Пока спускались под землю, Вася успел кое о чем порасспросить Ивана Терентьевича и теперь знал, что каждый МИР, по сути, – ворота в определенную реальность. Тот, кому были подвластны Великие Вещи Инсектов – «Игла Парабрахмы» и «саркофаг» – своеобразный компьютерный комплекс управления семьей насекомых, мог включать себя в контур комплекса и пересекать границу реальности, на которую был ориентирован МИР. Матвей Соболев, по его словам, давно был включен в контур «Иглы», принадлежащей галиктам – разумным пчелам, и мог бы уйти из земной реальности в «розу» практически в любой момент, однако узнал он об этом лишь нынешним утром, после выхода в логос и универсум. Правда, все это уже не имело значения, Матвей обладал возможностью включения собственного тхабса – способа преодоления магических границ между реальностями. Чем руководствовался Монарх Тьмы, активируя у Соболева тхабс, можно было только гадать.
– Пора, – тихо проговорила Кристина, стоявшая сзади Матвея.
Тот очнулся от размышлений, оглянулся.
– Да, пора. Кардиналы Союза уже близко.
– Будем драться? – с готовностью расправил плечи Василий, хотя ему досталось больше всех.
Матвей покачал головой, обнял Кристину за плечи, поворачивая ее лицом к остальным.
– Драки не будет. Я перемещу вас куда захотите. Давайте прощаться.
Стало совсем тихо. Потом раздался неуверенный, спотыкающийся голос Балуева:
– То есть как это – прощаться? Разве мы не идем с тобой?
– Тебе нельзя, – грустно улыбнулась Кристина. – Путь в другие реальности человеку, не владеющему энергетикой «розы», заказан. Я не уверена, что даже Посвященные II ступени могут пересекать границы реальностей без ущерба для психики, не говоря уже о… других людях Круга.
Василий с недоумением посмотрел на молчаливых Ивана Терентьевича и Ульяну.
– Вы тоже так считаете? Крис, ты же сама говорила, что мы – спутники аватары…
– И могу повторить свои слова. Вы еще догоните нас.
Где-то далеко за стенами пирамиды Ликозидов зародился слабый шум. Матвей прислушался к нему, шагнул к Василию, обнял его.
– До встречи, идущий. Отвечаешь мне за Стаса… и за Улю, конечно. Береги их. Если у нас ничего не получится, ты доделаешь то, что мы начнем.
И Вася проглотил вертевшиеся на языке возражения.
Матвей обнял Ульяну, Ивана Терентьевича, то же самое сделали Кристина и Тарас. Прощаясь последним с Василием, он сунул ему визитку «чистилища».
– Может быть, пригодится.
– Что это?
– Телефоны командира моего мейдера и лидера «Стопкрима» Завьялова.
– Зачем?
– Всегда можешь надеяться на их помощь. Прощай.
Трое уходящих отступили от тройки остающихся, и Матвей подошел к «саркофагу» царя Ликозидов.
Шум стремительно нарастал: топот, голоса людей, позвякивание, гудение. Кардиналы торопились изо всех сил, чтобы успеть помешать переходу границы, они еще издалека начали наносить ментальные удары по противнику, но пирамида Ликозидов мешала им, рассеивала излучение и не позволяла довести концентрацию пси-энергии до порога прямого воздействия.
Что-то вдруг произошло.
По залу дворца Ликозидов прошло колебание, усилившее на миг свечение стен. Топот и шум, доносившиеся из многочисленных тоннелей, выходящих в зал, стихли, потом возобновились с новой силой.
Василий, во все глаза наблюдавший за действиями Соболева, тем не менее не заметил, как Матвей оказался внутри «саркофага». Новая волна искривления обежала зал, отозвалась в телах людей сперва тяжестью, потом невесомостью и кровавым туманом в глазах. Когда зрение прояснилось, Василий увидел, что и Кристина с Горшиным стоят уже внутри «саркофага» – зыбкие прозрачные фигуры с возникающими и тающими звездами в глубине тел.
Какая-то жуткая сила стала мять «саркофаг», изгибать стены и пол зала, сплющивать тела оставшихся. Движимые инстинктом, они обнялись, пытаясь защититься «колоколом отталкивания», но это помогало мало, чудовищная сила продолжала корчить зал, пирамиду, всех, кто находился в ней.
Вася не знал, что вся эта метаморфоза – результат ментальной атаки кардиналов, сконцентрировавших волю в единый кулак и на короткое время преодолевших барьер магического оперирования в «запрещенной реальности», как бы отменивших физические законы в данном локальном объеме. В принципе это было равносильно инициации еще одной «Иглы Парабрахмы», что категорически запрещали законы Внутреннего Круга, потому что противоборство столь мощных Сил – группы Соболева и Союза Девяти – могло запросто нарушить равновесие потенциалов границы, создать своеобразный эйнсоф – многомерный провал в глубины «розы реальностей», способный засосать в себя весь город.
Затем все успокоилось – на несколько мгновений. Рядом с Посвященными возникла темная фигура в змеящемся голубыми молниями плаще – Хранитель Матфей. Он дернул Василия за плечо, отшвыривая в сторону, подтолкнул согнувшихся Парамонова и Ульяну к «саркофагу», пророкотал гулким басом:
– Ныряйте за ними!
Иван Терентьевич поддержал пошатнувшуюся девушку, и они исчезли в усиливающемся свечении «саркофага».
– Я… с ними! – прохрипел Василий, пытаясь оттолкнуть горячую и твердую руку Хранителя, и в этот момент «саркофаг» погас, исчез, провалился сам в себя. Команда Соболева перешла границу реальности.
С гулким ударом вспучился пол, застыл причудливым многометровым стеклянным сталагмитом, стены зала пошли трещинами, начали стрелять искрами, осыпаться, рушиться. В зал вбежало множество людей – девятка кардиналов Союза с координатором во главе, их телохранители и солдаты. Судорога разрушения перестала корчить замок ликозидов, шум стал стихать… и все поплыло перед глазами Василия.
Последнее, что он увидел, было черное кривляющееся клыкастое лицо дьявола, выглянувшее из переплетений балок потолка. Потом пришли тишина, темнота и покой…
ПРОЛОГ НАДЕЖДЫ
Каждый год в течение десяти лет он приходил на это место, к церкви Троице-Лыковского кладбища, в надежде встретить тех, кого потерял в тот страшный день перехода границы Соболевым. Десять лет Василий Балуев искал Ивана Терентьевича Парамонова и Ульяну по всей России и за ее пределами, десять лет он ждал их возвращения, веря, что им удалось пройти границу реальности вместе с Матвеем и уцелеть. Десять лет он шел тем же Путем, что и Посвященные, пока не стал человеком Круга.
Четыре раза сменилось правительство, ушел старый, пришел новый президент, спрятался в тень Союз Девяти, власть в стране захватила СС – Сверхсистема криминально-государственного управления, базой для которой стало «чистилище».
Многое изменилось в жизни страны и рядовых ее членов, кроме одного: власть тьмы продолжалась.
А ушедшие все не возвращались. И не подали ни одного знака, что они живы.
