– Я тоже очень рад тебя видеть, – сказал он, отвечая на
объятия и по-свойски похлопывая истомившуюся подругу и по талии, и не
совсем. – Соскучился, честно...
Она, покосившись на кухонную дверь, шепнула:
– Там тебя с утра добивается какой-то странный тип, утомил
уже...
Монотонное бурчанье в кухне смолкло, и в коридоре объявился
собственной персоной меланхоличный Хью. На сей раз он прямо-таки лучился от
радости, искренней, точно – а потому походил не просто на вяленую воблу, а
воблу веселую, если такое вообще возможно.
– Господи, Дик, ну вот и вы, наконец! – воскликнул он с
энтузиазмом. – Мисс, тысяча извинений, но у меня невероятно важное дело.
Дик, я говорил со штурманом, а он говорил с капитаном. Дело, можно сказать,
улажено, и мне бы хотелось...
Он недвусмысленно показал глазами на входную дверь. Мазур
понял моментально. Улыбнулся Гвен:
– Я ненадолго, это насчет той работы...
Подхватил Хью и вместе с ним вывалился на улицу, прежде чем
девушка успела опомниться. Оглянулся.
– Ко мне в машину, – сказал Хью.
В его машине было примерно так же удобно сидеть, как в
стиральной машине, но Мазур терпел, подтянув колени к подбородку. Хью тихонько
сообщил:
– Сначала я звонил, но эта вертихвостка отвечала, что
представления не имеет, когда вы вернетесь... Я приехал сам... Не было другого
выхода, я как на иголках...
– Что стряслось?
– Ничего. Он пойдет к ней сегодня.
– Кто? – не сразу сообразил Мазур. – К кому?
– Господи ты боже мой! Аристид. К своей любовнице. Я же вам
тогда говорил, на Сент-Каррадине...
– Я помню, помню... Риверс-роуд, дом пять, квартира
шестнадцать, верно?
– Абсолютно. Он придет в одиннадцать вечера, как обычно, у
него устоявшиеся привычки. На сей раз с ним будет сержант в штатском, в
последнее время Аристид стал принимать нечто похожее на меры безопасности...
Сержант – мой человек. Он мне тут же рассказал. Сообщите Майклу, немедленно.
Задача, по-моему, упрощается. Если аккуратненько принять мерыэтой же ночью,
завтра все будет гораздо проще...
Пытливо глядя на него, Мазур усмехнулся:
– У меня есть подозрения, что Майк при таком благоприятном
раскладе может поддаться соблазну и решить проблему самым простым и радикальным
способом...
– Ну и что? – чистым, незамутненным взором уставился на
него Хью. – Так будет гораздо проще – вам, мне, всем...
Ах ты ж, сволочь, ласково подумал Мазур. Это ж как-никак
твой президент, гадюка, ты ему верно служить должен... как и закону, кстати, а
ты его только что, со спокойной совестью. Вряд ли дело тут в идеях – какие, к
дьяволу, идеи в подобной ситуации? Тебе тоже посулили, конечно, отстегнуть
денежек, а то и уже дали, вот и лезешь вон из кожи. Неудачник, к гадалке не
ходи, иначе не торчал бы в свои годы на мелкой полицейской должности на этом
островке. Неудачник, а то и припачканный грешками прошлой жизни...
– Я передам, – сказал он убедительно. – Нынче же.
Все будет нормально. Ваш сержант будет караулить у двери?
– Да что вы! Всего-навсего проводит его до дома и отправится
восвояси. О н а одна в квартире, вы это тоже учитывайте.
– Обязательно, – сказал Мазур не без некоторой
брезгливости. – Спасибо, Хью, что бы я без вас делал... Всего наилучшего!
Он вылез, захлопнул за собой крохотную дверцу. Задумчиво
насвистывая, вернулся в дом. Гвен ждала его на том же месте.
– Послушай, – сказала она решительно. – Надо поговорить.
Мазур тоскливо вздохнул про себя: всякий раз, как с ним
здесь собирались поговорить, означало это очередные жизненные хлопоты и новую
порцию грязных тайн. Единственным приятным исключением оказалась принцесса, да
еще мистер Джейкобс разве что...
– Ладно, – сказал он. – Пошли. Ко мне или к тебе?
– Ко мне.
Она стала первой подниматься по лестнице, нетерпеливо
оглядываясь так, словно опасалась, что Мазур сбежит. Похоже, ей как и Хью, было
невтерпеж. Ну, посмотрим...
Тщательно прикрыв дверь, Гвен повернулась к нему, скрестив
руки на груди. Она старалась казаться безмятежной, но Мазур все же подметил
некоторое волнение.
– Послушай... – сказала она. – Ты, главное, не
беспокойся, я тебе не враг... Черт, как бы сформулировать... Вы уже назначили
дату?
– Дату – чего? – не моргнув глазом, спросил Мазур.
– Переворота.
На его лице, как давным-давно принято писать в шпионских
романах, не дрогнул ни один мускул. Стоя вольно и глядя на нее с беспредельной
наивностью, Мазур картинно пожал плечами:
– Какой еще переворот? Ты меня с кем-то перепутала, родная,
я мирный морячок, в жизни переворотов не устраивал, понятия не имею, что это за
развлечение такое...
– И Майкла Шора тоже не знаешь?
– Был в Гонолулу боцман с таким именем, – сказал
Мазур. – Если ты о нем...
– Дик, я тебя умоляю! Можешь ты отнестись ко мне серьезно?
– Что за вопрос, каждую ночь... – сказал Мазур.
– Да хватит тебе! Я прекрасно знаю, кто ты такой и зачем вы
сюда приехали. Майк Шор будет свергать президента...
– Фантазия у тебя... Ты сегодня никаких таких порошочков не
вынюхивала?
У Гвен был такой вид, словно она прикидывала, чем именно из
окружающего интерьера его качественно огреть по башке.
– Я понимаю, – сказала она сердито. – Ты что
угодно можешь подозревать... Сам подумай: если бы я представляла какую-нибудь
разведку, вряд ли бы вы и дальше разгуливали свободно по этому райскому
островку...
Мазур ухмыльнулся:
– А почему бы нам, собственно, и не разгуливать? Есть
какие-то улики или свидетельские показания?
– Черт! – сказала она с досадой. – Я не знаю, как
вести разговор... Пойми ты, я прекрасно знаю, кто ты такой. Мои шефы давно
вычислили Хайнца, он как-никак личность со специфической известностью. Потом
нас на тебя вывели...
– Интересно, – сказал Мазур. – «Шефы», «вывели»...
Классический жаргон спецслужбы.
Она огрызнулась:
– И вдобавок – классический закон журналистики, болван! Я
журналистка, понятно тебе? Телекомпания «Кей-омега-семь», Массачусетс... Ясно?
А ведь это кое-что объясняет, если не все, подумал Мазур.
Непрофессиональную слежку, допотопный по меркам опытных шпионов микрофон...
У него просто не было времени вести изощренные
психологические игры – нужно было срочно поговорить с Лавриком касаемо
последних новостей от унылого полицая. Да и не был он мастером изощренных
психологических игр. Пусть Лаврик старается, это его епархия...
