– Моя кузина воспользовалась рукой плоти в смертельном
бою и покрыла себя кровью перед лицом не менее двух свидетелей-сидхе.
Он снова сел, довольный собой.
Королева посмотрела на него так холодно, что его
самоуверенность сползла с физиономии, оставив тревогу.
– Ты говоришь так, будто я не знаю законов собственного
королевства, сын мой. Все произошло в согласии с нашими традициями.
Шолто! – позвала она.
Шолто встал с большого кресла у дверей. С одной стороны от
него стояла Черная Агнес, с другой – Сегна Золотая.
Огромными нетопырями свисали с потолка ночные летуны. Другие
создания слуа клубились вокруг него. Гетхин помахал мне рукой.
– Да, королева Андаис? – произнес Шолто.
Волосы его были стянуты в хвост и отведены назад от лица,
столь же красивого и надменного, как у любого из находившихся в зале.
– Расскажи Двору то, что рассказывал мне.
Шолто рассказал, как Нерис на меня напала, хотя умолчал
почему. Он изложил отредактированную версию событий, но этого было достаточно.
Однако Дойла он не упомянул, и мне показалось это странным – упустить такой
важный момент.
Королева встала:
– Мередит во всем теперь равна Келу, моему сыну. Но,
поскольку у меня только один трон, подлежащий наследованию, он отойдет к тому
из них, кто первый окажется с ребенком. Если Кел в течение трех лет подарит
ребенка одной из дам Двора, он будет вашим королем. Если первой затяжелеет
Мередит, вашей королевой будет она. Дабы предоставить Мередит выбор из мужчин
Двора, я снимаю со своих стражей обет целомудрия – для нее и только для нее.
Призраки вились над головой как веселые облака, и тишина
становилась глубже, будто мы все на дне глубокого сверкающего колодца.
Выражение на лицах мужчин менялось от удивления, презрения к потрясению – у
некоторых к неприкрытому вожделению. Но почти все мужские лица повернулись ко
мне.
– Она вольна выбирать любого из вас. – Андаис
опустилась на свой трон, расправив юбки. – На самом деле, я полагаю, она
уже начала свой выбор. – Светло-серые глаза обратились ко мне. – Это
так, племянница?
Я кивнула.
– Тогда вызови их вперед, пусть воссядут рядом с тобой.
– Нет, – возразил Кел. – Она должна иметь
двух свидетелей из сидхе. Шолто – только один.
– Я второй, – произнес Дойл, все еще на коленях.
Кел медленно опустился на свой трон. Даже у него не хватило
бы наглости сомневаться в слове Дойла. Он таращился на меня, и ненависть в его
взгляде буквально жгла мне кожу.
Я отвернулась от его ненавидящего взгляда и обратила взор к
мужчинам, все еще стоящим на коленях перед помостом, Я протянула им руки, и
Гален, Дойл и Рис поднялись и зашагали по ступеням ко мне. Дойл поцеловал мне
руку и занял свой пост рядом с Холодом у меня за спиной. Гален и Рис сели у
моих ног, как Кеелин сидела возле Кела. По мне, это было излишне сервильно, но
я не знала, что еще можно было бы сделать. Китто остался лежать на полу, не
двигаясь.
Я повернулась к тете:
– Королева Андаис, это Китто, гоблин. Он входит в мое
соглашение с Курагом, царем гоблинов, о союзе между царством гоблинов и мною,
заключенном на шесть месяцев.
Андаис возвела глаза к потолку:
– Ты не теряла времени зря, Мередит.
– Мне казалось, что мне нужны сильные союзники, моя
королева.
Мои глаза все время возвращались к Келу, хотя я старалась не
смотреть на него.
– Потом ты должна мне рассказать, как тебе удалось
вырвать у Курага шесть месяцев, но сейчас – зови своего гоблина.
– Китто! – позвала я, протягивая руку. –
Встань н подойди к моей руке.
Он поднял лицо, не шевельнув телом. Это движение казалось до
боли неуклюжим. Глаза его покосились на королеву, уставились на меня. Я
кивнула:
– Все нормально, Китто.
Он снова поглядел на королеву. Она покачала головой:
– Встань с пола, мальчик, чтобы доктор мог осмотреть
раны твоей госпожи.
Китто встал на четвереньки. Никто на него не прикрикнул, и
он встал на колени, потом на одно колено, потом очень осторожно – на ноги,
взошел – почти взлетел – по лестнице и сел у моих ног.
– Ффлур, осмотри принцессу, – велела Андаис.
Ффлур взошла на помост, сопровождаемая с двух сторон двумя
белыми дамами. Одна из них держала поднос с бинтами и была из этих двоих более
плотной. Она даже казалась почти живой в своей белизне и прозрачности. Вторая
была почти невидимой, и она держала закрытый ларец в воздухе, будто ей помогала
магия брауни, но никакие брауни здесь магию не создают. При Неблагом Дворе
ничего столь земного не водится.
Ффлур сняла с меня туфлю и стала вертеть ступню, от чего я
заерзала в кресле. Я сумела не вопить "ой", но очень хотелось. К
счастью, повреждена была только лодыжка, все остальное работало.
– Тебе придется снять чулок, чтобы я могла перевязать
лодыжку, – сказала Ффлур.
Я стала было закатывать юбку и нашаривать край чулка, но
Гален остановил меня, положив свои руки на мои.
– Позволь мне, – сказал он.
Он не предполагался сегодня у меня в постели, но выражение
его глаз, хриплость голоса, тяжесть его рук на моих были как обещание будущего.
Рис положил мне руку на другое колено:
– А почему это тебе такая честь – снимать с нее чулок?
– Потому что я первым об этом подумал.
Рис улыбнулся и покачал головой:
– Хороший ответ.
Гален улыбнулся в ответ. От этой улыбки все его лицо
осветилось, будто кто-то зажег свечку внутри. Это сияющее лицо повернулось ко
мне, и веселье из глаз исчезло, сменившись чем-то более темным и серьезным.
Он стоял передо мной вдали от раненой ноги, а Рис – рядом с
другой ногой. Руки Галена прижимали мне ладони к бедру. Он приподнял мои руки,
поцеловал каждую из них и переложил их на подлокотник трона, чуть прижав пальцы
к дереву, будто молча прося не двигать руками.
Из-за того, что у меня нога была вытянута на скамеечку,
Гален стоял с одной стороны, открывая вид почти на весь зал. Он поднял мне
подол вверх, открывая ногу и подвязку. Подвязку он сдвинул с моей ноги и
натянул себе на руку. Пальцы Галена коснулись чулка чуть выше колена,
скользнули по гладкой ткани, и обе его руки прижались к моей ноге посередине
ляжки горячей тяжестью. Наши взгляды встретились, и сердце у меня забилось
быстрее.
Гален опустил глаза, чтобы видеть, как его руки медленно
поднимаются вверх. Пальцы вошли под подол моей юбки, потом скрылись из виду
кисти рук почти до запястий, и пальцы нащупали край чулка.
