Сам Кертис – поразительный человек, обаяние – почти
гипнотическое, дружелюбный, но резкий, склонен требовать должного за свою
работу, но в таком очаровательном стиле, что никто и не думает спорить.
Представитель прежней и, вероятно, более крепкой породы голливудских
кинодеятелей, Кертис, казалось, никогда не имел проблем с выбором направления.
Если вы ему понравились – он за вас горой. Если не понравились – вы
“бесталанный сукин сын” (это выражение всегда приводило меня в восторг;
прочитав этот абзац, Кертис может позвонить и порадовать им меня). Он выделялся
среди голливудских продюсеров хотя бы потому, что сумел снять такой бросающий в
дрожь ужаса фильм, как “Ночной охотник”. Сценарий написал Ричард Матесон,
который лучше всех сочинял для телевидения, кроме, может быть, Реджинальда
Роуза. С Матесоном и Уильямом Ноланом Кертис снял еще один фильм – фильм, о
котором фэны говорят до сих пор. Это “Трилогия ужаса” (Trilogy of Terror) с
Карен Блэк. Из трех частей чаще всего вспоминают последнюю, основанную на
рассказе Матесона “Добыча”, с великолепным соло Карен Блек, которая играет
женщину, преследуемую крошечной дьявольской куклой с копьем. Эти кровавые,
захватывающие, жуткие пятнадцать минут, вероятно, лучше всего суммируют то, что
я хотел сказать о Дэне Кертисе: он обладает безошибочной способностью находить
в человеке чувствительные к ужасу точки и холодной рукой сжимать их.
В “Ночном охотнике” речь идет о практичном репортере по
имени Карл Колчак
[189]
, который охотится за сенсациями в Лас-Вегасе. В
исполнении Даррена Макгэвина, с его одновременно усталым и благообразным,
циничным и мудрым лицом под потрепанной соломенной шляпой, образ Колчака
становится очень правдоподобным. Это скорее Лью Арчер, нежели Кларк Кент, и
больше всего его интересует, как сорвать лишний бакс в городском казино.
Этот самый Колчак натыкается на серию убийств, совершенных,
очевидно, вампиром, и все глубже и глубже погружается в сверхъестественное; при
этом ему то и дело приходится объясняться с властями Вегаса. В конце концов он
выслеживает вампира в заброшенном доме, который стал его логовом, и вгоняет ему
в сердце кол. Такой финал нетрудно предсказать, но тем не менее он хорош:
Колчаку никто не верит, он уволен с работы, он чужой в обществе, в котором
вампирам нет места ни в философии, ни в общественных отношениях; он способен
уничтожить кровопийцу (Барри Этуотер), но победителем все равно оказывается
зазывала из Лас-Вегаса. Макгэвин, талантливый актер, редко добивался столь
великолепной – и правдоподобной – игры, как в “Ночном охотнике”. И именно
практицизм Колчака заставляет нас поверить в существование вампиров; если уж
такой мрачный тип в них верит, значит, это правда.
Успех “Ночного охотника” не остался незамеченным Эй-би-си,
которая неустанно искала хиты в те дни, до того как в строй встали Морк, Фонз
[190]
и другое великие образы. Поэтому незамедлительно последовало
продолжение – “Ночной душитель” (The Night Strangler). На сей раз убийцей был
врач: он открыл тайну вечной жизни, но для этого ему надо было каждые пять лет
или около того убивать пятерых человек, чтобы изготовить новую порцию эликсира.
В фильме (действие происходит в Сиэтле) патологоанатомы скрывают факт, что на
шеях задушенных находят остатки разлагающейся человеческой плоти: к концу
своего пятилетнего цикла врач, понимаете ли, начинает перезревать. Колчак
раскусил чудовище и выследил его до самого логова в так называемом “тайном городе”
Сиэтла – подземном районе старого Сиэтла, где Матесон побывал во время отпуска
в 1970 году
[191]
. И вряд ли стоит добавлять, что Колчак в конце концов
умудряется уничтожить и врача-зомби.
Эй-би-си решила создать сериал о дальнейших приключениях
Колчака; нетрудно догадаться, как он был назван: “Колчак: Ночной охотник”
(Kolchak: The Night Stalker). Премьера состоялась в пятницу, 13 сентября 1974
года. Сериал кое-как прохромал один сезон; это была чудовищная неудача. С
самого начала возникли производственные проблемы: Дэн Кертис, который был
движущей силой двух успешных телефильмов, к сериалу не имел отношения (кого я
ни спрашивал, никто не смог ответить почему). Матесон не написал для сериала ни
строчки. Продюсер Пол Плейден незадолго до начала съемок ушел с работы, и его
заменили Сайем Чермаком. Были приглашены в основном никому не известные
режиссеры, спецэффекты делались кое-как. Один из самых моих любимых эффектов,
почти сравнимый с покрытым шкурами “фольксвагеном” из “Вторжения гигантских
пауков”, имел место в серии, которая называется “Испанские мхи-убийцы”. В этом
эпизоде Ричард Кайл, который впоследствии прославится в последних двух фильмах
о Джеймсе Бонде, прыгает по переулкам Чикаго с не очень удачно скрытой молнией
на спине его костюма болотного чудища.
Но главной проблемой сериала “Ночной охотник” была та же,
которая преследует почти все неантологические сериалы, посвященные
сверхъестественным или оккультным вещам: неспособность подавить недоверие. Мы
могли поверить в Колчака раз, когда он выслеживал вампира в Лас-Вегасе; с
некоторыми усилиями могли поверить вторично, когда он сражался с бессмертным
врачом в Сиэтле. Но как только его поставили на поток, верить стало труднее.
Колчак нанимается охранником на старый круизный лайнер, совершающий последнее
плавание, и обнаруживает, что один из пассажиров – оборотень. Колчак
обслуживает выборную кампанию восходящего политика, баллотирующегося в сенат, и
выясняет, что кандидат продал душу дьяволу (учитывая Уотергейт и “Абскам”
[192]
, я не нахожу это ни сверхъестественным, ни необычным). А еще Колчак
сталкивается с доисторической рептилией в канализационной системе Чикаго
(“Часовой” (The Gentry)); с суккубом (“Закон ужаса” (Legacy of Terror));
ковеном ведьм (“Собрание Треви” (The Trevy Collection)), а в одной из самых
безвкусных серий – с безголовым мотоциклистом (“Мотоцикл” (Chopper)).
Постепенно подавить недоверие уже становится невозможно – думаю, даже для
съемочной группы, которая стала снимать Колчака все в более и более комичном
ключе. В сущности, то, что мы увидели в этом сериале, есть ускоренный синдром
“Юниверсал”: от ужаса к юмору. Но чудовищам “Юниверсал пикчерз” понадобилось
восемнадцать лет, чтобы перейти из одного состояния в другое; “Ночной охотник”
уложился в двадцать серий.
