— О, мы все тебе покажем — все шикарные места. Держись нас! Пошли! — Она потянула Лауру за собой.
Тут ей на плечо опустилась тяжелая рука.
— Один момент, — мрачно сказал Алесандро. — У нас случайно забронирован столик наверху.
Стефани пренебрежительно отмахнулась.
— О, Сандро, не глупи! Лаура не захочет там есть — у них ужасно скучно. Давайте, двинули!
Лаура позволила себя вести. Остановиться она не могла. И не хотела.
Волшебная дверь отворилась, приглашая ее войти…
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Следующие часы для Лауры слились в сплошной калейдоскоп чудес. Молодые, богатые, красивые итальянцы, вовсю развлекающиеся, — и она среди них.
Она ела, пила, улыбалась, танцевала, полностью отдаваясь веселью.
Это не может быть по-настоящему. Она знала — глубоко внутри знала, что так вечно продолжаться не может. Знала, что это лишь мечта, сон.
Но сейчас глаза мужчин смотрели на нее с восхищением. Ей улыбались. С ней хотели танцевать.
Это опьяняло, бросалось в голову сильнее, чем шампанское.
Напротив нее сидел Люк Динарди. Он отчаянно флиртовал со Стефани, не забывая, тем не менее, посматривать в сторону Лауры, весело улыбаясь. Она знала, что он за человек — из тех, кто не пропускает ни одной женщины, но она, естественно, никогда не попадала в зону внимания таких. И внезапно все изменилось.
Ничего, кроме взглядов, он себе не позволял, и Лаура понимала почему. Причина была рядом с ней. Темное облако на сияющем небосклоне, которое она попросту игнорировала. А что такого? Какое ей дело, если Алесандро ди Винченцо сидит, надувшись, как у него заведено? С первой их встречи он дал ей понять, чего от него ждать. Ничем ему не угодишь. Он был недоволен ею, когда она выглядела плохо, он не рад теперь, когда она выглядит хорошо. Ну и что? Кстати, она тут из-за него — сама она не просила его никуда ее вести…
Чудо свершилось… И если Алесандро ди Винченцо оно не по нутру… ну и пусть. Он был красивым всю свою жизнь — а теперь ее очередь получить удовольствие.
И она будет кутить напропалую.
Короче, Лаура старательно вытесняла его из мыслей, смеясь и болтая о ерунде, танцуя по очереди со всеми присутствующими мужчинами.
И, между прочим, с Люком.
Танец, как и все остальные, был быстрым. Она и поддалась его ритму, непроизвольно возбуждаясь от мерцающих огней и близости других танцоров. Затем мелодия изменилась, меняя общее настроение — огни продолжали мигать, но гораздо медленнее, даже воздух вокруг исполнился истомы.
Все другие пары сблизились. И Люк Динарди оказался рядом с ней. Его руки скользили по ее талии, притягивая ее к нему, губы бормотали что-то непонятное, удовлетворенно улыбались ей.
А потом его отодвинули в сторону.
— Моя очередь, — сказал Алесандро, и уже его руки обвились вокруг ее талии, поворачивая ее спиной к Люку.
Она растерялась. Ей внезапно стало не хватать воздуха. Словно сами по себе ее руки поднялись и легли ему на плечи. А глаза взглянули ему в глаза.
В полумраке она не могла прочесть их выражения. Лишь то, что они были темны и непроницаемы. Да изредка очертания лица выхватывались вспышкой света.
Он начал танцевать с ней, передвигая ее, словно послушную куклу. Она же могла только смотреть ему в лицо.
У нее по-прежнему не получалось нормально дышать. И сердце остановилось. А потом забилось. Медленными, тяжелыми толчками, еще более затрудняя дыхание. Она ощущала его руки на своих бедрах, ожигающие ее сквозь тонкий материал платья, гладкую поверхность его пиджака под кончиками своих пальцев. Томный голос певца завораживал, гипнотизировал.
Его глаза удерживали ее взгляд. Влекли ее, притягивали к нему. Приоткрыв губы, она глядела в них, не отрываясь.
Долго ли они танцевали, она не помнила. Но певец, наконец, завершил свои стенания, и музыка снова сменила темп. Алесандро повел ее с танцплощадки.
Но не обратно к столику.
— Пора уезжать. Уже поздно, а мне завтра на работу.
Лаура автоматически начала сопротивляться.
— Можете ехать. А мне и тут хорошо. — Он иронически хмыкнул.
— У Люка Динарди есть планы на ваш счет. Он держится на расстоянии только из-за меня. Он уже прощупывал почву, танцуя.
Лаура нахмурилась.
— Он со Стефани.
Алесандро продолжал тянуть ее к двери.
— Они со Стефани давно расстались. Но держатся вместе, когда им удобно. Уверяю вас, она ему не помешает.
Добравшись до двери, он открыл ее перед ней. После жаркой атмосферы клуба ночной воздух показался ей особенно зябким. Лаура огляделась по сторонам. Где они находились, она понятия не имела.
— Моя сумочка! — воскликнула она, осознав, что оставила сумку там, где сидела.
Алесандро молча полез в карман и протянул ей сумочку. Потом снял пиджак, накинул ей на плечи. Тепло, сохранившееся от его тела, согрело ее.
Спасибо, но разве вы сами не замерзнете? — смешалась она. Происходящее смущало, дезориентировало ее.
Нет. Можете вы идти на этих каблуках? Не похоже, чтобы поблизости нашлось такси.
И он пошел вперед по узкой улочке. Лаура шла рядом, в одной руке — сумочка, другая придерживает полы накинутого на нее пиджака. Дома вокруг были по большей части старыми, а дорога вымощена булыжником. Потом улица влилась в другую, пошире. Пройдя немного по ней, Лаура замерла.
— Это фонтан Треви! О, пожалуйста, можно мне посмотреть?
Алесандро покосился на нее. Ее лицо сияло.
Хотя оно сияло весь вечер — с того самого момента, как пустоголовая Стефани подхватила ее и потащила к Люку, который откровенно издевался над Алесандро, прилюдно демонстрируя свои намерения. С него довольно — довольно роли охранника. Ненадолго он смирился с ней, потому что Лауре явно хотелось поехать, побыть совершенно другой, чем прежде, женщиной.
И она преуспела. Он и сейчас ощущал в себе приступы изумления. В ресторане и ночном клубе она была совсем другим человеком. Он просто ее не узнавал. Изменилась не только внешность, но и характер. Она улыбалась, болтала, смеялась, танцевала, флиртовала…
Его глаза потемнели. О, флиртовала она от души! Несмотря на его предупреждения, он успевал ловить ее взгляды на мужчин, замечал ее неприкрытый интерес к Люку.
И она с наслаждением танцевала с ним, позволяла обнимать себя.
До такой степени, что пришлось вмешаться и оторвать ее от него. Иного выбора не было. Но танцевать с ней самому было ошибкой. Дурацкой ошибкой, вспоминать которую он не собирается.
Чтобы заглушить воспоминания, он тряхнул головой.
