Что-то подсказывало, что безделье может оказаться более затяжным, чем можно только предположить.
От непривычного обилия свободного времени Светку вновь стали посещать навязчивые мысли о смене работы, о столице... Черт, как же это невыносимо тяжело даже представить себе – все начать сначала... Она, звезда, пусть регионального канала, но...
– Эй, сделайте погромче, – крикнул кто-то.
Светка подняла глаза на «ящик». Выступал президент.
«...Я лично передал уже свои соболезнования его семье и близким. Тяжело сознавать, что из жизни ушел молодой и энергичный руководитель, только занявший губернаторский пост. Это, безусловно, тяжелая утрата и для области, и для страны в целом. Я прошу жителей области сохранять выдержку и спокойствие, а также всеми силами помочь вице-губернатору, который принимает на себя всю полноту власти и ответственности за ситуацию в регионе. Я считаю, и к этому я пришел после многочасового общения с вице-губернатором, что на предстоящих, и, к сожалению, досрочных, выборах губернатора лучшей, чем он, кандидатуры на этот пост не найти. Не смотрите на его молодость. Поверьте моему слову...»
Все вокруг серьезно внимали словам президента и одобрительно кивали.
А в человеке, которого мягко похлопывал по плечу президент, Светка без труда узнала Стажера...
Единственным человеком, кто воспринял все эти новости с победной улыбкой, был Сергеич. Он и его незаметная, словно серая мышка, группа продолжала работать, как всегда.
Ведь для него ничего не менялось. Ни «тогда», ни сейчас.
Миха, скрючившись, сидел на ступеньке и покачивался взад-вперед, пытаясь успокоиться. «Проверочка»... Ничего себе «проверочка»... Он ведь не желал ему смерти... Он просто хотел проверить свою догадку и «немножко напакостить» врагу... Как же так?
Он чувствовал себя убийцей. Это было неправильно. По сути, он не знал и не должен был знать, как поведет себя то, неведомое...
Как же так?..
Ни Ксюха, ни Леха, ни Борис не могли понять Михиной реакции на происшедшее. Они так и остались в неведении о Михиной авантюре.
В общем, Михе было хреново. Утешал он себя лишь мыслью о том, что Борису, наверное, еще хуже.
– Ладно, вставай, пошли Бориса провожать, – сказала Ксюха. – Машина ждет.
Миха кивнул и встал.
Старый, тарахтящий «фольксваген» подкатил за тридцать секунд до назначенного времени. Дима оставался верен себе.
– Ну, давай, дружище. Как доберешься – скинь е-мэйл.
– Ну, естественно... Договорились же.
– Борис, смотри, осторожнее в дороге...
– На цыпочках поедем...
– Я серьезно! Не выдай себя. А то на воре шапка горит.
– Этого я гарантировать не могу, Ксюша... Когда я нервничаю, я за себя не отвечаю, ты же знаешь...
– Ладно, поехали! – грубо оборвал прощание Дима. – У меня еще дела намечены. Не навсегда прощаетесь... Вещи не забыли?
...Борис слушал музыку, струившуюся из динамиков, и смотрел на город. Город, который, оказывается, он так давно не видел и не скоро, наверное, увидит. Он не знал, что его ждет впереди, но пусть судьба оставит возможность вернуться сюда, в тот город, который на самом деле не горы аккуратно сложенных плит и кирпичей, а люди, друзья, которые вдыхают жизнь в этот мертвый железобетон...
– Тпру-у, приехали... – раздался Димин голос. – Что это за ерунда? Что-то не помню тут такого... Заблудились, что ли?
Дима вышел из машины. Следом вылез Борис.
Полоса свежего асфальта упиралась в черно-белую перекладину. Посреди перекладины недвусмысленно алел «кирпич».
Дорога вела «в никуда».
За обломанным краем асфальта начиналась свалка.
– Так, поехали назад, будем объезд искать, – сказал Дима и пошел к машине.
Полюбовавшись свалкой, Борис обернулся к машине.
Далеко за многоэтажками, нарочито внимательно рассматривали что-то внизу башни стадиона. Они делали вид, что не замечают Бориса. Но на самом деле они с интересом ждали его реакции.
Борис, как когда-то, ощутил было накатывающую волну страха... Но, постояв секунду, он понял. И засмеялся.
Он оценил шутку.
