Сам Дейвид появился, когда она выгружала из багажника пакеты с купленной одеждой. В темной рубашке и черных джинсах, он спустился с крыльца, ответил на восторженные приветствия Тони и взял пакеты у нее из рук.
— Как ты себя чувствуешь? — вежливо осведомился он. — Должен сказать, что сейчас ты не такая бледная, как тогда…
— Как когда? — резко спросила Линда, собирая нервы в кулак.
Если он намерен немедленно обнародовать тот разговор у него в гостиной и тем самым загнать ее в угол, ему это не удастся!
— Как в то утро, когда я уехал, — неожиданно ласково пояснил Дейвид, глядя на нее смеющимися глазами. — Я заехал попрощаться с отцом и матерью и заглянул к тебе, но ты спала.
Только и всего?! Линда облегченно вздохнула, но еще некоторое время не могла успокоиться. Между тем Дейвид подхватил мальчика на руки и вместе с Тимоти зашагал к дому. Ей ничего не оставалось, как последовать за ними.
В гостиной был подан чай, и хотя Линда предпочла бы подняться наверх, ей не хотелось оставлять сына с Дейвидом.
— Ой, пышки! — воскликнул мальчик, едва войдя в дверь и уловив аромат свежевыпеченных сдобных булочек.
За очень короткое время он привык к английской кухне, и за это, конечно, нужно было благодарить — или наоборот? — миссис Даркин.
— Твой отец всегда любил к чаю пышки, — заметил Тимоти, искоса взглянув на Линду.
Но Шарлотта возразила, что больше всех любил пышки Дейвид, а Алан предпочитал к чаю коржики с джемом.
Этот спор отозвался в душе Линды щемящей грустью, и она придвинулась поближе к огню, стараясь не смотреть на Дейвида. Одним из преимуществ «Эбби-Грэйндж» была его близость к Грэйнджфилдскому лесу, благодаря которой можно было сколько угодно наслаждаться теплом настоящего дровяного камина.
Тони уже подбирался к чайному столику, где его ожидало блюдо с пышками, но бабушка перехватила его и отправила мыть руки.
— А почему только я должен мыть руки? — захныкал он. — Мама и дедуля тоже были на улице! У меня руки не грязные, посмотри! Я ведь только сидел в машине!
— Будешь спорить со мной, Тони? — резко осведомилась бабушка. И тут же добавила: — Сколько раз тебе повторять: надо говорить «дедушка», а не «дедуля»! Ну-ка, быстро делай что сказано, а то вообще не получишь пышек! Ты очень дерзкий мальчишка, и тебя надо прибрать к рукам!
Линда резко повернулась.
— Тони вовсе не… — начала было она, но Дейвид опередил ее.
— Думаю, что здесь не о чем спорить, мама, — заявил он, заслужив от нее сердитый взгляд. — Ты ведь гладил Хьюго, Тони, не так ли? И ты не хочешь, чтобы собачья шерсть попала к тебе в пышки, правда?
Тони покачал головой, и Линда увидела, что он с-трудом сдерживает слезы.
— Я пойду с тобой! — сказала она, но Дейвид уже вел мальчика к двери, и она растерянно остановилась.
— Дейвид присмотрит за ним, — успокаивающе промолвил свекор, и ей пришлось вернуться на свое место у камина.
— Мой сын слишком много берет на себя! — проворчала Шарлотта, и впервые Линда всей душой согласилась с мнением свекрови. — Кстати, Линда, — добавила та, немедленно нарушив эту гармонию, — я пригласила Сибиллу Арчер на завтра, чтобы ты смогла с ней познакомиться.
Линда нахмурилась.
— Сибиллу Арчер?
— Да. — Не глядя на нее, Шарлотта разливала чай и ставила чашки на блюдца. — Это дочь Клода Арчера, одного из наших арендаторов. И поскольку она как раз закончила работу у Гардинеров, я решила, что это будет очень своевременно.
— Что именно?
Линда ничего не понимала, но инстинктивно чувствовала очередную опасность.
— Сибилла работала няней у Каролины Гардинер, — пояснил Тимоти, очевидно уставший от недомолвок жены. — Шарлотта решила, что тебе будет полезна ее помощь — по крайней мере, , пока ты здесь, с нами.
Линда некоторое время молчала, пытаясь унять колотящееся сердце.
— Так, значит, вы наняли для моего сына няню?
— Да, няню! — отрезала свекровь с неожиданной агрессивностью. — Ты не станешь отрицать, что Тони — совершенно невоспитанный мальчик! Ему нужна дисциплина, ему нужно элементарное обучение. И Алан и Дейвид в его возрасте уже умели читать и знали простейшие арифметические действия.
Никогда еще Линда не чувствовала себя такой оскорбленной.
— А вы не думаете, что надо было бы посоветоваться со мной, прежде чем приглашать чужую женщину присматривать за Тони?! — воскликнула она.
— Мы и советуемся! — нетерпеливо возразила Шарлотта. — Если эта девушка тебе не понравится, мы подберем кого-нибудь еще. Но не отвергай идею только потому, что это я ее предложила. Ты должна признать, что последнее время была не в состоянии сама присматривать за Тони.
— Но я болела…
— Знаю. И уверена, что при нормальных условиях ты посвящаешь ему большую часть своего времени. Но одной материнской любви недостаточно! Ребенок нуждается в серьезных занятиях, и я не думаю, что Тони перенапрягается.
— Ему всего четыре…
— Ему скоро пять, — отрезала Шарлотта. — Каждый знает, что в этом возрасте пора начинать учебу, и мне говорили, что Сибилла — отличная няня. Она работала у Гардинеров семь лет, с тех пор как родился их младший сын.
— Семь лет… — повторила Линда, чувствуя головокружение.
— Гардинеры уезжают за границу, и Сибилла предпочла остаться в Англии, — счел нужным пояснить Тимоти.
— И не просто в Англии, — быстро уточнила его жена — но непременно в нашем графстве. Родители Сибиллы живут в Лангмере. С ее стороны было бы нехорошо покинуть их в старости!
Линда молчала. Похоже, что бы она ни сказала, все пойдет ей во вред: и Шарлотта и Тимоти знали, что она не хочет оставаться в Грэйнджфидце…
— В любом случае решение останется за тобой, — заверил свекор, пытаясь смягчить слова жены.
В этот момент Дейвид с Тони вернулись в комнату. Мальчик выглядел гораздо веселее, он позабыл свои огорчения и подбежал к маме с радостной улыбкой. Но Линда не могла ответить ему тем же: несмотря на то что сказал Тимоти, она чувствовала, что ее сын, несомненно, станет камнем преткновения в их отношениях.
Весь остаток дня Линда ухитрялась избегать всякого общения с Дейвидом. Его отъезд сразу после чая облегчил эту задачу, хотя при мысли о том, что он собирается постоянно жить в «Мэноре», у нее перехватывало горло.
Во время своей болезни Линда пыталась убедить себя, что Дейвид не представляет для нее серьезной угрозы. Даже если он не пожелает выкинуть из головы бредовую мысль о том, что Тони — его сын, доказательств этого просто не может существовать! А раз так — ему никто не поверит. Зачем родителям Алана оскорблять его память?! Ведь Тони — в любом случае их внук. Главное — поскорее уехать отсюда. Англия достаточно велика для двоих, думала Линда. Рано или поздно Дейвиду надоест изводить ее. Что бы он ни говорил, но этот эпизод пятилетней давности принадлежит прошлому, а не будущему!
