ПРОЛОГ
— Что значит «остаетесь»? Разозлившись сверх всякой меры, Алесандро ди Винченцо все же сдерживался — из уважения к возрасту и заслугам собеседника.
Ситуация изменилась, — был ему ответ. Алесандро резко выдохнул.
Но вы собирались передать дела мне…
— Выражусь яснее, если ты не понял, Алесандро, — отрезал старик. — Я никогда не обещал передать руководство фирмой кому-то еще. Ты сам сделал такой вывод после смерти Стефано… — Голос его прервался, затем он продолжил: — Кроме того, как я уже сказал, ситуация изменилась. Я такого и вообразить не мог…
Алесандро нетерпеливо поморщился. Его длинные пальцы сердито сжали подлокотник кресла.
— Да что случилось, Томазо?
Старик поднял на него глаза. Лицо его было мрачно.
Только сейчас, разбирая личные бумаги Стефано, я наткнулся на них. Письма написаны двадцать пять лет назад — зачем он их сохранял, выше моего понимания.
Что в них такое? — Старик никак не может добраться до сути. Терпение Алесандро совершенно истощилось.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Стефано, сын Томазо, до сорока пяти лет вел разгульную жизнь холостяка, и гибель его тоже вписывалась в стиль всей жизни — десять месяцев назад его яхта разбилась и он утонул. После этого Томазо резко сдал, на глазах превратившись из деятельного бизнесмена в старика, с трудом передвигающего ноги. Неудивительно, что Алесандро, и раньше бывший на одном из ключевых постов фирмы, организованной его отцом и Томазо Вейлом, рассчитывал теперь стать президентом. Томазо останется его доля в прибылях, соответствующая пакету акций.
Всем своим поведением Томазо позволил ему так думать. Разочарование было слишком велико. Он-то уже столько дел наметил, планы строил. Проклятие, сейчас ему следовало быть в десятке мест разом. Никак не здесь.
Украдкой взглянув на Томазо, он в который раз убедился, каким ударом стала для того смерть сына состарила его на целые годы. Пусть Стефано не мог считаться отцовской гордостью — шок оказался страшным.
И, похоже, источник шока не только в смерти сына, есть и еще что-то.
— Так что, Томазо? — опять попытался поторопить старика Алесандро.
Глаза Томазо смотрели сейчас на него со странным выражением.
— Как ты знаешь, Стефано отказывался жениться, предпочитая свой разнузданный стиль жизни. — В голосе Томазо слышалось привычное неудовольствие. — Поэтому я давно утратил надежду на продолжение своего рода. Но письма, найденные мной, от женщины. Англичанки, заклинающей Стефано вернуться к ней или хотя бы ответить на письмо. А поводом для ее писем было… — он запнулся, преодолевая нахлынувшие эмоции, — …она родила Стефано ребенка. Дочь. Мою внучку. — Вцепившись в подлокотники кресла, он подался вперед, к Алесандро.
— Я хочу, чтобы ты нашел ее и привез ко мне, Алесандро.
Лаура ухватилась за ручку и осторожно потянула. Груда хвороста, наваленная на тачку, покачнулась, но не рассыпалась. Смахнув с ресниц капли дождя, Лаура потащила ценный груз через фруктовый сад к заднему крыльцу. Резиновые сапоги при каждом шаге глубоко увязали в грязи, потрепанные штаны снизу совсем промокли. Не в лучшем состоянии находилась и куртка с капюшоном, надвинутым на глаза, но Лаура старалась не обращать внимания. Привыкла. Дожди у них не редкость. Оказавшись на тропинке, тачка пошла легче. Топливо дорого, хворост поможет сэкономить на счетах за электричество и газ.
Следует беречь каждое пенни. Они пригодятся не только для необходимого ремонта в доме, который уже при дедушке с бабушкой постепенно разрушался без денежных вливаний. Приходится думать и о выплате долгов. Теперь, когда Вартон перешел в ее собственность, долги тоже легли на нее.
Беспокойство неотступно терзало ее. Пусть здравый смысл подсказывал, что лучшим решением было бы продать дом, сердце решительно восставало против этого. Не может она так легко его бросить.
Кроме того, тут ее единственное пристанище, другого у нее никогда не было. Здесь нашла защиту и утешение мама после постыдной трагедии, случившейся в ее жизни. Мама и она, ее внебрачная дочь.
Никакого дохода Вартон не приносил. Единственное, на что надеялась Лаура, — превратить его со временем в гостиницу для людей, выезжающих в выходные за город. Но тут требовались новая кухня, номера с удобствами. Дорогие ремонт и модернизация. Слишком дорогие.
Хуже всего то, что срок выплаты процентов по кредиту неотвратимо приближался. Единственная возможность получить хоть немного денег — продать оставшиеся картины и антиквариат. Кроме отвращения, идея ничего у Лауры не вызывала, но других вариантов она не видела.
Разгрузив хворост под навесом, она повезла тачку за новой вязанкой. И резко остановилась. Перед домом стояла машина.
Посетителей у нее было немного. Дедушка с бабушкой не слишком жаловали общество, и она пошла в них. С бьющимся сердцем Лаура прислушивалась к звуку работающего мотора. Потом, опустив ручку тачки на траву, направилась к переднему крыльцу дома.
Седан, припаркованный перед парадной дверью, поражал изящными формами и блеском. Даже сейчас, изрядно забрызганный грязью, он сильно смахивал на космический корабль.
И казался здесь столь же неуместным, как и вылезший из него человек.
С открытым ртом Лаура наблюдала, как тот шагает сквозь дождь к дверям.
Злость, написанная на лице Алесандро, едва ли могла полностью отразить его мрачное настроение. Даже со спутниковой навигацией разобраться с этими запутанными, вечно поворачивающими не туда дорогами было невозможно. И вот теперь, когда он все же добрался, дом явно пуст. Мокнущее под дождем унылое здание. Растрескавшиеся ставни, закрывающие окна фасада, подъездная дорога, заросшая сорняками. Клумбы запущены, древние рододендроны разрослись, оставив совсем узенький проход.
Сквозь пелену дождя он разглядел покосившийся навес над крыльцом. И нигде никого.
Его внимание привлек скрип гравия. О, кажется, обитатели тут все-таки имеются. Вероятно, работник, помогающий в саду. Тяжелые башмаки, грубая одежда.
— Мисс Стов дома? — спросил он, стараясь перекричать монотонный шум дождя.
Лаура Стов. Так зовут дочь Стефано. Согласно расследованию, проведенному Алесандро, ее мать, Сюзан Стов, была студенткой, проводившей в Италии каникулы. Явно хорошенькой и явно наивной, со всеми вытекающими последствиями. Алесандро выяснил также, что Сюзан умерла, когда дочери было три года, и ребенка растили ее родители. Тут, в этом доме.
По крайней мере, хмуро подумал он, девушка будет счастлива обнаружить богатого родственника, готового забрать ее из этой дыры.
Настроение у него было хуже некуда. Кому приятно, когда тобой помыкают, словно мальчиком на побегушках? Однако Томазо выразился достаточно определенно: он отойдет от дел, только встретившись с внучкой. Тогда ему потребуется больше времени, чтобы проводить его с ней. Алесандро подобный расклад полностью устраивал.
