Хозяин и гость прошли в кабинет генерала.
– Располагайтесь, Руслан Ибрагимович. – Сергей Вениаминович закрыл за собой дверь, зашторил окно, включил электронную систему защиты комнаты, сел напротив в удобное кожаное кресло. – Выкладывайте свой сюрприз. Что-нибудь выпьете?
– Пью только водку и только после работы. – Казанцев закурил сигару-крем.
– Сюрприз состоит в том, что мы вычислили, на кого работает бывший вор в законе, владелец ресторана «Клондайк» и сети кафе-баров Тогоев Мирза Тогоевич.
– Ну-ка, ну-ка?
– На «СС»! Мы наблюдаем за ним давно, с момента его подключения к разработке бизнес-программ на ТВ. И, судя по всему, пост в Сверхсистеме он занимает высокий, потому что трое наших следователей, пытавшихся копнуть его деятельность поглубже, погибли при невыясненных обстоятельствах. Пакет информации, если не возражаете, я вам передам завтра.
Коваль встал, налил себе в рюмку любимого коньяку, гостю – стопку водки «Посольская», принес орехи и бутерброды.
– За здоровье государя.
Казанцев поднял бровь, так как не уловил, кого имел в виду Сергей Вениаминович, но выпил.
– Это не сюрприз. – Директор ФСБ захрустел орехами. – Это служебная подача данных. На Тогоева и у нас кое-что имеется. Но ведь ты не за этим напросился ко мне в гости, Руслан Ибрагимович?
– Мы теряем престиж в глазах общественности, – сказал начальник ГУБО. – «Чистилище» работает эффективнее, злее и нагляднее. Несмотря на негласный запрет, в газетах все чаще появляются статьи, восхваляющие «ККК» и уничижающие нас. Из этой ситуации есть только два выхода.
– Даже два? Я пока вижу один.
– Первый: покончить с коррупцией и преступностью. Это безусловно честный, правовой, конституционный и законный путь, но очень непростой и долгий. Второй путь легче…
– Уничтожить «Чистилище»?
– Именно так, Сергей Вениаминович. Боссы в верхах, обеспокоенные своим личным положением, и избрали этот второй путь. Мне хотелось бы знать, к какому склоняетесь вы.
Коваль снял галстук, бросил на стол.
– Дорогой Руслан Ибрагимович, престиж наши службы потеряли еще при штурме больницы в Буденновске… да и вообще во время чеченской кампании… Разогнать спецкоманду можно за день, а подготовить новую можно только за семь – десять лет. Клюют нас журналисты – и правильно делают. Что касается дальнейшей нашей работы… ФСБ и ГУБО – инструменты государства, стоящие на страже властных институтов, инструменты защиты и, если необходимо, подавления. Боюсь, в данном случае мы – аппарат подавления. Работа «ККК» – вызов существующей системе государственного управления, и ни одно уважающее себя правительство этого не потерпело бы.
– Это следует понимать, что ФСБ – за «террор против террора»?
– ФСБ за скорейшее решение проблемы, раскачивающей устои общества. Нам равно мешает деятельность как «СС», так и трех «К», но последние слишком жестоки и одиозны, их надо ограничить… а потом попробовать переманить на свою сторону.
– Позиция ясна, генерал. Формально я на вашей стороне, но душой – за «Чистилище». Для себя я решил: если начнется заваруха, война спецслужб с «ККК», я скорее всего уйду в отставку.
– Война уже началась, Руслан Ибрагимович. Занимайтесь своей Сверхсистемой, а нам оставьте «Чистилище». Несмотря на объявленный Советом безопасности «джихад» против «чистильщиков», координация сил и действий идет туго, приходится изворачиваться. У меня даже создалось впечатление… – Коваль замолчал, так как приготовился сказать: «Создалось впечатление, что Конкере работает сразу на несколько контор», – но начальник ГУБО этого бы не понял. Казанцев поднялся.
– Разрешите откланяться, Сергей Вениаминович. Моя команда «Харон» по-прежнему в вашем распоряжении, однако в скором времени она начнет заниматься другими делами.
– Завтра мы планируем совместную операцию по захвату предполагаемой базы «ККК», и после этого можете забирать своих ребят.
– Вы имеете в виду Ассоциацию «Барс»? Считаете, что это база «Чистилища»?
– Одна из основных, судя по анализу последних событий, обеспечивающая информационный контроль. Мы надеемся через нее выйти на императив-центр «Чистилища», на его комиссариат.
– Бог в помощь, Сергей Вениаминович.
«Скорее – дьявол!» – подумат директор ФСБ, но уже без обычного жутковатого холодка в желудке. Он привык принимать помощь и советы существа из другой реальности по имени Конкере, время от времени говорящего с ним устами капитана Хватова.
Генеральный прокурор любил обедать в ресторане «Артистико» в Камергерском переулке, напротив МХАТа. Свечи, тихая музыка, предупредительные официанты и великолепная итальянская кухня располагали к томлению духа и блаженству плоти. Мысли приходили возвышенные, тонкие, изысканные, как запах духов «Диориссимо», – о ренессансе, о художнике Гонзаго, о постмодернизме, то есть о том, о чем Плотников имел весьма отдаленное представление.
Николай Григорьевич доел нежнейшую лазанью, приступил к лососю с равиолями, и в это время за столик сел опоздавший к обеду Пашин.
Министр внутренних дел был хмур и озабочен, поэтому оправдываться не стал. Заказал форель и стал молча наблюдать за тем, как ест Плотников. Не выдержал долгой паузы:
– Вы уверены, Николай Григорьевич, что «Барс» – оплот «Чистилища»?
Генеральный прокурор вытер жир с пальцев, сдернул салфетку.
– Что это с вами, Леонид Арнольдович? Мы же все обговорили. Анализ данных показал, что Ассоциация ветеранов спецслужб обладает обширнейшим досье на всех влиятельных лиц государства, в том числе и на нас с вами. Если это не база «ККК», то что? Конечно, в другое время мы бы понаблюдали за ветеранами, выявили бы связи, контакты, но ситуация складывается так, что нужно спешить. Вот захватим сотрудников «Барса», его архив, и выясним все, что надо.
– Мне бы вашу уверенность.
– Сведения абсолютно точны. – Плотников выпил кофе, промокнул губы. – Я получил их из… одного очень информированного источника. Непогрешимого. Он меня еще не подводил. Так что успокойтесь, все будет шито-крыто. А что конкретно вам не нравится?
Пашин получил свою форель в вине и стал быстро есть, не ощущая вкуса.
– Несколько сотрудников нового отряда, который мы создали для борьбы с «Чистилищем», отказались работать по «ККК». Кроме того, начальник МУРа генерал Синельников подал рапорт об отставке.
– Я же говорил – он ненадежен.
Пашин бросил взгляд исподлобья на лоснящееся брезгливо-уверенное лицо Генерального прокурора.
– Он прав. Нам не дают работать! Как только МУР начинает идти по следу «чистильщиков», операм перебегает дорогу безопасность, а то и спецы нашего уважаемого Федора Ивановича. А ведь договаривались работать по трем «К» в одной упряжке.
Плотников пожевал губами, побарабанил пальцами по столу.
