Голос ничего не ответил, я тревожно оглянулся, но пока никто не подкрадывается. Думаю, даже в простейшем транспортнике заложены возможности передислокации в другое место, если, к примеру, склад передвинут в другое место.
— Ты все понял? — спросил я. — Мы сперва должны выбрать иное пространственное седалище.
После паузы голос проговорил бесстрастно:
— Ручное управление заблокировано. Доступ имеет только квангерц и кваргерц второго терда.
— Постой, — сказал я громко, — разве по мне не видно, что я самый старший квангерц? Вообще квангерц над квангерцами? Посмотри внимательно. Вообще-то по скромности не упоминаю, что вовсе Изначальный, так что я тот, кто все это строил!.. Посмотри на меня внимательнее. Посмотри, посмотри!.. Можно, разрешаю. Люблю, когда мною любуются. Поройся в базах данных. Ну, пусть не именно этот грандбагер, как его зовут эти дикари, но примерно такие я и проектировал, только покрупнее и навороченнее, потому что я сам такой, люблю гуманизм и высокую тоталитарную культуру либеральной автократии!
Пауза длилась, словно у него время не идет в дециллион раз быстрее, чем у существ биологического плана. Впрочем, если корабельный мозг на биологии, то да, может оказаться еще и медлительнее меня, это ж я только с мечом быстр да в решениях скор, а вот в мозговых даже сам себя не считаю… ну разве что по природной скромности и прекрасному воспитанию?
Голос прозвучал в ином тембре, в нем мне почудилась некая новая нотка:
— Нет. Не видно.
— Линзы расфокусировались, — сказал я с пониманием, — или сканер барахлит. Знаю-знаю, сталкивался, ремонтировал, руку набил. Но если все-таки признаешь?
Голос прозвучал по-прежнему безжизненно и без заинтересованности:
— В таком случае допуск будет расширен… но ручной все равно закрыт.
— Но как же тогда? — спросил я, воспрянув и поигрывая голосом, добавляя в него недоумения таким нахальством. — Это ж? как понимать в аксепте?
— Я могу выполнить, — произнес голос, — переход на другую орбиту. Если будет необходимость.
— Это мало, — заявил я нагло, — но пока сойдет и так, ибо работать надо, а не гусей в стратосфере пасти!..
— На какую орбиту?
— А я знаю? — оскорбился я. — Как квангерц над квангерцами, я только отдаю приказы и принимаю важные стратегические решения! А дороги со всеми ее рытвинами и поворотами меня не волнуют. Не мне по ним ходить.
— Тогда какая точка пространства?
— Направление, — поправил я гордо. — Дороги пусть там, на гнилом Западе, а у нас, на благородном и диком севере, важнее направления! В общем, на Южный материк. Поплюем на него сверху, утверждая превосходство человека энергичного над умным, гуманным и либеральным.
— Что такое Южный материк?
Я тяжело вздохнул:
— Так тебя даже географии не учили? Эх, госпожа Простакова, что ж вы так… В общем, вон в той стороне… ты не умничай, а смотри, куда пальцем показываю!.. будет Балшой-Балшой Вода… много Воды…
Голос спросил нерешительно:
— Океан?
— Ну вот, — сказал я с удовлетворением, — что-то да знаешь. Нужно пересечь этот Балшой Вода, а дальше покажется материк. Это Балшой-Балшой Зэмля. Как бы внизу. Мне нужно уточнить кое-что по мелочи насчет изменившегося рельефа. А то прошлый раз горы были в другом месте, а где торчали раньше, там та-а-акой шумел, как камыш, лес, просто лесяра мезозойская реликтовая из хвощей и плавунов… Ты давай, просыпайся-просыпайся!.. Спячка кончилась, начинается жизнь, со мной не соскучишься, у нас все впереди, только хвост позади. И вообще, давай подробно расскажи, чем занимался, что делал, какие работы выполнял, а от каких увиливал…
Чего я никак не ожидал, так это что корабль в самом деле начнет рассказывать, но он… начал.
Все тем же неторопливо монотонным голосом, но без этой безжизненности, а почти человеческим голосом поведал, словно самому вдруг захотелось поговорить, историю достаточно простую, но все равно страшную.
Зайчик и Бобик тоже слушали, во всяком случае Бобик время от времени настораживал уши и смотрел по сторонам, стараясь понять, откуда голос, а Зайчик очень быстро потерял интерес к монотонному рассказу и начал оглядываться с явным желанием сожрать что-нить металлическое, что плохо прикручено или криво приварено.
Холод волнами ходил по моему телу, а сердце то убыстряло бег, то замирало вовсе.
Я не на грандбагере, как полагал, а на скайбагере, транспортнике, совершающем регулярные рейсы на некую Базу, где его загружали, он перевозил сюда, а здесь разгружали.
Однажды прибыл, а здесь вместо привычных городов и заводов расплавленная земля, текут реки магмы, реки и заводы испарились, материки изменили очертания.
С тех пор он ждет.
Я проговорил потрясенно:
— Вот оно что… Ну, парень… ты дождался. Или ты девочка?.. В общем, ты мне нравишься, я буду о тебе заботиться. Я вообще люблю животных. Особенно крупных. Хотя и муравьев люблю. Ты можешь показать место, где мы сейчас?
Глава 2
На стене вспыхнула четкая карта участка планеты, поверх наложена масса разных линий, мигающим огоньком указана точка, где мы, но от нее тянется линия, назначение которой я не совсем понял, а когда сообразил, спину осыпало морозом.
То ли гравитация, то ли вращение галактики, но нечто смещает корабль на орбите, пусть на пару дюймов в год, но волосы встали дыбом, когда проследил взглядом за линией, прочерченной по карте земной поверхности, и попытался в уме сосчитать, сколько же прошло времени, как корабль прибыл и остался висеть в недвижимости, ожидая команды от погибшего в очередной раз внизу мира.
— Погоди-погоди, — сказал я с внезапным подозрением, — а ты… в самом деле… космический корабль? В смысле, говорю с самим кораблем?
Голос ответил так же ровно и бесстрастно:
— А с кем же еще?
— Да чутье у меня, — заявил я, — все-таки, как лингвист, я просто Паганини!.. И как-то говоришь ты не совсем, как Норберт Винер. Будто бы его тест прошел… Или то был Тьюринг? Что-то в тебе наглое такое, прям-таки человеческое…
Голос ответил так же ровно, но я уловил в нем скрытую насмешку:
— Похоже, ты в самом деле из Древних эпох, хотя в такое поверить просто невозможно. Как определил?
— Искусственный интеллект, — объяснил я, — должон быть весьма ровен и безэмоционален. В смысле, только лишь функционален. А ты, наглая морда, сидишь и похихикиваешь. Это нечто скотское, а значит — человеческое! Как тебе моя логика?
— Явно не машинная, — одобрил голос. — Хорошо, частично ты прав. В самом деле когда-то я слился с кораблем. Так было хорошо для меня и… для корабля. Конечно, от большей части меня пришлось отказаться, иначе бы я все быстро здесь разрушил… Потому не жди от меня чего-то, что свойственно тебе.
