Мазур посмотрел на песчаный берег. Пустой гидроплан все так
же торчал у берега. Он не сумел бы управлять «Боингом» или каким-нибудь другим
большим самолетом, но с этой птичкой вполне мог справиться. Учили, знаете ли,
потому что никогда заранее не известно, что именно пригодится в странствиях
вдали от дома. До Флоренсвилля по прямой всего-то километров восемьдесят... А
уж там будет гораздо проще.
Словом, он уже все решил. Оставалось только в молниеносном
темпе прокачать детали.
На каждом кораблике – по жлобу с трещоткой. Чересчур
рискованно их оттуда выковыривать– они могут сейчас наблюдать за переговорами,
вовремя просекут события, засядут там, прикрываясь заложниками, и добирайся до
них потом. Гораздо проще будет...
– Я так понимаю, вы здесь самый главный, Мистер
Никто? – спросил Мазур преспокойно.
Собеседник так и впился в него пытливым взглядом –
разумеется, он ничего не заподозрил, он попросту чутьем, нюхом отметил нечто непонятное,
не укладывавшееся в ситуацию. Битый дядька, великодушно отметил Мазур, у такого
и спинной мозг задействован в довесок к основному...
– Самый главный, – сказал Мистер Никто.
– Ну что же, – сказал Мазур. – В таком случае
приступим, господа?
Он как сидел, так и выпрямился на полусогнутых ногах, не
глядя, ориентируясь по дыханию, по тени от торчавшего за спиной верзилы,
ухватил его обеими руками за шею и кинул через себя, на лету припечатав коленом
в физиономию, наклонился влево и обрушил обмякшее тело на сидевшего напротив
собеседника – как и следовало ожидать, тот не успел среагировать... Прыгнул
ногами вперед и угодил правой точнехонько в то место, куда целился.
Они еще не успели ничего осознать и прийти в себя, а Мазур
уже избавил обоих от стволов, вмиг став обладателем здоровенного «Питона» и
солидной «Беретты». «Беретту» засунул за ремень, двинул ее хозяина так, чтобы
обеспечить ему долгое забытье, а пошевелившегося Мистера Никто бесцеремонно
поднял на ноги, упер дуло револьвера в ухо, выкрутив левой его правую руку.
Сказал внятно:
– Парень, ты на меня произвел впечатление толкового
профессионала. Давай и дальше без глупостей. Если я тебе вышибу мозги, кричать
на все стороны не буду...
Он выждал несколько секунд, чтобы пленник окончательно
очухался и осознал свое печальное положение во всей полноте.
Ага! Со стороны «Альбатроса» протрещала короткая,
неуверенная, пожалуй что, автоматная очередь. Пули прошли высоко, далеко в
стороне. Ну да, вон иллюминатор открыт...
– Дикки, ты себе чертовски осложнил жизнь, – сказал
Мистер Никто.
Он полностью оправдал ожидания Мазура и нисколечко не
шевелился, как и следовало человеку его полета, прекрасно осознающему, что в
ухо ему упирается дуло не самого малокалиберного кольта, и легкое движение
пальца на спусковом крючке упредит любое его спонтанное движение.
– Все зависит от точки зрения, знаешь ли, – ответил
Мазур. – Тебе объяснять мой следующий ход, или сам поймешь? Учти, я умею
управлять самолетом. И мне, в общем, без разницы, живыми я вас тут оставлю, или
наоборот...
– Чертова куча свидетелей, – сказал Мистер
Никто. – Ты же не сможешь положить их всех. Чисто технически не получится
– начнут разбегаться, патронов не хватит...
Очень примечательный был у него тон – боже упаси, он не
просил пощады, не тот мальчик, но жить ему чертовски хотелось, и это неуловимо
прорывалось в интонации...
– Постараемся обойтись без крови, – сказал
Мазур. – Я тебя слушал долго и старательно, а теперь слушай ты меня...
Если не начнешь дергаться, останешься живым.
– Дикки, ты и не представляешь, как осерчает хозяин...
– Вот это уже твои проблемы, – сказал Мазур. – Ты
большой мальчик, выпутывайся, как умеешь. Прекрасно должен понимать, что твоя
судьба, по большому счету, меня совершенно не беспокоит, в этом мире каждый сам
за себя...
– Что ты хочешь?
– Прикажи своим орангутангам сложить оружие.
– А если они не послушают?
– Тогда ты будешь самым первым трупом, – сказал
Мазур. – В конце концов, их только двое, ты и не представляешь, старина,
на что способен квалифицированный белый наемник, который дерется за свою
шкуру... К гидроплану я им подойти не дам, сам понимаешь. На кораблях им
не уплыть – там слишком много народу, кто-нибудь непременно попробует дать по
башке одинокому захватчику... Позиция у меня не самая скверная. Тут полно
пальм, за которыми можно укрыться. И, главное... Твой мальчик, что только что
стрелял с «Альбатроса», определенно старался тебя не задеть. А значит,
твоя участь их все же волнует. Подозреваю, дело тут не в их высоком душевном
благородстве, а в том, что без тебя им никак нельзя будет возвращаться к
хозяину. В самом деле, что это за подчиненные такие, которые вернулись сюда без
главаря? А впрочем, еще не факт, что кто-то из них вернется. Говорю тебе, ты
плохо представляешь, что такое разъяренный белый наемник из команды Шора...
Пленник выругался – с неподдельным чувством и экспрессией,
негромко и скупо.
– Это в мой адрес? – полюбопытствовал Мазур.
– Черт его знает. Тут на весь белый свет будешь зол...
– Ну ладно, Мистер Никто, – сказал Мазур. – Пока
что ты себя ведешь, как человек полностью вменяемый. Давай и дальше в том же
стиле? Я ничего тебе не буду говорить – какие тут, к дьяволу, долгие
увертюры... Просто-напросто прикажи им выбросить в иллюминаторы стволы. Потом я
уберусь, а вы останетесь. Не переживай, тут полно виски и доступных девок...
Ну?
Он покрепче вдавил дуло любимой пушки Грязного Гарри в ухо
пленного. Второй, как и замышлялось, пока что не пришел в сознание.
– Ну? – требовательно спросил Мазур. – Уговаривать
не буду. Ты в случае чего будешь с а м ы м первым, вот и
все...
– Ох, парень...
– Повторяй за мной во всю глотку, – сказал
Мазур. – Отсоединить магазины, сначала выбросить их, потом автоматы.
Пистолеты следом, по той же методике. Я видел, у них пушки под полой...
Не прошло и пяти секунд, как Мистер Никто повторил все
вышесказанное – во весь голос, тоном, который показывал, что жизнь ему, в
общем, дороже, чем гнев жалкого хозяина. И прибавил уже от себя:
– Шевелитесь, олухи! У меня пушка возле башки!
Из иллюминатора «Альбатроса» вылетел короткий и плоский
автоматный магазин, а следом и сама трещотка. После некоторой паузы за ней
последовал короткоствольный револьвер. Затем из рубки второго кораблика
выбросили второй автомат и никелированный пистолет.
– Теперь пусть сами вылезают, – распорядился Мазур.
Мистер Никто добросовестно озвучил команду, и оба гангстера
(«А кто же это еще? Мирные брокеры с Уолл-стрит или учителя воскресной школы?!»
– подумал Мазур) спустились по трапам, озираясь со вполне понятным в данной
ситуации унынием.
