– Давай, – сказал Сварог Паколету, садясь за рычаги.
Паколет с вдохновенным видом возложил ладони на скважину. И
тут же звонко застреляли моторы, Сварог понемногу прибавлял газу, проверяя их
на разных оборотах, колыхнулись винты, превращаясь в туманные круги. Моторы
следовало прогреть хоть немного, а это означало – ждать… Темные фигурки
забегали по гребню, замахали руками. Сварогу не хватило терпения. Самолет
дрогнул, развернулся вправо. Трава полегла под тугой воздушной волной, Сварог
сбросил обороты, остановил машину.
Слева застрочил пулемет – Мара, высунув ствол в распахнутую
дверцу, расстреливала шеренгу истребителей, Сварог видел, как из пробитых баков
брызнули прозрачно-золотистые струйки бензина, как, оставляя за собой черную
полоску дыма, пролетела в ту сторону зажигательная стрела. И вспыхнуло яркое
пламя. Он вновь подумал: «Ну, если это не переполох…» И самолет покатился по
полю, набирая скорость. Сварог понимал, что уничтожить все истребители не
удастся, но стараться следовало на совесть, напакостить, сколько возможно.
Слева брызнул бензин из железных бочек, сложенных штабелем; Оглянувшись и
убедившись, что Мара уже захлопнула дверцу и никто не выпадет, Сварог
решительно прибавил газу, нажал на педали, ощутив себя на миг невесомым – и от
радости, и оттого, что бомбардировщик наконец оторвался от земли…
Часть вторая. Высокое искусство бегства
Глава 1
Паренек от сохи
Люди, бежавшие к ним от ворот, вдруг стали крохотными, с
жуткой быстротой проваливаясь вниз вместе с землей и травой. Кажется, они
стреляли на бегу, ну да, их окутал пороховой дым. Мелькнули и исчезли башенки,
увенчанные жестяными конями в облупившейся позолоте, сады слились в пухлую
зелено-желтую массу, улицы стали узкими, дома крохотными, все казалось с высоты
чистеньким и аккуратным, как будто там и в самом деле не было ни грязи, ни
беспорядка…
За спиной слышались оханье и визг – Сварог мог и ошибиться,
но особенно звонко визжала в восторженном ужасе некая принцесса. Сделав широкий
разворот, он вновь пролетел над ипподромом, дернул красную рукоятку, потом
вторую. Оглянулся – но различил лишь верхушки разрывов, бурых фонтанов
вздыбленной земли и не смог определить, насколько удачно сбросил бомбы. Глянул
на компас, поднял машину выше и вошел в разворот. Равена медленно уплывала
назад, а с нею – все связанные с этим прекрасным городом печали и тревоги,
освобождая тем самым место для новых, что не замедлят явиться, да и наверняка
нагрянули уже… Отбросил совершенно неуместное сейчас желание высмотреть сверху
особняк Маргилены, вывел газ на максимум.
Иллюзий он не питал и не полагал себя лучшим бомбометателем
континента. Вскоре же все уцелевшие самолеты взовьются в воздух. Даже если и
нет соответствующего приказа. Чести снольдерской армии нанесена оглушительная
оплеуха из разряда тех, что смываются только кровью – угнан самолет, да
вдобавок злодейски похищен командир полка…
Хорошо, что за гулом моторов невозможен вдумчивый разговор,
да его команда и не рискнет отвлекать его разговорами в такой момент. Но кто-то
из них наверняка уже сейчас понял, в каком направлении движется самолет – по
курсу, строго перпендикулярному тракту, ведущему к харланской границе. Вопросы
непременно прозвучат – но позже. А сейчас, слава богу, не нужно объяснять им,
что все его прежние планы исхода из Равены были рассчитаны на спокойный потаенный
уход – а не на эффектный, привлекший внимание всей столицы лихой прорыв. Даже
если везение будет невероятным и до харланской границы самолет долетит
беспрепятственно, там все будет готово к встрече, и бомбардировщик нос к носу
столкнется с парочкой свежих эскадрилий. Камень по прозвищу таш ничем не
уступит рации. На месте снольдерцев Сварог, наплевав бы на все договоры,
преследовал бы беглый аэроплан над харланской территорией. Значит, они именно
так и поступят. Харлан отпадает. Тянуть нужно в противоположную сторону – к
границам Вольных Майоров. К отрогам Каталаунского Хребта. Тогда противник будет
один – ронерские пограничные войска. Зато места там малонаселенные, диковатые,
почти сплошь горы да леса… А если возникнет крайняя необходимость… Не хотелось
и думать о том, что он понимал под «крайней необходимостью», – но, в конце
концов, однажды он уже вернулся оттуда, и, что характерно, живым. Да еще щенка
вынес…
Уходили минуты, сливаясь в квадрансы. Бомбардировщик летел
над желтыми сжатыми полями, буро-зелеными равнинами, лесами, трактами и
городками. Порой Сварог оглядывался, но погони не усматривал. Странная Компания
уже привыкла немного к экзотическому для них (и для Сварога, впрочем, тоже)
средству передвижения. Мара исчезла в хвосте, у третьего пулемета, стрелявшего
назад и вверх, а капрал Шедарис с бравым видом обходил бортовые огневые точки,
проверяя, удобно ли будет стрелять из столь непривычной позиции. Полковник
давно пришел в себя, перестал уже биться и дергаться, но таращился
исключительно свирепо. Сварог мельком посочувствовал ему – и резко обернулся.
В монотонно-ровное гудение моторов вдруг вплелись пулеметные
очереди, короткие, явно пристрелочные, раздалось несколько длинных, за спиной,
и в кабину потянуло тухлой гарью дымного пороха.
Леверлин показал Сварогу три пальца. Сварог глянул туда.
Черная полоса густого дыма дугой выгибалась к земле, и на конце ее алел
истребитель. Работа Мары. Два других, смущенные столь профессиональной
встречей, торопливо разомкнули строй, уходя в стороны, отказавшись от погони…
Справа показались еще два. Истребители с явным преимуществом
в скорости, да и в маневренности понятно, но ни один из четырех пока что не
стрелял. Сварог спохватился, что не знает, сколько на каждом пулеметов, –
но это опять-таки из разряда несущественных подробностей…
Леверлин с Шедарисом палили из бортовых пулеметов – в белый
свет, как в копеечку. Сварог им не препятствовал – пусть считают себя при деле,
чем меньше праздности в такой ситуации, тем лучше… Пулемет Мары изредка
огрызался короткими очередями, но вся эта пальба, и умелая, и дилетантская,
пропадала втуне – истребители держались на безопасном расстоянии. Какой у них
запас хода? Радиус действия? Приказ? Они обязательно предпримут что-то, когда
поймут, что вскоре придется поворачивать восвояси… или будут преследовать; пока
не выжгут горючее, оставив каплю для посадки? Как-никак, в отличие от Сварога,
они летят над официально дружественной территорией…
Оставалось одно – лететь в избранном направлении, каждый миг
ожидая атаки. Мелькнула было идея уходить на бреющем, но Сварог тут же отбросил
ее, как волюнтаристскую – разрыв в скорости не так уж и велик, они его не
потеряют, а вот расстреливать его сверху им будет даже удобнее…
Как всегда, подлости начались в самый неожиданный момент.
Истребители вдруг рванулись к нему со всех сторон, со всем проворством и
виражами, какие позволяла конструкция. Сдвоенные желтые вспышки очередей тускло
замерцали над тупорылыми капотами, пороховой дым тут же сносило ветром назад,
так что они могли лупить длинными. Сварог всем телом ощущал, как содрогается
тяжелая машина под ударами пуль, стекло справа – беззвучно за гулом моторов –
разлетелось, осколки брызнули по кабине, все кинулись на пол, кроме Леверлина с
Шедарисом, навалившихся всем телом на приклады пулеметов…
