– Извини Лис, но эти, эти… советники, кого хочешь достанут.
Я вылезла из-под одеяла.
– Да ладно, чего там, – примирительно ответила я, думая над тем, что сказать о вчерашнем.
– я сам был виноват.
– Я знаю.
Минута изумленного молчания.
– Если бы ты мне сказал про молоко, я бы никогда тебя не отравила.
– Я забыл.
– А я чуть разрыв сердца не получила, глядя, как ты корчишься у моих ног.
Он поднял руки.
– Извини, в следующий раз я предоставлю подробный список всех видов действующих на меня ядов, – с проказливой улыбкой предложил он. – что бы ты случайно ими меня не отравила.
Я улыбнулась и согласилась. Но тут со двора раздался истерический вопль: «Ваше высочество», и Рол, плачевно подняв глаза к потолку, поторопился на выход. Я тихо хихикала, а потом встала и, подбежав к окну, помахала ему ручкой на прощание. Кстати, с ними ушел и Мирнон, которого внизу провожала Мира.
Я потянулась и встала с кровати, чувствуя себя почти хорошо. Почти, потому что дыра в груди, которую я ощущала, никуда не делась, зато мои силы очень быстро прибывали, буквально просачиваясь через поры. Этот факт меня позабавил и я, наконец встала. У меня сегодня был большой день. Пора начать выяснять все о проклятие, которое меня наняли снять. До дня летнего равноденствия осталась всего неделя, если верить очень грязному календарю, который я к своему удивлению, обнаружила на самом дне сумки. Но сначала – завтрак, и перестановка мебели, хотя эти две вещи можно и поменять местами. Я потянулась за мешком и выгрузила оттуда маленькие фигурки будущей мебели. Ковер я расстелила сразу и он занял весь центр комнаты, немного не доходя до стен. У окна я поставила игрушечный столик и увеличила его взмахом ресниц, а потом и большой стул со спинкой к нему. С другого края окна я поставила кресло-качалку, на котором с детства обожала качаться, а у дальней стены поставила комод и шкаф для одежды, куда торжественно повесила свою куртку и бальное платье. Подумав, я добавила еще и ночнушку, и решила, что смотрятся они все вместе очень даже неплохо.. после этого я вышла на середину, и, оглядевшись, осталась довольна. Комната выглядела обжитой, и при этом не была захламлена. Вся центральная, довольно обширная часть была свободна. Покрутившись на месте, я прекратила дурачиться и, одевшись, для чего пришлось забрать из шкафа куртку, спустилась вниз.
Мира готовила блинчики на кухне, для чего была растоплена, стоящая за занавеской в углу печь. Которую я раньше и не замечала. Она была очень весела и что-то напевала себе под нос. Я подсела к столу и взяла тарелку, прицеливаясь к первому из симпатичной горки в центре стола, блину.
– А, привет Лиса, как спалось.
– Как убитая, – прочавкала я.
– а я пала замечательно, – мечтательно ответила Мира, кажется, даже не услышав мой ответ.
– С Мирноном.
Мира отвлеклась, сверкнула глазами, и, не выдержав, рассмеялась.
– все, признаюсь, да, он не так уж плох.
Я улыбнулась, глядя на подругу, и жуя очередной блин со сметаной.– И потом, у него такие красивые глаза, и сильные руки, а когда он целуется..
Я закашлялась, подавившись очередным куском.
Мира тут же подбежала и похлопала меня по спине. А от его хлопка даже Рол переставал давиться, что уж говорить обо мне. Когда меня подняли с пола, от удушья я была спасена.
– Ой, извини, я все никак не могу проконтролировать силу.
– Да ничего, у меня бывает тоже самое, только когда я колдую.
Мира, вспомнив, поежилась, а потом вновь рассмеялась.
– Ну ладно, я пойду, надо будет поспрашивать местных жителей насчет заклятья.
– Тебе помощь не требуется.
–Да нет, все нормально, пока.
И я вышла за дверь. Из окна вновь доносилось пение Миры. Приятно, что хоть у кого-то здесь складывается личная жизнь.
Пройдя вперед по начинавшейся от порога дома тропинке, я шла под деревьями, названия которых всегда путала, правда узнала две березы, хотя не знаю, растут ли они в таких условиях. Воздух был свеж и прохладен, а невдалеке слышалось журчание реки. Вскоре я вышла на одну из главных дорог и пошла по ней к видневшимся невдалеке домикам. По пути мне никто не встретился. Подойдя к первому дому, я замешкалась, так как толком не представляла, что я скажу хозяевам. Но тут дверь сама отворилась и оттуда выбежал весьма потрепанный граур. Попутно пытающийся взлететь. Следом выскочила молодая девушка и дала ему сзади пинка, грозно размахивая скалкой.
– Где ты оставил сына?
– Дорогая, только не волнуйся.
– А я и не волнуюсь. Я в бешенстве, верни мне ребенка, он должен позавтракать.
– Но я не знаю где он!
– Ты отец, – возмущенно сказала девушка, остановившись, и поправляя выпадшую прядь, – И ты его найдешь, а иначе..
– Все, все, уже лечу, только не нервничай, дорогая, а то это вредно для ребенка.
Только тут я заметила, что девушка беременна, и небольшой симпатичный животик уже виден сквозь платье. Тут меня заметили. Муж сразу смылся. Просто взлетев, а девушка зачем-то спрятала за спиной скалку.
– Ой, здравствуйте. – решила я начать разговор, – меня зовут Лиса, я колдунья и живу тут недалеко.
– Здравствуйте, а я Рита, да вы проходите в дом, там и поговорим., – улыбнулась она теплой и светлой улыбкой и ушла в дом, я вошла следом. Убранство было нехитрым, но очень уютным. В углу стояла неизменная печь, у окна стоял стол и стулья, а в центре пылал камин. Я было удивилась, что он разожжен в такую жару, а потом неожиданно заметила, что не языки пламени танцую на углях, а две крохотные саламандры, они сидели рядышком и жмурили довольные глаза, грея шкурки в огне.
Я ахнула и села перед камином на корточки.
– Какие красивые!
Рита обтерла руки, вымазанные в муке полотенцем, и с улыбкой подошла ко мне. Нравятся?
– Очень.
– Тут еще их маленький должен быть, все не найдут они куда его пристроить. Далеко – боязно, через другие-то камины навещать не особо хочется, а обходные пути – длинные.
– А ко мне, – с замиранием сердца спросила я, ища взглядам еще одну маленькую огненную ящерку.
– А это хорошая мысль, даже странно, что он сам еще к тебе не ушел. Ну да ничего, вернется муж, он вам вечером ящерку и отнесет.
Я пылко ее поблагодарила и, наконец, обнаружила крохотную ящерку, шмыгающую под бревнами, и что-то ищущую. У нее тоже были красные бусинки глаз и огненная шерстка, с чуть более оранжевым отливом, чем у родителей. Насмотревшись, я, наконец, отлипла от камина и взглянула на Риту.
– А я ведь к вам не просто так зашла, дело у меня.
– Знаю, ты о проклятии хочешь поговорить, – внезапно посерьезнела она.
