– Вот такие дела, – сказал Уолли. – Это я –
простой парень, сам по себе, не обременен чинами и службой, а наш Хью – человек
не последний среди тех, кто печется о законе и порядке. И в таковом качестве он
тебе даже здесь может, если придет такое желание, устроить кучу
неприятностей... Верно?
– Совершенно верно, мистер Дикинсон, – поддержал Хью
скучным, безразличным голосом. – Между Сент-Каррадином и Флоренсвиллем
существует множество соглашений о сотрудничестве, в том числе и в той области,
что касается охраны правопорядка. У меня масса знакомых здесь среди коллег по
ремеслу...
– Рад за вас, – сказал Мазур. – Но что-то не
припомню, чтобы я в последнее время нарушал законы...
– Ну, все в этом мире относительно, – протянул
Хью. – Это ведь будет зависеть не от того, что вы станете твердить в
здешней полиции, а исключительно от того, что я расскажу моим здешним
друзьям...
– Бог ты мой! – воскликнул Мазур с неподдельным
ужасом. – Выходит, вы – недобросовестный полицейский? Способный пойти на
злоупотребление служебным положением? Я вас правильно понял?
Не похоже, чтобы ему удалось задеть или рассердить унылого
хоть самую чуточку. Тот по-прежнему восседал с безрадостной физиономией отца
семейства, три дочки которого к несказанному позору для фамилии подались в
проститутки, а сыновья все, как один, занялись разбоем на большой дороге.
– Все зависит от точки зрения, мистер Дикинсон. Я бы сказал,
на меня возложены определенные поручения, которые мне следует выполнять в точном
соответствии с инструкциями. Поверьте мне на слово, я всегда выполняю в
точности все, что мне поручено. А это означает, что вы и в самом деле
можете угодить в нешуточные неприятности. Поэтому на вашем месте я выслушал бы
Уолли со всем вниманием и постарался пойти ему навстречу...
– Уговорили, – сказал Мазур. – Валяй, Уолли, я
весь внимания…
– Ну, не здесь же, – деловито сказал Уолли,
вставая. – Поехали потолкуем с глазу на глаз. Да не смотри ты на меня так,
балда, никто тебя не обидит. Если бы я хотел тебя спустить головой вниз в море,
давно бы наладил...
Мазур только пожал плечами – не рассказывать же этому типу,
куда обычно отправлялись те, кто питал подобные замыслы? Он прошел следом за
ними к машине, плюхнулся на заднее сиденье. Уолли на сей раз устроился не рядом
с водителем, а сбоку от Мазура. Пояснил:
– Я, конечно, паренек доверчивый, но не настолько, чтобы
иметь такого, как ты, за спиной...
– Какого – такого? – спросил Мазур.
Уолли так и закатился:
– Шутник ты, я смотрю... – и бесцеремонно охлопал
Мазура со всех сторон. – А пушки у тебя нету... И правильно. К чему
серьезному человеку таскать пушку без особой нужды? Я вот тоже не ношу.
Полагаюсь на обаяние и умение убеждать...
– И как, получается?
– Да ты знаешь, до сих пор получалось...
Ехали они недолго, уже минут через пять Хью остановил машину
у небольшого отеля под названием «Копакабана», и они втроем поднялись на второй
этаж. Мазур шагал совершенно спокойно, видно было, что черных замыслов насчет
него никто не питает, иначе повезли бы не в отель, где с трупом управиться
трудновато, а куда-нибудь в джунгли, где на свидетельские показания мартышек и
попугаев рассчитывать нечего.
– Ну что, приступим? – спросил Уолли, когда они кое-как
разместились в тесноватом двухместном номере. – Давай без уверток и
спектаклей, лады? Ты парень битый, и мы с Хью тоже не вчера родились. Кто ты
такой, мы знаем. Зачем вы сюда приперлись всей компанией, тоже знаем. Кто нанял
Майка Шора и вашу команду, знаем тем более... Только, я тебя умоляю, не нужно
дешевых спектаклей! Не нужно пялить глаза, махать руками и орать, что тебя,
пушистенького и безобидного, с кем-то перепутали! Кто ты такой, известно
совершенно точно. Собственно говоря, и не нужно было затевать проверочку там, в
переулке, но мне, извини, чертовски хотелось посмотреть, в самом деле вы такие
крутые, как о вас рассказывают, или все же преувеличивают. Оказалось, правда.
Хорошо ты их кидал по углам... Снимаю шляпу, чего уж там!
Ситуация была из тех, когда не знаешь, смеяться или плакать.
Мазур ожидал чего угодно, но только не того, что его самого примут за одного из
тех, кто вознамерился свергать президента. Перемудрил Лаврик со своими
штучками, определенно...
Уолли истолковал его молчание по-своему.
– Молодец, – кивнул он. – Дурочку не валяешь. Я
сразу понял, что ты умный парень...
– Что вам, собственно, нужно? – спросил Мазур.
– Нечто совершенно противоположное тому, что вы
задумали, – моментально ответил Уолли. – Бешеный Майк собирается
сорвать сделку, а меня, так уж карта легла, наняли как раз те, кто хочет, чтобы
она все же состоялась...
– Какую еще сделку?
– Насчет «Райской долины», конечно, какую же еще? Парень,
лопни мои глаза, у тебя такой вид, будто ты и в самом деле не в курсе... Нет,
серьезно? А впрочем, ничего удивительного, откуда тебе знать такие тонкости,
кто бы их тебе выкладывал... Решил, что Аристид хочет всю эту благодать и в
самом деле национализировать, а?
– А что, не так?
– Он, конечно, со странностями, но не чокнутый... Дикки,
парень, весь смак в том и состоит, что дядя Аристид намерен все эти отели,
бунгало и пляжи продать потом как раз тем, что меня наняли присмотреть, чтобы
все было чинно и благородно... Сообразил? Ну конечно, все будет обставлено
чинно и благородно, не на другой день, не с букхты-барахты – но, честное
слово, изящновсе будет обставлено! Государственные интересы, инвестиции, забота
об экономике и все такое... Все уже продумано в лучшем виде. – И он
вздохнул с откровенной завистью. – Умеют же люди делать настоящие
деньги...
– Могу вас заверить, мистер Дикинсон, что мой молодой друг
очень точно обрисовал положение дел, – сказал Хью.
– Так-так-так... – сказал Мазур в некотором
ошеломлении. – Начинаю понимать, ребята... И уж конечно, ваши работодатели
купят все это хозяйство задешево?
– Вот именно, старина, вот именно! – нацелился в него
указательным пальцем Уолли с широкой ухмылочкой. – Настоящаяцена у Райской
долины просто заоблачная. Чертову кучу денег пришлось бы выложить, я лично их
себе и представить не могу. А вот купить по дешевке национализированное
имущество выйдет в сто раз дешевле. Даже если дядюшка Аристид, как болтают,
запросил миллион баков, ему их, будь уверен, дадут. Потому что миллион – все
равно смешные бабки по сравнению с настоящей ценой, и сравнивать глупо...
«А мы-то! – подумал Мазур. – Мы обязаны из кожи
вон вывернуться, чтобы сорвать реакционный переворот, направленный против
прогрессивного государственного деятеля... А этот деятель просто-напросто
решил разбогатеть в одночасье... Какой им смысл мне врать, этим двоим?
Никакого. Вот так доктор и профессор, интеллигент хренов... А разве я
таких мало видел по всему земному шару? Прикрывавших возвышенными лозунгами и
трескотней о благе народном более страшные грехи?»
