– Только без тюремных штучек, ладно?
– Ну, с этим мы сейчас определимся, – сказал Мазур ей
на ухо, в два счета освободив от платья. – Договоримся, что считать
тюремными штучками, а что, собственно, нет...
И уложил в постель довольно нагловато – в рамках той же
стратегии, принялся избавлять от последних тряпочек с нетерпением человека, три
года пребывавшего вдали от женского общества. Она не сопротивлялась, и все
очень быстро пошло по накатанной – вот только Мазур никак не мог отделаться от
впечатления, что за ними неустанно наблюдает то ли объектив, то ли просто
чьи-то бесстыжие глаза.
«В жизни не пошел бы в разведчики, – подумал он
рациональными остатками сознания, не задействованными в процессе. – Не
жизнь, а преисподняя – они ж подобное должны каждую минуту испытывать, а?»
А впрочем, эти бдительные мысли вскоре перестали досаждать –
и потому что девушка досталась ласковая, темпераментная и оттого, что все,
собственно, происходило в рамках задания, партийной проработки опасаться не
приходилось...
Равным образом не произошло и других неприятностей, которых
он, ученый жизненным опытом, опасался, так сказать, с противоположной стороны –
никто не ворвался в комнату, щелкая фотовспышками, махая полицейскими жетонами
и громогласно обвиняя в изнасиловании юного непорочного создания. Само же
создание (не столь уж юное и вовсе не страдавшее непорочностью) уютно
устроилось у него в объятиях, вербовочных подходов не предпринимая и тайн не
выпытывая.
– А если они заберутся в дом? – вдруг поинтересовалось
помянутое создание.
– Кто?
– Эти типы.
– Глупости, – сказал Мазур, что-то не усмотрев в ее
голосе настоящегоиспуга. – Еще раз разбить парочку физиономий – и отстанут
в конце концов... Не бог весть какой серьезный народ.
– Честно тебе скажу, я в такую историю первый раз влипаю –
гангстеры, любовник с тюремной отсидкой...
– Да вздор, – сказал Мазур. – Нет никакой истории.
Абсолютно.
– И ты действительно бродячий моряк в поисках работы...
Что-то в ее тоне Мазуру крайне не понравилось. Он
насторожился, но Гвен тему развивать не стала. Зато у него самого вдруг
возникла версия, многое объяснявшая в происходящем. И даже выругал себя за то, что
не додумался до этого раньше – прекрасно зная напарника и его ухватки...
– Не совсем, – сказал он. – Вообще-то я главным
образом продаю белых красоток нефтяным шейхам. Неплохой бизнес, если кто
понимает.
– Да ну тебя. С твоим-то добропорядочным видом, несмотря на
отсидку...
– Это я умело маскируюсь, – сказал Мазур. – Потому
и бизнес процветает – кто меня заподозрит, такого добродетельного?
– Ерунда! – фыркнула Гвен, приподнялась на локте и
уставилась на него, такое впечатление, пытливо. – По-моему, совершенно не
в твоем стиле – продавать девушек. Уж если бы ты занялся чем-то
противозаконным, то, такое у меня впечатление, выбрал бы более крутую, что ли,
специальность: банки грабить на миллион или перевороты устраивать в таких вот
экзотических местах вроде этого Флоренсвилля...
Мазур как лежал, так и остался лежать с невозмутимым видом,
но чувствовал он себя, как человек, на которого неожиданно обрушилось с крыши
даже не ведро с краской, а полновесный кирпич. Внезапно и качественно.
Прикажете верить, что и э т о – дурацкое совпадение? Касаемо
переворота?
– Какие еще перевороты? – сказал он насколько мог
безмятежно. – Вот уж чем в жизни не занимался...
– Не знаю, мне просто в голову пришло...
Покопаться бы в твоей симпатичной головке с аппаратом для
чтения мыслей, который пока что не изобрели, подумал Мазур. Ручаться можно,
масса интересного обнаружится...
– Это все болтовня, – сказал он, выбрав самый простой
способ изменить тему. – А вот мне в голову только что пришло...
И сгреб ее с самыми недвусмысленными намерениями. Она
пискнула, но не сопротивлялась.
Глава 7
Бродячие моряки
Судя по первым впечатлениям, Сент-Каррадин как две капли
воды походил на все карибские острова, где Мазуру довелось бывать – те же
разлапистые пальмы, пестрые толпы курортников, безмятежно-синее небо,
разноязыкая речь. Разве что висевшие там и сям государственные флаги были
другие – столь же пестрые, разноцветные, чуточку уморительные...
Одним словом, неосуществленная мечта Остапа Бендера – почти
все поголовно в белых штанах, предупредительные мулаты.
И шхуна под названием «Виктория» – потрепанное, ничем не
примечательное деревянное суденышко, нужно отметить, довольно вместительное,
чтобы ребята Бешеного Майка разместились там со всеми пожитками в относительном
комфорте. Мазур сам именно такую посудину и раздобыл бы, доведись ему решать
схожие задачи.
А еще следовало констатировать, что Бешеный Майк разместил
свое плавсредство весьма даже грамотно: в самом конце длинного пирса, так что
любой шпик, вздумавший бы изображать праздношатающегося случайного туриста,
будет бросаться в глаза, как куклуксклановец в белом балахоне на молитве в
негритянской церкви. Не случайно же на палубе развалились в легких раскладных
креслах два крепких широкоплечих детинушки, лениво цедивших пивко и притворявшихся
беззаботными. Наверняка у них под футболками имелось что-нибудь компактное и
многозарядное – ну, предположим, палить средь бела дня они тут не будут, но все
равно, оружия на «Виктории» должно быть предостаточно, народ определенного
пошиба даже в сортир странствует с пушкой под полой...
– Подобраться к ним можно только с моря, а? – задумчиво
спросил Лаврик. – Или с борта этой вот красавицы...
Мазур кивнул, проследив его взгляд. Метрах в двадцати от
«Виктории» расположилось судно совершенно другого сорта – роскошная и огромная,
гораздо больше шхуны, белоснежная яхта: собственно, никакая не яхта, без мачт и
парусов, самый настоящий корабль. Но так уж повелось на загнивающем Западе –
именовать подобные игрушки супербогатых бездельников «яхтами».
На корме означенной как бы яхты вяло трепыхался американский
звездно-полосатый штандарт, что вполне соответствовало порту приписки, Новому
Орлеану, надраенными медными буквами обозначенному под названием. Яхта звалась
«Доротея».
– Вот именно, – сказал Мазур. – Безмятежной темной
ночью тихонько ныряешь с «Доротеи», аккуратненько подплываешь под водой –
расстояньице пустяковое – и крепишь пониже ватерлинии что-нибудь взрывчатое.
Простенько и сердито. Можно подобрать заряд так, что на яхте не будет ни
царапинки, а шхуна быстренько затонет к чертовой матери...
– Телепат ты у нас.
– В смысле?
Лаврик, отхлебнув ледяного пивка, безмятежно сказал:
– А потому что мы за этим сюда и прилетели. Качественно и
без лишнего шума пустить эту посудину на дно. Глубина у пирса приличная, футов
сорок, коробка моментально пойдет на дно... людишки, конечно, успеют
повыпрыгивать за борт, но черт с ними, насчет них ничего такого не приказано.
Задача одна – утопить шхуну. Майк останется с живой силой, но без пожитков.
Вполне возможно, на этом дело и кончится, второй раз ему могут и не выделить
денежек на амуницию, справедливо решив: коли уж судно рванули, значит, кто-то
полностью в курсе, а следовательно, крепенько пахнет провалом... А в общем
и целом, это все бесполезные умствования. Главное, у нас есть ясный и четкий
приказ: в сжатые сроки пустить кораблик на дно, пока он не ушел во
Флоренсвилль...
