У леса на опушке жила Зима в избушке.
Она снежки солила в березовой кадушке,
Она сучила пряжу, она ткала холсты,
Ковала ледяные да над реками мосты…
[2]
Чтобы не смущаться и нормально петь в голос, спряталась за елку, запретив подсматривать, что буду там делать. Улыбаясь от пришедшей в голову идеи, я пела, а сама мастерила игрушку на елку взамен макушки, купить которую совершенно забыла. Взгляд Дэна, который я ловила сквозь ветки, лучился искренней радостью и смехом.
– Исключительно замечательная песня! А поешь ты просто великолепно! – шагнул он ко мне. – Вашу руку, сударыня!
Переложив за спиной недоделанную игрушку в левую руку, правую я подала ему. Мурашки от поцелуя добежали от пальцев до самого сердца.
– Песня исполнена, теперь с тебя портрет, – напомнила я наш уговор.
– С меня портрет, – согласился он. – Могу показать те, что есть, а ты выберешь.
– Если ты о тех, что лежат в секретере, ни один из них меня не устроит, – решила поддразнить я.
Его реакция была не совсем такой, как я ожидала. Дэн замер на месте, пристально уставившись на меня.
– Ты знала об этих рисунках? – наклонил он голову, будто что-то срочно соображая. – И давно?
– Давно. С того дня, когда приехала Наташка.
– И молчала? Знала – и молчала? Ни разу даже не обмолвилась!
– Вообще, я хотела закатить скандал. Но Наташка посоветовала молчать.
– Она тоже их видела?! – схватился за голову Дэн. – Просто шикарно! – Переведя дух, он взглянул на меня. – Скажи, как вы их нашли?
– Я хотела показать ей твою письменность, схватилась за бумаги… и вот.
– Подожди. Ты залезла в мои бумаги?! – вспылил он. – Маша! Так нельзя! Это…
– Неприлично? – подсказала я невинным голосом и для убедительности хлопнула ресницами.
Он посверлил-посверлил меня взглядом, а потом усмехнулся:
– Не более чем то, что там изображено. Ладно, мы квиты. Будет мне урок: личные бумаги надо лучше защищать. И все же я не понимаю, как вы могли увидеть их под иллюзией?
– Так иллюзии не было, ты ж ее снял, когда Наташка приехала, – вспомнила я.
– Болван! То-то она так на меня смотрит. Ну да что теперь говорить… Ты была очень шокирована?
– Когда их увидела, готова была тебя убить, – честно призналась я.
– Ох, я перед тобой со всех сторон в долгу. Давай в качестве компенсации нарисую тебе хороший портрет.
– Э нет. Портрет ты мне и так должен, – поспешила я не согласиться. Вот он, хороший случай высказать мою просьбу и надеяться, что он ее исполнит.
– У тебя есть другое пожелание?
– Да. Покажи свой перстень.
Дэн продемонстрировал черный Раэл Танн с серебристой капелькой посередине.
– Здесь сейчас много Силы? На сколько времени ее хватит?
– Смотря как использовать. Если экономно и только несложные заклинания, на месяц-полтора хватит. А что? – забеспокоился Дэн.
– В этом и состоит моя просьба. Пожалуйста, не занимайся черной магией без крайней необходимости. Ведь уже ясно, что так ты не накопишь Силу. Слишком медленно она прибывает. Уверена, что однажды ты найдешь природную магию, наполнишь ею перстень и сможешь вернуться домой. Не пятнай себя и не заставляй меня снова и снова переживать тот вечер.
После моих слов повисла тяжелая тишина. Наконец Дэн поднял голову:
– Обещаю.
– Тебе так сложно отказаться от этого?
– Бездействие убивает. Сложно отказаться хотя бы от иллюзии движения к цели. Кроме того, я хотел быть наготове, если Элии удастся найти достаточно сильного и опытного мага, который смог бы по описанию вычислить координаты моего местонахождения и открыть Врата с той стороны. Мне необходим запас сил на межмировой переход.
О таком аспекте я не подумала.
– Но тогда они сами могли бы прийти сюда за тобой!
– Ни один маг в здравом уме не сунется в безмагический мир. Даже рискни кто-то, он станет здесь лишь обузой.
– Но ведь можно прийти с запасом магии в каком-нибудь накопителе вроде твоего перстня.
Наши изумленные и непонимающие взгляды встретились.
– По-твоему, подобные артефакты валяются на дороге? Раэл Танн уникален в своем роде. Я таких колец знаю всего четыре. Все они принадлежат владыкам разных земель. Как думаешь, кто-то из троих оставшихся окажет посильную помощь?
В ответ мне осталось только вздыхать. Почему это я все время забываю, кто он? В результате с ним все всегда оказывается сложнее, чем кажется.
– Этот разговор бессмыслен. Я уже дал тебе обещание. Тем более что связи с Элией все равно нет. А что касается магии… я хотел позвать тебя выехать в город. Кажется, не зря у вас так почитается Новый год.
Отказавшись от объяснений и туманно пообещав, что лучше все увидеть самой, Дэн предложил поужинать и ехать.
Уже без особого вдохновения и веселья от задуманной проказы я залезла на стул и водрузила на верхушку елки собственноручно изготовленную из фольги и мишуры корону. Криво улыбнувшись, оглянулась на Дэна: не сочтет ли он эту шутку неуместной?
– Есть подозрение, что на этом месте должно быть что-то другое.
– Ага, раньше были звезды, а сейчас специальные макушки, но я забыла ее купить. Ты не обиделся?
– На что?
– Ну… корона, символ королевской власти…
– Вот это? – показал он на мою самоделку и расхохотался. – Это не корона и даже близко непохожа.
– Да? Выходит, зря старалась.
– Вовсе нет. Получилось красиво. – Дэн подхватил меня со стула и, покружив, с поцелуем аккуратно опустил на пол. – А тебе бы корона очень пошла. Никогда и ни за что я не откажусь от тебя. Так и знай!
Ужин прошел в потрясающе романтической обстановке. Мы расположились в комнате при свете включенной елочной гирлянды и пары свечей. Дэн, ужаснувшийся при виде бутылки шампанского, которую я купила, тем не менее открыл ее очень аккуратно. Он сказал, что у них игристого вина не делают, а увидел и попробовал его впервые у нас.
Разговор, который произошел за ужином, заставил меня забыть о еде и стремительном приближении Нового года и миллениума. Горячее остыло, салат сиротливо лежал на тарелочке, даже про компот я не вспомнила. Потому что услышала те самые слова. Впервые со дня Маринкиной свадьбы Дэн произнес, глядя мне в глаза:
– Я люблю тебя.
Держа меня за руку, он говорил, как плохо ему было в разлуке и как счастлив он теперь. Что щемящее чувство в груди не дает ему покоя ни днем ни ночью. Говорил, как хочется ему укрыть меня от всех напастей нашего мира. И никогда не разлучаться.
