Я мельком заметила охранников в коридоре, прежде чем дверь
закрылась. Клодия, крыса-оборотень и одна из немногих женщин кроме меня,
носивших оружие, бросила на меня вопросительный взгляд. Я покачала головой, что
у меня означало «Оставь». Впустить Ричарда было дурацкой идеей, но я не могла
придумать такую отговорку, чтобы мы тут же не поцапались. Мне очень хотелось
избежать ссоры.
- Можно включить свет? - очень вежливо спросил Ричард.
Я бросила взгляд на Мику с Натаниэлем. Они кивнули, и я
пожала плечами:
- Конечно.
От яркого света я заморгала. Вообще-то, он был не очень
ярким, но после почти полной темноты казался таковым. Когда глаза привыкли к
свету, я, наконец, смогла рассмотреть Ричарда. А Ричард выглядел, как обычно:
сто восемьдесят пять сантиметров мужественной красоты. Идеальная форма лица и
смуглый оттенок кожи тонко намекали на то, что текшая в нем голландская кровь
была некогда разбавлена чем-то более темным и менее европейским. Почему же
все-таки мои вампирские силы не сделали нас идеальной парой? Наверное, чтобы
они сработали, нужно было точно знать, чего хочешь, чего хочешь на самом деле.
Ричард этого не знал. Он обладал слишком противоречивым характером и питал
стойкое отвращение к самому себе, потому и не мог знать сокровенных желаний
своего сердца.
Он бросил взгляд в сторону гроба, примостившегося у дальней
стены, ближе к дверям, чем к кровати.
- Жан-Клод? - вопросительно произнес он.
- Дамиан, - ответила я.
Он понимающе кивнул:
- Если вдруг ты начнешь тянуть из него жизненные силы, так
будет проще проверить, что с ним.
Однажды Ричард принес мне почти безжизненное тело Дамиана,
чтобы я попыталась его спасти.
- Да, - сказала я, натягивая одеяло повыше, чтобы полностью
прикрыть грудь. Грудь Мики при этом обнажилась сильнее, но это не страшно. Его
тело сейчас закрывало от взгляда Ричарда почти всю меня. Пока не выясню, зачем
пожаловал Ричард, лучше перестраховаться.
- А где спит Жан-Клод?
- У Ашера, - ответила я.
Он оставил свой чемоданчик у двери, но сам стоял на полпути
к кровати. Он поминутно облизывал губы и старался не смотреть прямо на нас. Он
явно нервничал, но почему?
- Джейсон теперь спит вместе со своей новой подружкой.
- Пердита, или Перди, - выказала осведомленность я. Она
пришла к нам от мастера Кейп-Код и была русалкой. Настоящей живой русалкой.
Первой, которую я видела в жизни. Хотя я ни разу не замечала, чтобы она
выглядела иначе, чем человеком. Говорят, что она действительно может
становиться наполовину рыбой, но мне этого видеть не приходилось.
Ричард кивнул.
Мика пошевелился, давая понять, что он что-то надумал.
- Ты пришел, чтобы спать с нами? - спросил он.
Ричард прикрыл свои карие глаза цвета молочного шоколада. Он
глубоко вдохнул, затем медленно выпустил из легких воздух и снова кивнул.
Мы трое успели обменяться взглядами до того, как Ричард
открыл глаза. Наверное, мы выглядели весьма удивленными, поскольку он сказал:
- Я оборотень, у нас же принято спать вповалку.
- Большинство оборотней так и делают, - осторожно сказала я.
- Но ты никогда не изъявлял желания спать со мной вместе с другими мужчинами.
- Это в твоей природе, Анита. Это в нашей с тобой природе, -
Ричард засунул свои большие ладони в карманы куртки и уставился в пол. - Я был
на свидании, когда мне позвонили и сказали, что в городе объявилась группа
мощных вампиров, - он поднял взгляд, и в его глазах светился гнев,
унаследованный им от меня через вампирские метки Жан-Клода. Он разделил со мной
мою ярость, и от этого с ним стало еще труднее поладить. - Был еще ранний
вечер, и я не смог придумать, как объяснить ей, почему ухожу.
- Нам тоже пришлось прервать свидание, - заметил Натаниэль.
Ричард перевел на него взгляд, и этот взгляд никак нельзя
было назвать дружелюбным. Однако он вполне миролюбиво произнес:
- Вы пытались отпраздновать нечто вроде годовщины.
- Да, - подтвердила я.
- Мне жаль, что вам ее испортили.
- А мне жаль, что тебе пришлось прервать свидание, - в свою
очередь, сказала я. Боже мой, как мы сегодня вежливы и обходительны.
- Анита, в моем доме нашли жучки. Мои свидания, мои
телефонные звонки - все прослушивалось и записывалось, - он принялся
раскачиваться на каблуках.
- Знаю, - сказала я. - У нас то же самое.
- В «Цирке» сейчас безопаснее всего, так что я пришел сюда
надолго.
- Звучит пугающе, - произнесла я.
- Меня пугает то, что из-за меня могут оказаться в опасности
дети, которым я преподаю. Если до понедельника все не уляжется, придется мне
взять больничный.
Казалось, что он ждет моего мнения, но я не знала, что на
это сказать. Мика знал.
- У нас всех возникли проблемы из-за этого. Давайте уже
ложиться спать.
Ричард закивал, чересчур быстро и часто, на мой взгляд. На
нижнем уровне были комнаты для гостей. А в гостиной даже имелся диван, вполне
подходящий ему по размеру. Так зачем он пришел сюда?
- Я могу остаться? - спросил он, не глядя на нас.
- Да, - ответил ему Мика.
- Да, - мягко подтвердила я. Ричард поднял взгляд:
- Натаниэль?
- Я здесь никому не доминант, зачем вообще спрашивать моего
мнения?
- Из вежливости, - ответил Ричард.
- Да, - сказала я. - И я ценю это.
- Я тоже, - согласился Натаниэль. - Но тебе не нужно было
спрашивать. Эта постель была твоей до того, как стала нашей.
Такое заявление казалось слегка бестактным, но Ричард, как
ни странно, улыбнулся.
- Приятно, что хоть кто-то об этом помнит.
Сказал он это совсем беззлобно. Затем подхватил свой чемодан
и направился к кровати, откуда мы втроем внимательно следили за его
перемещениями. Ричард поставил чемодан рядом со шкафчиком в углу, в котором
хранилась наша запасная одежда, опустился на колено и принялся распаковывать
вещи. Надо заметить, что первым делом он снял куртку и аккуратно повесил ее на
вешалку. Потом вынул из чемодана рубашки, носки и белье, разложив все это по
ящикам. При этом он вел себя так, словно нас тут и не было. Мы снова
переглянулись. Это было очень странно, такое цивилизованное поведение для
Ричарда очень нехарактерно. Вскоре он снимет второй ботинок, и вот тогда
начнется. Ведь начнется же, нет?
Мика приподнял простынь, позволяя мне полностью забраться
под нее. Он был прав, осторожность - наивысшая добродетель. К тому времени, как
Ричард закончил раскладывать все по местам, и даже отнес в ванную свои банные
принадлежности, мы успели полностью укрыться под шелковыми простынями. Дверь в
ванную он оставил широко открытой, так что в комнате было достаточно светло,
потом пошел и выключил верхний свет. Вообще он вел себя настолько нормально,
что я испугалась за его рассудок. Столько здравого смысла я не видела в нем
месяцами, если не годами. Меня охватило напряжение. Все это было похоже на
затишье перед штормом, хотя, возможно, я сама себя накручивала. Мы с Ричардом
могли, при желании, видеть одинаковые сны, не говоря уже о том, чтобы делиться
мыслями, но сейчас мы были отгорожены друг от друга щитами так надежно, что
сквозь них было невозможно ничего почувствовать. Мы были настолько
метафизически отгорожены друг от друга, насколько это позволяли связывавшие нас
метки Жан-Клода. Так было безопасней.
