадцать миль морем, припомнил Мазур. Можно сказать, за углом.
– Значит, послезавтра... – сказал Лаврик. – Акция,
таким образом, назначена на...
– Ни черта еще не назначено, – сказал Хайнц. – Мало
ли что может случиться, верно? Скажем, шторм, тайфун, еще какая-нибудь
неувязка... Как только «Виктория» придет сюда, на следующее утро и начнется
карусель. Самый рациональный способ. Майк, конечно, сволочь и любит обделять
соратников, но голова у него варит...
– Не сомневаюсь, – сказал Лаврик и спрыгнул с
подоконника. – Ну что же, Хайнц, всего наилучшего. Наслаждайтесь
новообретенным богатством, не будем мешать...
– Вы, главное, смотрите, чтоб все так и было, как вы мне
тут... – настороженно сказал Хайнц.
– Уж в этом, дружище, не сомневайтесь, – усмехнулся
Лаврик, не останавливаясь для прощального рукопожатия.
Мазур вышел в коридор первым. Там было грязновато и
совершенно пусто, никто на них не бросился ни на лестнице, ни в вестибюле, где
так и не объявился портье. Они вышли на улицу совершенно беспрепятственно, и
японская коробушка стояла на том же месте, и никто у нее ни единой шины не
спустил и даже дворники не спер.
Уже включая зажигание, Лаврик кратко, энергично выругался.
– Это к чему? – спросил Мазур.
– Поодаль стоит такси, – сказал Лаврик, выруливая на
середину улицы. – А в такси сидит наш приятель, любитель мотоспорта...
Ага! Следом поехал... Какой отсюда вывод, стажер?
– Он знает Хайнца, – сказал Мазур. – Знает, где
обитает Хайнц.
– Растешь на глазах. Скоро можно будет в Белый Дом внедрять
под видом горничной-негритянки... Все правильно. Иного объяснения не подберешь.
Он знает, где сидит Хайнц... и ему совершенно не нужно с Хайнцем общаться, он
почему-то к нам прилип. И понятно, что ничего пока не понятно... Проверим
кое-какие цепочки, конечно, теперь-то ясно, что где-то утечка произошла, на
подходах к лысому... Но тебе это неинтересно, это исключительно моя головная
боль... У меня для тебя задача полегче, попроще и, что греха таить, вовсе не
тягостная...
Он откровенно ухмылялся, и Мазур осторожно спросил:
– Что еще на мои хлипкие плечи?
– Да пустяки, – сказал Лаврик. – Надоело мне
что-то быть исключительно обороняющейся стороной. Пожалуй, самое время и мне,
ответного хода ради, поинтересоваться, что твоя соседка держит под подушкой, а
что – в шкафу. Нынче же ночью. Если не будет у нас с тобой других
инструкций.
– Подожди, а как...
– Да проще некуда, – сказал Лаврик, ухмыляясь во весь
рот. – Я у нее в комнате пошарю со всем усердием, ну а ты, соответственно,
позаботишься, чтобы этой ночью она к себе ни за что не вернулась. Объяснять
подробнее, или ты уже совершеннолетний у нас?
– Да чего там объяснять, – сказал Мазур.
– Чего насупился? Я ж тебя не в бар для гомосеков
отправляю. – Он бросил взгляд в зеркальце: – А этот урод так по пятам и
тащится, что характерно. Чтоб у него радиатор закипел...
Глава 5
Кто ходит в гости по ночам...
На месте луны, к счастью, висел лишь узенький золотой
серпик, и, если провести по его острым концам воображаемую прямую, получилась
бы буква «Р» – «растущий». Прием незамысловатый, но далеко не все знают, как
отличить стареющий месяц от растущего...
В общем, тиха была карибская ночь и, что приятнее,
темноватая, без ненавидимого определенной категорией людей лунного сияния. Звезд,
правда, было не перечесть, так и кишели в безоблачных небесах, кое-где
заслоняемые разлапистыми верхушками пальм.
– Опаздывают твои, что ли? – тихонько спросил Мазур,
терпеливо подпиравший спиной пальму, по его убеждению, уже отполированную до
блеска.
– Всему свое время... Ага!
Теперь и Мазур услышал, что неподалеку шествует по темной
улочке развеселая компания, определенно поддавшая: доносились громкие обрывки
непонятных разговоров, бессмысленный смех, громкое немелодичное пение. Внезапно
настала тишина, потом раздались азартные вопли – судя по интонации, кого-то
осенила прямо-таки гениальная идея, охотно поддержанная остальными.
– Внимание, – сказал Лаврик.
Мазур напрягся, вновь прикинул в который раз уже
просчитанное расстояние, отделявшее их закуток от стены из рифленой жести. За
углом, где остановились гуляки, внезапно оглушительно бабахнуло, и в звездные
небеса с шипением и свистом взмыла карнавальная шутиха, оглушительно лопнула
над самой крышей облюбованного ребятами Майка дома, разбрызгалась снопами
разноцветных искр. Гуляки восторженно заорали, и в небо рванулась новая ракета,
а за ней еще одна...
Под этот свист, вой и грохот Мазур в три прыжка одолел
расстояние до стены, в долю секунды толкнул ее ладонью, проверяя на
устойчивость, подпрыгнул, ухватился за тоненькую кромку и перебросил тело на ту
сторону. Приземлился на согнутые в коленках ноги. Рядом столь же бесшумно
десантировался Лаврик.
Они сидели на корточках под стеной, в углу, неподвижные, как
пальмы, но гораздо более чуткие и опасные, нежели безмозглые деревья. Темнота
их надежно укрывала – и забор, и ангар были выкрашены в темный цвет,
иначе, оставаясь белыми, накалялись бы нестерпимо к вечеру.
Вскоре компания, исчерпав, должно быть, все запасы
пиротехники, с гомоном и хохотом повалила дальше. Настала тишина. Но они еще
долго торчали истуканами. Задняя дверь дома так и не открылась. Ну разумеется,
не следовало опасаться ни электронной сторожевой системы, ни обученного волкодава
– они, что приятно, на сей раз имели дело не с государством, а просто-напросто
с долбаным наемником, стесненным в возможностях и полагавшимся в таких случаях
исключительно на стволы в сочетании с везением...
Переглянувшись, они двинулись вперед, бесшумные, как тени,
каждый следующий шаг делая с наработанной осторожностью. Иные субъекты того же
пошиба, что и Бешеный Майк, в похожих случаях непременно набросали бы вдоль
забора обрезки колючей проволоки или протянули меж пальм бечевку с пустыми
консервными банками – примитивные, но эффективные приемчики. Однако здешние,
судя по всему, чересчур уж уверовали, что явились незамеченными и притаились
надежно...
