— Всем вольно, — разрешил я.
Со стороны входа в парадный зал раздался мощный рев, словно трубит полный силы лось в весенний гон:
— Его высочество Ричард Завоеватель, князь Скарляндии, маркграф Гандерсгейма, фюрст островов Рейнольдса, гроссграф Армландии…
Я прошел в распахнутые двери, не дожидаясь, когда закончит перечисление, я со своими титулами чувствую себя как стегоцефал, за которым тянется длинный-длинный хвост, погромыхивая по залам и лестницам костяшками позвонков.
В зале яркий свет, все в праздничных одеждах, а под противоположной от входа стеной укрытый красным бархатом помост. Там, на роскошном троне с высокой спинкой, Найтингейл все с той же золотой короной на седых волосах, окладистой бородой до середины груди, важный, но не чересчур, степенный, но без перехлеста, с мудрыми глазами и добрым мягким лицом.
Придворные замерли, в неуверенности глядя на неожиданного гостя, Найтингейл смотрит со снисходительной усмешкой, уже знает меня по некоторым выходкам, что вроде бы нарушают приличия, но на самом деле не нарушают, ибо этикет — еще не приличия.
Я отвесил легкий поклон, у меня и титул помельче, и по возрасту я должен быть почтительным.
— Ваше Величество! — сказал я таким радостным голосом, что кто-то мог бы расплакаться от умиления. — Как только выпала свободная минута, я сразу же ринулся проведать вас, чтобы испить из чаши вашей мудрости, поплескаться в бассейне вашего обаяния и вообще… потому что я соскучился, если совсем уж честно!
Он кивнул, лицо серьезное, но глаза смеялись.
— Хорошее начало. Значит, что-то очень серьезное. Лорды, прием на сегодня окончен, а разговор с нашим братом сэром Ричардом мы продолжим в моем кабинете наедине.
Лорды кланялись, на лицах неудовольствие, я видел в их взглядах тревогу и опасение, что могу принести неприятности, такая уж у меня почему-то странноватая репутация. Хотя Шателлен и получил в результате ожесточенной, но короткой войны солидный кусок турнедских земель, однако вдруг снова втяну королевство в более рискованную войну?
Кабинет Найтингейла, как и у меня, почти рядом с залом для приемов, нужно пройти всего десяток шагов по узкому коридору.
Я шел с королем молча, но когда за нами захлопнулись двери, сказал с укором:
— Ваше Величество, ну что вы пугаете народ?
Он сел в кресло, мне указал на такое же напротив.
— Пугаю? — переспросил он с интересом.
Я придвинул его чуть ближе, тоже знак доверительности и полного дружеского доверия, только тогда опустил в него задницу.
— Ну да, — сказал я сердито, — я же сказал, просто соскучился! А вы сразу «что-то очень серьезное»! Теперь надрожатся, а зря.
Он переспросил:
— Точно?
— Точно, — заверил я. — Никакой войны!
Он хмыкнул с неверием:
— Тогда зачем?.. Ах да, позвольте угостить вас…
По его знаку слуги начали заносить вино, кубки и сласти. Я к вину не прикоснулся, но быстро слопал сдобный пирог и, создав чашку кофе, с жадностью выпил.
Найтингейл поглядывал с недоверием на мои трюки, добротный консерватор, сам в новинки не лезет, зато другим не мешает, магией у него во дворце просто пахнет, но вижу только светильники, что горят сами по себе, все остальное скрыто.
— Неужели я не мог просто соскучиться? — сказал я с упреком. — Вы и мой друг, и добрый сосед, и надежный союзник!
Он кивнул:
— Полагаю, еще с того дня, как вы хитро обвели всех нас вокруг пальца, выменяв мою дочь на богатые рудники, вы должны чувствовать к нам самое дружеское расположение.
Я воскликнул:
— Это была моя самая неудачная сделка в жизни! Когда я вижу леди Франку, я понимаю, как я много потерял… А рудники, что рудники? Хотя да, богатые, вообще-то там дела идут пока хорошо, поступления неплохие, хотя, конечно, я нашел и другие источники дохода…
Он хмыкнул:
— Еще бы.
— Ваше Величество?
— Чтоб вы да не нашли, — сказал он мирно. — Думаю, и наш брат Барбаросса локти кусает…
— А он почему?
— А хитрость насчет раздела Турнедо? — спросил он.
— Мне просто повезло, — сказал я, защищаясь. — Бывает же, что просто везет? Вот и мне выпали три шестерки.
Смех в его глазах стал отчетливее.
— Просто соглашаюсь, — напомнил он, — что вы действительно можете чувствовать к нам расположение.
— Все равно, — сказал я упрямо, — я приехал к вам в первую очередь просто повидаться, ибо соскучился просто безмерно!
Он усмехнулся.
— Я достаточно общался с моим братом королем Барбароссой, — сказал он, — пока планировали войну с Гиллебердом, чтобы узнать от него про ваши привычки.
— Ваше Величество?
— Такое начало, — сообщил он, — означает, как сказал мне Барбаросса, что либо намереваетесь крупно обжулить, либо что-то украсть весьма ценное.
— Ваше Величество! — вскричал я обиженно. — Это такая у меня репутация? Да я денно и нощно!.. Незапятнанно… Незадымленно!.. Вот весь как на духу, внимательнее вглядитесь в мои честные глаза!.. Только не плюйте.
Он улыбался с тем чувством превосходства, что дают прожитые годы и опыт общения с многими и даже очень многими людьми, честными и лживыми, открытыми и хитрыми.
— Так что у вас за идея, — спросил он мягко, — мой юный и столь пылкий друг?
— Расширение и углыбление взаимовыгодного сотрудничества, — сказал я жарко. — А то вы все меня обижаете зачем-то… Как будто вам не выгодно ни торговать со мной, ни воевать, когда вам от бывшего Турнедо достались солидные земли!.. Вот и сейчас у меня идея…
— Как отобрать обратно? — спросил он.
Я поинтересовался шепотом:
— Что, у меня в самом деле такая репутация?
Он расхохотался, сказал добродушно:
— Сэр Ричард, если вы любите людей поддразнивать, то будьте готовы, что и они…
— Ну слава богу, — сказал я с облегчением, — а то уж я подумал, что где-то проговорился.
Улыбка сползла с его лица, теперь уже я едва удерживал серьезное выражение.
— И что за идея? — спросил он настороженно.
— У вас есть возможность неплохо заработать, — сказал я. — С того краю вашего королевства гнусный злодей схватил мою жену и зверски заточил ее в темницу! Представьте себе, в подземную тюрьму!..
Он нахмурился.
— Я не слышал, что вы уже… гм… женаты.
— Да вот как-то меня окрутили, — признался я. — Уж таким орлом себя считал, никому не попадусь! А тут как дурак… И сразу неприятности. И всего лишь за временный брак!
