– Смотри, – тихо сказала Мара. – Вон там, у
штабеля, – милорд Брагерт.
– Действительно, – всмотревшись, кивнул Сварог. –
Интересные дела…
У штабеля окованных железом ящиков стоял Брагерт собственной
персоной – в строгом коричневом хомерике без шитья, с объемистым кошелем у
пояса. Программа такой встречи никак не предусматривала, и Сварог озабоченно
нахмурился.
Брагерт тоже их высмотрел. Он был на удивление серьезен и
мрачен. Едва опустили трап с фигурными балясинами перил, Брагерт поспешил на
борт, взбежал на верхнюю палубу с вовсе неуместной для серьезного купца прытью
и направился навстречу Сварогу, распростерши руки, горестно вопя на весь
пароход:
– Вы были правы, почтенный Торма, а я жестоко ошибся! Этот
мошенник и впрямь задал стрекача со всей наличностью, да еще взгрел из кассы
все латеранские векселя! Ужас! Разорение! Пойдемте скорее, посмотрим, что можно
спасти!
Сварог изобразил соответствующее случаю потрясение чувств.
Они чуть ли не бегом направились в каюту. Слышавшие вопли Брагерта купцы поглядывали
кто сочувственно, кто со злорадством, радуясь, что их самих беда обошла, а
благородные дворяне брезгливо уступали дорогу, вздернув подбородки,
демонстрируя всем видом, что они-то бесконечно далеки от торгашеских делишек и
сопутствующих тому невзгод. Мельком Сварог заметил, что любитель мальчиков в
синем хомерике торопится к трапу, подталкивая кулаком в поясницу согнувшегося
под тяжестью его сундука носильщика, – а ведь плыл в Равену. Видимо, решил
не испытывать судьбу…
Мара захлопнула за ними дверь каюты и осталась снаружи нести
караул. Когда они остались одни, Брагерт ничуть не просветлел лицом.
– Плохие новости, лорд Сварог. Не особенно, но
все-таки, – сообщил он, плюхаясь на мягкий диванчик. – Гаудин меня
вчера забросил сюда, бродил, как зверь по клетке, в ожидании вашего парохода…
Скверное донесение получили. На таможне в Равене лежит розыскной лист на
почтенного купца Торма и его юного племянника.
– Кем выдан? – спросил Сварог спокойно.
– Полицией казначейства
[2]
.
– Понятно. То есть, я хотел сказать, совершенно непонятно.
– Еще бы. Если уточнить, что за полицией казначейства может
скрываться кто угодно – от морской разведки до Королевского Кабинета. И
наоборот. Хватало примеров. Предписывается вас обоих немедленно задержать.
Основания не указаны, но в данном случае это и не обязательно. Полиция
казначейства ищет купца, самое обычное дело – неуплата налогов, нарушение
таможенных правил, мошенничество, ложное банкротство… Если подходить
буквоедски, вы можете обжаловать это в столичной Купеческой палате – выдачу на
вас розыскного листа, в котором не указаны вины, но самозванцу соваться в
Палату с такими жалобами как-то не с руки…
– Как насчет совпадения? – спросил Сварог.
– Исключено. Когда в таких вот случаях подбирают имена,
тщательно проверяют, чтобы не случилось совпадения. Еще один Торма Трай, да еще
с племянником, точно так же плывущий в Равену на снольдерском судне, –
нет, не верю я в совпадение… – ухмыльнулся он. – Собственно, все не так уж
плохо. Описания внешности нет. Никакого. Только имя, сословие и упоминание о
безымянном племяннике… можно сказать, ровно столько, сколько может узнать
средний колдун, применив Заклятье Ключа. Если он видел вас в хрустальном шаре,
именно так и получится: облик ваш знает, фальшивые имена тоже, а вот глубже
проникнуть не способен. Официально-то мы давно изъяли все хрустальные шары, а
владевших должными заклятьями переловили, но разведке не пристало верить
официальным сообщениям… Колдуны вас, часом, где-нибудь по дороге не тревожили?
– Нет, – сказал Сварог. – Если только ваша
методика не дает сбоев, никакого колдуна я ни разу поблизости не чувствовал. И
Мара тоже. Как насчет утечки… – и он многозначительно показал пальцем на
потолок.
– Исключено.
Сварог сказал без выражения:
– Если мне память не изменяет, в проникновение за облака
людей Князя Тьмы тоже не верили сначала…
– И все же, – твердо сказал Брагерт.
– Ну, что ж… Как нам теперь быть?
– Либо отступать…
– Не пойдет, – сказал Сварог.
– Либо сменить одежду, статус, документы и плыть дальше,
бодро притворяясь, будто ничего не произошло… Мы подумали и решили, что самый
простой и оттого действенный выход для вас – стать самим собой.
– Графом Гэйром? – слегка удивился Сварог.
– Ну что вы! Бароном Готаром. Одним махом снимает все
сложности… – Брагерт расстегнул свой кошель, достал золотой дворянский пояс с
массивной вычурной пряжкой. – Вот ваш компьютер, Гаудин решился-таки
снабдить, после этаких новостей, когда стало ясно, что задание ваше чуточку
осложняется… И разрешил дать вам шаур, сделали, какой вы просили. – Он
положил на диван ремни с кобурой, из которой выглядывала рукоятка небольшого
черного пистолета. – Не оставляйте его где попало: как только окажется от
вас далее, чем на пять уардов, тут же рассыплется в прах, мирно и бесшумно…
Если что, достаточно отбросить подальше – и никаких улик. Вся одежда, какую вам
придется изготовить, будет с защитным слоем, выдержит меч, копье… Только лоб
постарайтесь не подставлять…
– Лихо, – сказал Сварог. – У меня создалось
впечатление, что Гаудин беспокоится, а?
– Вы бы на его месте не беспокоились?
– Брагерт, – сказал Сварог, – есть что-то, что
Гаудин от меня в этом деле скрывает?
– Ничего конкретного, право, – ответил Брагерт почти
сразу же. – Слово дворянина. Не считаете же вы нас настолько подлыми?
– Не считаю, – сказал Сварог. – Но не могу
отделаться от ощущения, будто от меня что-то скрывают.
Брагерт досадливо поморщился, глянул на часы, на дверь
каюты. Слегка понизил голос:
– Я бы это назвал иначе. Вас не во все посвящают. По-моему,
это логично и вполне объяснимо. И есть чисто человеческие причины… Вам самому
было бы приятно сознаться кому-то в слабости? Ну, не слабости, не знаю, как
назвать…
– Я знаю, – сказал Сварог. – Как бы тут
дипломатичнее… Рубите мне голову, но я убежден, что налицо некоторые
расхождения меж декларируемым могуществом и реальностями…
Ему показалось, что Брагерт вздохнул словно бы облегченно:
– Я-то ожидал больших ересей, лорд Сварог… Ну да. Ну и что?
Любое государство во все времена чуточку преувеличивало свои возможности, и
сановники это любили, и отдельно взятые ведомства, от конюшенного до военного…
Речь, правда, не о могуществе. Что касается военной, технической и научной
мощи, во всем этом мы неизмеримо превосходим землю. Другое дело, что
возможности восьмого департамента чуточку пониже декларируемых. И еще. Мы
частенько сталкиваемся с тем, чего не понимаем и не знали прежде. Это не столь
уж великая тайна, известная многим и на небесах, и на земле. Вы ведь это хотели
услышать? Ну и услышали. Изменилось что-то в вашем отношении к нам или к миру?
