И, как обычно, мой сон был беззастенчиво прерван.
– Леля! – будил меня тролль, тормоша.
Нет, ну какого черта им снова от меня что-то надо? Когда ж я высплюсь?
– Леля! – Тормошение усилилось, голос повысился на пару тонов. – Просыпайся!
– И где пожар? – осведомилась я, с трудом открывая заспанные глаза. Голова немножко побаливала. Веки, налитые свинцовой тяжестью, устроили злостный саботаж и норовили снова сомкнуться.
Вокруг белый день. Хотя я, ориентируясь на свои внутренние часы, дала бы около десяти утра, было довольно жарко. Мы в тени придорожных деревьев, не то тополей, не то лавров, тропинка поворачивает к дороге. Вокруг ни души. Нежно посвистывают, сидя в пожухлой от летнего пекла траве, шустрые кузнечики. На горизонте легкое марево, не поймешь – то ли уже собственно город, то ли на полях дымка из-за летней жары. Довольно-таки высоко над нами висят пылающие шары разных солнц.
– Нетути пожара, – поведал Мыр. – Город рядышком, он-де. Пересаживаться нада.
– Куда? На коня? – испугалась. – Я не умею!
– Такось сумеешь, – добродушно заверил тролль, спуская меня с Моня. – Тако усе сумеют.
Пока он где-то шастал, я прислонилась к пушистому боку зверюшки и закрыла глаза, устав бороться с забастовщиками.
Я дерево, чур меня не будить! Деревья умирают стоя.
– Руки-то вытяни, – пробился в спящее сознание голос Мыра.
Это еще зачем?
Но спорить не стала и, сонно покачиваясь, доверчиво протянула руки вперед… за что и поплатилась. Меня тут же связали. Некрепко и неопасно, но очень обидно. Глаза от подобной наглости распахнулись сами собой и уставились на тролля с немым укором.
– Так надоть, – проинформировал он меня, пряча взгляд. – Иначе в город не попадешь. Ты ж счас рабыня.
– Ага, – с фальшивым пониманием кивнула я, но обиду с лица не убрала.
А вот буду как тот… «Юноша бледный со взором горящим, ныне даю я тебе три завета. Первый прими: не живи настоящим…» И чтоб вам всем пусто было! Я вам тут сейчас такое рабство устрою! Вы у меня все цепями и костями погремите… выть будете, летать и жаловаться, в точности как те привидения!
Пока я строила планы страшной мести, это коварное зеленомордое создание меня еще и стреножило.
Уж вот это ни в какие ворота не лезет! Можно подумать, я тут бежать собираюсь. Ага, сама сюда добровольно столько перлась, мучилась, теперь в обратную сторону?!
– А тебе не кажется, – начала я, с ласковой ненавистью разглядывая новоявленного «рабовладельца», – что это уже чересчур правдоподобно и ты переигрываешь!
– Не-а, – открестился конкурент-противник системы великого Станиславского, – в самый раз сойдеть!
– Кому сойдет?! – внутри стало вскипать дикое возмущение. – Мне?! Так ты сильно ошибаешься! И моя прямая обязанность тебя переубедить! Быстро меня развязывай! – Я попробовала топнуть ногой и чуть не грохнулась на землю.
– Не-а, – ответило мерзкое широкомордое чудовище и заткнуло мне рот.
Вот это пенки! Это как называется?
Спину продрало жутким леденящим подозрением: «А вдруг и в самом деле меня развели как малолетку и щас наварят на мне пятьдесят восемь кэгэ золотом?»
Огляделась по сторонам. Нет, не похоже. Эльфы моему спеленутому виду не радуются.
И Мыра-работорговца, что хотите говорите, – я не представляю. Кстати про Мыра…
Я к нему, понимаешь, со всей своей открытой душой, а он мне кляпом рот затыкает. Да еще и по-настоящему! Ну я тебе устрою райскую жизнь! Я тебе Евино яблоко знаешь куда запихну? Всем институтом проктологии во главе с академиком доставать будешь! Я тебе, змеюка подколодная, такой подробный лабораторный анализ на ядовитые вещества устрою… Ты у меня свои зубки потом будешь во всех музеях мира собирать! За валюту! И еще доказывать, что они твои!
– Мгбббыррр!!! – взревела я, выражая обуревавшие меня эмоции. Право слово, столько злости поперло – боялась захлебнуться в ней и утонуть во цвете лет.
Но светлый порыв моей искалеченной непониманием души был нагло проигнорирован, и меня взгромоздили на коня. Животом вниз! Меня! На коня! Сволочи!!! Правда, пока меня туда тюком укладывали и опутывали веревками для надежности, я, умываясь слезами, все же умудрилась слегка попинать всех, кто стоял поблизости, и поизвиваться в руках похитителей «для достоверности и вящей убедительности»! А уж мычала я на диво! Театр бы рукоплескал стоя!
А вот «Врагу не сдается наш гордый «Варяг»!» И пусть мое «не сдается» наши доблестные «бейоны» прочувствуют на своей шкуре и поносят сии незабываемо яркие украшения на гнусных мордах! А чтоб жизнь сладким медом намазана не была! Я одна страдать тут буду? Сейчас я вам такую маленькую ложку дегтя подсуну! Совсем маленькую! Со слона! Нет! С мамонта! Не-э-эт! С мамонта и с жирафом на шее! И чтоб жираф стоял, вытянув шею!
Видимо, я настолько явно выражала обуревавшие меня чувства, что «рабыне» на голову еще и мешок натянули со словами:
– Теперь совсем похожа.
Запомним на будущее – этого самоубийцу звали Магриэль!
Я-а-а? Гррр! Нашли «Кавказскую пленницу»! Я протестую! Дешевая пленка, бракованные кадры. Поищите себе Наталью Варлей. Из Мыра Шурик все равно не получится, да – и очков у него нету, и на интеллигенцию не тянет.
– Чтоб пылюки не наглоталась и усю грязюку не собрала. – Вдогонку Мыр прорезался.
Пылюки не наглоталась?! Грязюку не собрала? Я бы с огромным наслаждением собрала кое-что другое! Мозги бы, например, выковырнула! И как главный экспонат в кунсткамеру! В формалин! Смотрите, люди, – это курино-кроличьи мозги мужчин, покусившихся на несчастную хрупкую блондинку, которая выковыряла их голыми руками!
Мало того, после всех испытанных мною унижений конь или лошадь (мне было как-то не до уточнения пола, может, то был и мерин) двинулась. Ощущения, прямо скажу, не из приятных! В голову ударила кровь (похоже, в смеси с еще одной жидкостью), под мешком я люто задыхалась (пыль все равно летела мне в нос и глаза, проникая сквозь грубую ткань, а ртом я не могла дышать из-за кляпа). На живот непосильно давило жесткое седло, руки и ноги затекли.
Плюх-плюх, плюх-плюх… Незабываемые ощущения! Покачиваясь из стороны в сторону и полуобморочно ерзая по седлу, я старательно запоминала все оскорбления и неудобства, собираясь выставить немаленький счет.
И это относилось не только к эльфам! С наглого тролля я намеревалась стребовать особый налог – взять моральный ущерб натурой! И это совсем не то, о чем вы только что подумали! К интимной сфере возмещение не имело ни малейшего отношения. Если честно, я собралась вымогать у него целого Моня! Ну если сам Монь не будет против. В конце концов, зверюшка – единственная, кто отнесся ко мне по-человечески и не устраивал бедной девушке экстремальных аттракционов. Первое знакомство не в счет! Это было случайно, от переизбытка эмоций!
