Джун глубоко вздохнула, решаясь.
— Когда.., когда мы виделись с Анри в последний раз, я нечаянно выдала ему семейную тайну.
— Тайну? — Графиня нахмурилась.
— Ну да. Видите ли, мой зять.., его уволили.
— И в этом состояла тайна?
— Отчасти. — Джун собралась с силами. Эрик, так зовут моего зятя, азартный игрок….
— В детали можешь не вдаваться, дитя мое.
— Придется, — возразила Джун. — Именно поэтому его и уволили. Понимаете, он.., ну, одолжил деньги из кассы.
— Вот как! — Старая дама сделала глоток чаю из чашечки китайского фарфора. — Что ж, тогда ему повезло, что его просто уволили. Не все работодатели так великодушны.
— Дело в том, что ему как раз не повезло. Джун опустила голову. — Эрику грозил судебный иск,..
— Грозил? — уточнила графиня, склонив голову к плечу. — Стало быть, больше не грозит?
— Нет.
— И к этому как-то причастен Анри, — понимающе пробормотала старая дама. — Однако его поступок, тебя, похоже, совеем не радует.
Что же он натворил?
Джун тяжело вздохнула.
— Мне нелегко говорить об этом, — сказала она, помолчав. — Я.., я вообще считаю, что Анри не должен был вмешиваться, тем более что эта история нисколько его не касается, — запинаясь, закончила она.
— Понимаю. — Графиня задумчиво кивнула. — Но, насколько тебе известно, Анри здесь сейчас нет.
— Я приехала не затем, чтобы встретиться с Анри! — воскликнула Джун.
— Я хотела.., надеялась, что вы согласитесь.., чтобы я вернула деньги.
Графиня озадаченно взглянула на нее.
— Но, дитя мое, какое я к ним имею отношение?
— Никакого, — согласилась Джун и, помолчав, добавила:
— Просто я не хочу встречаться с Анри.
Снова наступила неловкая тишина. Джун полагала, что графиня скорее всего посоветует ей обратиться к самому Анри. Быть может, когда он вернется домой после медового месяца. Господи, какое это будет унижение!
Джун решительно встала.
— Вы, наверное, хотите, чтобы я уехала немедленно, — сказала она, перекидывая через плечо ремень дорожной сумки. — Только сначала мне бы надо позвонить…
— О чем ты говоришь, дитя мое? Разве я неясно выразилась? Ты конечно же заночуешь здесь; Даже слышать не хочу, чтобы ты возвращалась в отель. Если хочешь, я пошлю слугу за остальными твоими вещами…
— Спасибо, но я еще не успела снять номер в отеле.
— Тем лучше, — заключила графиня. — Где же твой багаж?
— У меня нет багажа, — смущенно призналась Джун. — Только смена белья.., и все.
— Ox уж эта молодежь! — заметила старая дама без особого, впрочем, удивления. — Что ж, отлично. Софи одолжит тебе все, что понадобится.
Уверена, в ее гардеробе сыщется для тебя подходящее платье, чтобы переодеться к ужину.
Ужин, как тебе известно, в девять.
— Но, мадам…
— Поговорим позже, — твердо сказала графиня. — Уверена, мадам Кюсе уже приготовила для тебя комнату.
Джун казалось, что история повторяется.
Снова горничная проводила ее в восточное крыло, и она со смутным удовольствием обнаружила, что ей отвели ту же комнату, что и в прошлый раз. Сейчас она должна бы терзаться горечью предательства, но вместо этого в груди ее разливалось тепло. Лишь теперь Джун поняла, как сильно ей хотелось вернуться сюда. Может быть, именно поэтому она и решила встретиться с графиней?
Джун приняла душ, надела чистое белье и села у туалетного столика причесаться, когда в дверь постучали. Во всяком случае, это не Анри.
Он еще в Англии. Джун запахнула халат и крикнула:
— Войдите!
Софи с робкой улыбкой остановилась на пороге. В руках она держала охапку платьев.
— Бабуля сказала, что тебе нужно переодеться.
Не знаю только, подойдут ли тебе эти платья. В моем гардеробе, увы, нет ничего подходящего.
Джун поднялась.
— Мне, право, неудобно тебя беспокоить…
— Что ты! Бабуля сжила бы меня со свету, если бы я не выполнила ее приказ. — Софи скорчила гримаску. — На самом деле я бы и рада тебе помочь, вот только я не такая высокая и…
— Толстая? — вкрадчиво подсказала Джун.
— Красивая, — твердо сказала Софи. — Как ты.
Джун подошла к ней, неловко улыбнувшись, с восхищением потрогала тонкий шелк.
— Но это ведь не твои платья?
— Они принадлежали моей бабушке, — с грустью пояснила Софи, и Джун отпрянула.
— Твоей бабушке! — Она перевела дыхание. — Что ж, это очень мило, но я не могу…
— Они в отличном состоянии, — возразила Софи, неверно истолковав ее сомнения. — Их часто проветривают и регулярно гладят…
— Не в этом дело…
— Бабуля часто говорит, что когда-нибудь отошлет их в благотворительную миссию. По-моему, они могли бы даже заинтересовать какого-нибудь коллекционера.
— Софи! — Джун выразительно вздохнула. — Эти платья просто великолепны! И я польщена, что ты предлагаешь их мне. Только… — она покачала головой, — не могу я надеть наряды твоей бабушки. Это было бы.., не правильно.
— А по-моему, папа с тобой не согласился бы!
Джун густо покраснела.
— Софи…
— Я не шучу, — заверила девушка, бережно сложив платья на кровать. — Он ведь совсем не помнит свою маму. А вот бабуля говорит, что вы с ней похожи фигурой, так что платья должны прийтись вам впору.
Джун не знала, что и сказать. Она не хотела обидеть девушку, но не понимала при этом, с какой стати графиня вбивает в голову Софи подобные глупости. Если это — очередная интрига против Синтии, что ж, пусть старой даме будет стыдно. Может быть, она и не хотела, чтобы новой женой внука стала англичанка, но ведь Синтия носит его ребенка, а стало быть, ничего не исправишь.
— Послушай, — сказала она, — я, действительно рада, что ты и твоя прабабушка предложили мне эти замечательные платья, но…
— Они тебе не нравятся?
— Конечно, нравятся! — Джун и представить не могла женщину, которая не пришла бы в восторг от такого великолепия. — Просто.., я не имею права их носить. Вам следовало предложить их Синтии, а не мне.
Софи гордо выпрямилась и сообщила:
— Синтии здесь больше нет. Бабуля велела мне помалкивать, мол, это не мое дело, но я считаю, что ты вправе знать.
