- Ладно, так что этой пародии на дикую охоту нужно от нас?
- Они не пародия, ma petite. Они - сверхъестественные воины,
способные летать, наказывать тех, кто плохо себя ведет, и убивать очень быстрым
и непостижимым способом.
- Жан-Клод, раз они не имеют отношения к настоящей дикой
охоте, я склонна считать их фальшивкой.
- Как пожелаешь, ma petite, но они нечто вроде вампирской
полиции. Среди них есть представители всех основных вампирских линий, но они не
служат ни одной из них. Их призывают, когда мнения в Совете разделяются. Совет
сейчас не может прийти к единому мнению в отношении нас, в отношении меня.
- А как именно они действуют? - задал вопрос Натаниэль.
- Маскировка и проникновение - их хлеб с маслом. Они -
наемники, шпионы высшего класса. Никто не знает их имен. Никому не удавалось
увидеть их лица и остаться в живых. Если они не собираются причинить нам вреда,
то придут в масках. Вроде тех масок, капюшонов и шляп, которые носили в Венеции
богатые и власть имущие, чтобы выглядеть похожими друг на друга и не выделяться
из толпы. Если они появятся перед нами в таких костюмах, значит, они
действительно будут только наблюдать. Если же на них будут маски их тезок,
может случиться и по-другому. В этом случае они могут планировать как
наблюдение, так и убийство. Это также может служить предупреждением, призванным
дать нам понять, что, если мы откажемся от сотрудничества, они будут
беспощадны.
- Что значит - тезок? - спросила я.
- Арлекин может быть только один, но это слово может также
обозначать еще и группу лиц. Какие бы имена они не носили прежде, теперь они
присвоили имена и маски персонажей «комеди дель’арт».
- Мне незнакомо это понятие, - нахмурилась я.
- Один из видов театра, процветавший еще до моего рождения,
он дал жизнь многим персонажам. Женщины на сцене масок обычно не носили, но в
Арлекине есть те, кто носят женские маски. Неизвестно, действительно ли они
принадлежат к женскому полу, или просто хотят запудрить кому-то мозги, да и не
имеет особого значения. Что до персонажей-тезок, так их десятки, а некоторые
имена известны и поныне: это, разумеется, Арлекин, Полишинель, Скарамуш, Пьеро
или Пьеретта, Коломбина, Гансвурст, Иль Дотторе. Их может быть намного больше -
десятки или даже сотни. Никому не известно, сколько их там, в Арлекине. Чаще
всего они появляются в безликих, черных или белых, масках. Представляются
просто: «Мы - Арлекин». Оптимальный вариант для нас - никогда не узнать, кто
именно прибыл в наш город.
- Насколько серьезным нарушением вампирского этикета можно
посчитать то, что они прислали нам белую маску, а действуют так, словно она
красная? - задала интересовавший меня вопрос я.
Жан-Клод и Реквием обменялись взглядами, которые я не смогла
прочесть; поняла только, что дело дрянь.
- Скажите же мне, черт возьми, - сердито сказала я.
- Они не должны бы так себя вести, ma petite. Либо эта
агрессия происходит от какого-то постороннего вампира, достаточно сильного,
чтобы нас дурачить, либо Арлекин нарушает собственные правила. Учитывая тот
факт, что к своим правилам они относятся смертельно серьезно, то нарушение
такого правила…
Жан-Клод прикрыл глаза, прижимая меня к себе покрепче.
Натаниэль подошел к нам сзади и растерянно спросил:
- А что мы можем предпринять?
Жан-Клод посмотрел на него и улыбнулся.
- Очень практично с твоей стороны, mon minet; практичность,
достойная нашего Мики. - Он повернулся к Реквиему, который тут же перестал
улыбаться. - В Лондоне тоже так начиналось?
- Да, кто-то из Арлекина мог усиливать наши эмоции и
желания. Но только те, которые уже принадлежали нам. Сначала это воздействие
было почти незаметным, но потом стало хуже. По правде говоря, то, что сегодня
произошло с Анитой, от нашего внимания ускользнуло. Мы посчитали, что парочки
просто решили прояснить свои отношения.
- Как именно это ухудшилось? - заинтересовался Натаниэль.
- Не знаю, идет ли речь о том же самом вампире… В общем, они
начали вмешиваться, когда мы пользовались силами линии Белль. От этого жажда
полностью выходила из-под контроля.
- Полностью? - переспросила я с нехорошими предчувствиями.
- Ardeur в его худшем виде, - пояснил Реквием.
- Твою мать, - прокомментировала я.
Натаниэль дотронулся до моего плеча, и Жан-Клод привлек его
к нам, обняв одновременно и меня, и его, так, что я оказалась посередке. Мне
стало значительно легче дышать, и я заметила:
- Все лучше и лучше.
- Чем сильнее твое соприкосновение с источниками силы, тем
успешнее ты можешь бороться против них… поначалу, - сообщил Реквием.
- Что значит - «поначалу»? - не поняла я.
- В конце концов они достали нашего мастера, неважно, к кому
тот прикасался. От его прикосновения распространялся недуг, и что бы ни
прикоснулось к его коже, оказывалось отравлено.
- Отравлено чем? - спросила я.
- Они обратили нашу собственную силу против нас, Анита. Наш
поцелуй почти полностью состоял из вампиров линии Белль Морт. Они использовали
против нас наши же способности, обратив их в разящий клинок, и мы истекали
кровью для них.
- Но они не тронули Элинор и Родерика, - подал с дивана
голос Байрон.
Мы трое посмотрели на него, не разрывая объятья.
- Это не так. Ей с самого начала досталось, как и всем нам.
Она была совершенно разбита из-за Родерика, и не могла выполнять своих
обязанностей.
- Но когда, как ты сказал, нас накрыло сумасшествие, эти
двое были избавлены от него, - возразил Байрон. В его голосе послышалась нотка
злости или чего-то похожего.
Жан-Клод обнял нас крепче, Натаниэль тоже прижался сильнее,
и мне стало трудно дышать - не от метафизических штучек, а просто от идущей от
них силы. Жан-Клод тут же слегка отстранился, Натаниэль последовал его примеру.
Затем Жан-Клод подвел меня к столу и прислонился к нему, прижимая меня спиной к
себе, после чего протянул руку Натаниэлю. Натаниэль подошел и уселся рядом с
нами на стол, так, что его ноги не доставали до пола. Он не забирал свою руку у
вампира, словно боялся его отпустить. Наверное, мы все здесь боялись.
- «Сумасшествие»? - переспросила я. - Что ты хочешь этим
сказать?
- Мы затрахались до умопомрачения, дорогуша, - любезно
пояснил Байрон.
Я задумалась, как бы ответить поприличнее, но тут Байрон
хохотнул:
- Ну и выражение лица, Анита! Да, секс - наша фишка, и мы им
никогда не пренебрегали, но ведь всегда хочется иметь свободный выбор, разве
нет? - он бросил быстрый взгляд на Реквиема. - Никому не нравится, когда у них
отнимают право выбора, верно я говорю, любовничек?
