Сперва еще можно было хоть что-то разглядеть, но постепенно становилось все темнее и темнее. Уже минут через пятнадцать после начала путешествия пришлось идти во мраке. Мошенник осторожно вытянул руки и, искренне надеясь, что под ногами не окажется какой-нибудь ямы, побрел вперед.
Шаги гулко отдавались под каменными сводами. Внезапно под ладонью оказалось что-то гладкое, отполированное и на камень совершенно не похожее. Эльф предусмотрительно повел рукой, пытаясь понять, что перед ним. Пальцы нащупали какой-то рычаг, мужчина потянул его вниз… И стена медленно сдвинулась в сторону…
Это была гостиная. Диванчики, покрытые выцветшей от времени, когда-то зеленой тканью. Несколько крошечных журнальных столиков. Мягкие пуфики, побитые молью. И хозяйка, такая же старая, как и все остальное в этой комнате. Пожилая гоблинша, сидевшая на одном из диванов, вздрогнула и вскинула голову. Мошенник увидел сморщенное лицо цвета весенних листьев, только начавших распускаться.
– Кто здесь? – Сухонькая ручка что-то нащупывала под одной из многочисленных подушек на диване.
Каренс вздохнул:
– Прошу прощения, я случайно оказался здесь и…
– Что вам здесь нужно? Как вы сюда попали? – В голосе гоблинши зазвучали истеричные нотки.
– Я случайно упал в реку, смог выбраться из нее, и как-то так получилось… Я прошел по этому ходу к вашему дому. Очень извиняюсь, что нарушил ваш покой, уважа…
– И за что вас туда бросили? – перебили его на полуслове. Хозяйка, хитро прищурившись, смерила нежданного гостя изучающим взглядом. Кажется, ее испуг мгновенно пропал.
– Меня? Бросили? О чем вы? Я случайно упал и…
– Да-да, – закивала старуха. – Совершенно случайно, а я приличная горожанка, доживающая свой срок на этой земле.
– Простите? – не понял мужчина.
– Забудем, – отмахнулась она. – Предположим только, что порядочные мещане не плавают в одежде по Даяре, да еще и близ высокого берега. Так кто вас хотел утопить? Рогатые мужья? Незадачливые соперники?
– Проигравшие, – мрачно буркнул мошенник.
Гоблинша удивленно заломила бровь, и мужчине пришлось пояснить:
– Одному господину не понравилось, что он проиграл.
– В карты? – В голосе женщины проскользнули нотки интереса.
– В стаканчики. В карты он бы ничего не заметил, – вздохнул Каренс. Он, правда, сомневался, что дворянин и так что-то заметил… Скорее всего, просто не захотел оказаться проигравшим.
Женщина наклонилась вперед и спросила вкрадчивым голоском:
– А ты действительно хорошо играешь?
…Госпожа Корсолиани прожила долгую жизнь. В молодости была цветочницей, потом пришла… точнее, не сама пришла, скорее, судьба привела ее в Червовую гильдию. Потом карты выпали другие, и теперь гоблинша, потерявшая право на звание «донны», тихо доживала свои дни в маленьком домике на окраине столицы.
И все бы ничего, но жить все-таки на что-то надо. А деньги – это такая вещь, которая очень быстро заканчивается. И даже накопления куда-то уходят. Пришлось изыскивать способы подзаработать. Тем более что никаких родственников у госпожи Корсолиани не было, а гильдия тоже не стремилась поддержать бывшую донну. Жизнь заставляла как-то вертеться, добывать…
Получалось не всегда. А точнее, никогда не получалось. Сводить концы с концами удавалось с трудом, приходилось брать в долг. И надо же такому случиться, что именно сегодня к госпоже Корсолиани должны были наведаться те, кто, собственно, и одолжил ей деньги. И ладно бы это была какая-нибудь старушка-процентщица, так нет! Были это господа решительные, мрачные, и долги они выбивали хорошо, не глядя обычно ни на возраст, ни на расу. Имелся, правда, у них один маленький недостаток, по крайней мере так рассказывали… Карты эти господа хорошие (или нехорошие, уж как посмотреть) любили донельзя.
Другими словами, через несколько часов, когда ростовщики – парочка мрачно настроенных горгулий – постучались в двери дома госпожи Корсолиани, их встретил уже обсохший и накормленный Каренс.
Слово за слово, карту за карту… И как-то так получилось, что пришедшие за деньгами горгульи оставили все свои сбережения у ушлого соперника. Наверное, в этот день фортуна была не на их стороне.
…Старушка-гоблинша была вне себя от счастья. Как выяснил мошенник, она являлась вдовой какого-то чиновника. Тот умер лет десять назад, а жене ничего не оставил. Ну как тут можно отказать и не согласиться помочь? Согласился. Конечно, мелькнула нездоровая мысль оставить себе хотя бы половину выигрыша, но потом мошенник посмотрел в такие печальные глаза старушки… И отдал все.
Он уже вышел за порог, когда пожилая гоблинша, ковыляя, догнала его, вцепилась в рукав:
– Будешь в Алронде и понадобится где-нибудь остановиться – заходи.
– Спасибо. – Каренс через силу выдавил улыбку. Почему-то именно в этот момент ему стало до безумия жалко эту старенькую тощенькую женщину. И ее худенькие морщинистые лапки-ручки, и эти выцветшие от времени глаза…
Дверь бесшумно закрылась за его спиной. Уже отойдя на порядочное расстояние, игрок обнаружил в кошельке на поясе несколько золотых монет. Гоблинша все-таки отблагодарила нежданного помощника.
…Уже ближе к вечеру в дом постучались. Госпожа Корсолиани, даже не спрашивая, кто там мог прийти, распахнула дверь и улыбнулась:
– Значит, так, девочки, у нас все по-прежнему. За предоставление комнаты – три сребреника. За посредничество во встрече с возлюбленным – два. За прикрытие от мужа – сребреник, от Червовой гильдии – пять.
История шестая
Как воспитать настоящего мошенника
В доме царил полумрак. Несколько свечей упорно пытались разогнать огоньками темноту, но у них это плохо получалось. Ночь уже давно вступила в свои права, а крап водой никак не хотел запоминаться.
– Ну что тут сложного? – мрачно вопросил темный эльф, в сердцах швыряя на стол потрепанную колоду. – Мысленно делишь карту на четыре части по вертикали: в первой четверти – пики, во второй – трефы, в третьей – бубны, в четвертой – червы. Точно так же и с достоинством! Только считать не справа налево, а сверху вниз: король, дама, валет, десятка… Что, так трудно запомнить?
Айзан тоскливо хлюпнул носом:
– Я стараюсь.
– Я вижу! – язвительно отозвался Каренс. – Только получается не очень!
Ученик у мошенника появился около трех лет назад, и пока благородное искусство шулерства давалось ему слабо. Если с костями и стаканчиками получалось хоть что-то, то с картами был вообще тихий ужас. Мальчишка мог, задумавшись о чем-то своем, сбросить козырь, положить себе вместо туза двойку… Его учителю оставалось только ругаться.
Каренс вздохнул, потер лоб и решительно встал:
– Так, хватит… Пойдем другим путем… Иди ложись спать, завтра отправляешься работать.
