— Так что вы собираетесь делать? — спросил Том, наблюдая за тем, как босс в странной ярости бросил полотенце, натянул светло-голубые джинсовые шорты и свободную черную футболку. — Спросите у нее напрямик или подождете, когда она сама скажет?
— Посмотрим. — Мартин вернулся мыслями к Саре. — Я не позволю ей остаться здесь навсегда.
— Понятно, шеф. Вы будете, значит, действовать по обстановке, — подытожил Том. — Вы займетесь рукописью или нам лучше разобраться со счетами?
Мартин многозначительно взглянул на своего верного помощника:
— А ты как думаешь?
Секретарь ухмыльнулся, отчего его лицо приняло забавное выражение. Мол, все про вас знаем, но не проговоримся.
— Пойду подготовлю счета. Да, я позавтракаю на кухне. Не очень-то хочется слушать болтовню нашей гостьи.
— А мне, думаешь, хочется? — проворчал босс, застегивая на руке золотые швейцарские часы. — Напомни как-нибудь, чтобы я отблагодарил тебя за поддержку. Честное слово, не знаю, что бы я делал без тебя в такие минуты.
Покинув огромную, изысканно просто обставленную спальню Мартина, они вошли в широкую галерею, ведущую в комнаты верхнего этажа. Одна сторона сплошь состояла из арок, обращенных к океану. В случае тропического шторма арки плотно закрывались ставнями. Осенью также появлялась опасность циклонов, но, к счастью, непродолжительных и редких. Сейчас погода стояла тихая и солнечная, жаловаться приходилось только на влажность.
Мужчины, Мартин впереди, Том, демонстрируя почтение, сзади, поднялись по небольшой лестнице, над верхней площадкой которой висела сверкающая хрустальная люстра.
Из столовой, где завтракала Сара, открывался выход на веранду, ведущую во двор. Здесь секретарь оставил своего босса.
Мартин знал, что столовая слишком велика для одного человека, но ему здесь нравилось. И даже не то, — как удачно подобраны кремовые и зеленые тона, а то, что была она просторной и прохладной, в темные же вечера казалась теплой и уютной. Как и все остальные комнаты на вилле, столовая обставлена просто и с немалым вкусом. Всех гостей поражало ее изящество и удобство.
А вот у нынешней гостьи, сидевшей за длинным дубовым столом, на лице отражалось явное неудовольствие. Джина, служанка, поставила на гладкую полированную поверхность стола два прибора. Сара с явным неодобрением разглядывала дорогую фарфоровую посуду и начищенное столовое серебро. Женщина лениво ковыряла в тарелке, на которой и лежал-то один тост. Чашечка кофе и тост — это все, что она себе позволяла на завтрак. Сара все еще беспокоилась о стройности своей фигуры.
Едва приблизился Мартин, выражение ее лица мгновенно изменилось: глаза, аккуратно подведенные тушью, просветлели. Сара поспешно отодвинула стул рядом с собой, как будто боялась, что Мартин выберет другое место.
— Доброе утро, дорогой, — нарочито весело приветствовала гостья хозяина. — Я уж подумала, что мне придется есть одной.
— Есть? — переспросил Мартин, взглянув на тощий тост. — Разве Джина не предложила тебе булочку? Она прекрасно готовит вкуснейшие булки.
— В каждой из них по пять тысяч калорий, — заявила Сара, любившая аргументы больших и непроверенных чисел. Сара деланно содрогнулась и добавила: — Булки такие жирные, дорогой. Ты не должен их есть. Предвижу твои возражения и тем не менее скажу — такая пища сокращает жизнь.
— Как, впрочем, и курение, — заметил Мартин со значением в голосе. Сара тут же положила только что вынутую пачку сигарет обратно в сумочку.
— Ты хорошо спала?
Невестка изобразила на лице страдание:
— Я всегда плохо сплю. С того времени, как умер Джеф, каждую ночь часами лежу без сна, воображая, будто он рядом со мной. Я совершенно не могу спать одна, Мартин. Кто-то должен держать меня в объятиях. Так давно никто этого не делал.
Мартин сдержанно заметил:
— Джефа нет всего пару месяцев.
— Да, это так, — сказала Сара упавшим голосом, — но… тебе известно, что у нас с Джефом были проблемы. Прошел год с тех пор, как мы… мы спали вместе. — Она одарила собеседника доверительным взглядом. — Господи, как он был хорош, но его ревность…
У Мартина напряглись скулы.
— Ты про то, как изменяла ему направо и налево?
Сара посчитала нужным перейти на жалостливый тон и всхлипнуть.
— Нет, ничего подобного, — в голосе слезы, — я совсем не такая! — Заметив насмешливый взгляд деверя, добавила совсем уж нерешительно: — Ты… ты — исключение. Мое одиночество, а тут ты… Мартин, ты всегда мне казался таким привлекательным мальчиком… то есть мужчиной.
В это время вошла Джина, и Мартин вздохнул с облегчением. Иначе мог бы и не сдержаться при этих словах. Внутренний голос твердил, что он зря пригласил Сару сюда, но здравый смысл говорил, что при нынешних обстоятельствах по-другому поступить было просто невозможно.
— Хотите еще кофе, миссис Элтхауз? — спросила Джина после того, как получила от хозяина заказ на омлет. Девушка, родом из Чехословакии, работала у Мартина уже давно, и с радостью согласилась поехать с ним в тропики.
— Что? — переспросила Сара, с недоумением взглянув на служанку. — О, кофе? Нет. Пока ничего не надо. И приготовь хозяину омлет на подсолнечном масле. Так лучше для пищеварения.
— Готовьте, Джина, как обычно, — распорядился Мартин. Джина растерялась.
Мужчина налил себе апельсинового сока и недружелюбно взглянул на невестку.
— За десять лет Джина успела изучить, какой омлет я люблю. Еще добавьте, Джина, пару кусочков бекона, — сказал он с улыбкой.
Служанка удалилась, слегка сбитая с толку. Сара невозмутимо встретила взгляд Мартина.
— Когда станешь старым, пожалеешь, что ел столько холестерина.
— Старым, как ты? — съязвил он, не желая больше поддерживать разговор. — Помолчи, пожалуйста. Я не нуждаюсь в твоих советах.
Та несколько смутилась и с сожалением посмотрела на свою сумочку — так хотелось курить, но открыто идти против деверя не стоило. Сара взяла себя в руки, спокойно отодвинула тарелку, положила на стол руки и улыбнулась мужчине как ни в чем не бывало.
— Итак, — бодро сказала она, — что мы сегодня будем делать?
— Мы? — спросил Мартин, взглянув на невестку поверх стакана. — Не знаю, что ты собираешься делать, а я булу работать над книгой. Ты же можешь поплавать, позагорать, пройтись по магазинам. Машина в твоем распоряжении.
Сара поморщилась.
— Я полагаю, ты покажешь мне местные достопримечательности. Когда-то мы сюда с мужем приезжали, но Джеф все время сидел дома.
Вспомнив, каким усталым выглядел брат во время того приезда, Мартин почувствовал еще большую неприязнь к безутешной вдове.
— На самом-то деле ты ведь не думаешь, что я поверю, будто тебя интересуют окрестности? — Вопрос прозвучал холодно. — Когда в последний раз ты была в музее, в театре или на экскурсии? — Мартин поставил пустой стакан на стол как можно осторожнее и добавил: — Я, возможно, излишне доверчив, но это не повод принимать меня за полного идиота, Сара. Делай что хочешь, но без меня.
